Робот внутри нас
Шрифт:
– Я уже однажды сказала вам, что нет.
– Был у вас утром биолог Пресл?
– спросили они так, как будто это было имя и фамилия: "Биолог Пресл".
– Да. Но он не сошел с ума, - быстро сказала я.
– Напрасно вы его ищете. Я уже советовалась с врачом насчет него.
– Он не сошел с ума. Он умер.
На этот раз меня никуда не возили, и все показания записали на месте. Опознавать покойного было не нужно. Хозяйка квартиры сказала им, что Пресл поехал к нам. Он несколько раз повторил, куда едет, словно предчувствовал, что эта поездка будет для него роковой.
"Так оно и оказалось, - подумала я, вспоминая подозрения Пресла.
– Неужели Разум в самом деле владеет тайной жизни и смерти? Что, если он не только творец и спаситель, как бог, но и олицетворение зла, подобно дьяволу?"
– Умер-то он не от несчастного случая, правда?
– спросила я.
– Надеюсь, это не была автомобильная катастрофа или самоубийство?
Посетители с любопытством посмотрели на меня.
– Он умер естественной смертью, хотя был еще молод. Инфаркт. На этот раз они точно знали: смерть произошла от инфаркта. По крайней мере так им сказал врач, осмотревший труп. Пресл вел машину, видимо, он куда-то очень спешил и вдруг остановился на перекрестке. Уличное движение застопорилось, ближайшие водители поспешили к его машине и увидели, что он мертв.
"Наконец-то ему удалось остановить хоть какие-то машины", - печально подумала я и дала моим посетителям адрес родных Пресла. Прикрыв за собой дверь, они вышли.
Итак, теперь против роботов воюю я одна. Правда, можно объяснить смерть Пресла иначе: он был очень взволнован, когда ехал донести на своего патрона, которого любил, а тот его обокрал, и у молодого ученого произошел разрыв сердца. А может быть, он умер от великой скорби, от непосильного душевного напряжения, как герои классической трагедии; не исключено даже, что у Пресла был врожденный порок сердца, о котором он и сам не знал. Вскрытие покажет. Но я не могла бездумно ждать результатов. Пока что смерть Пресла служит подтверждением его фантастической версии, а это значит, что теперь моя очередь. Теперь я одна стою роботу поперек пути. Я единственная, кто знает о нем, кто подозревает его в убийствах и может испортить ему карьеру, единственное существо, которое в силах спасти человечество от Разума. Не потому ли он гулял со мной днем по городу, что хотел избавиться от меня? Может быть, чтобы выманить меня из дома, он даже подсунул мне настоящего Разума, которого прячет где-то в лаборатории?
Я поспешила в кабинет мужа. Там было все еще не убрано, валялись разбитые приборы, осколки стекла. Похоже, что тут в самом деле происходила схватка. Неужели это так? Неужели мой муж боролся здесь с роботом за жизнь Пресла?
– Разум!
– позвала я куда более встревоженным голосом, чем тот, каким его только что окликали на улице гости из министерства: - Разум!
Я обыскала весь кабинет, но, конечно, ничего не нашла. Если мои подозрения справедли, вы и он действительно был тут, то, разбив все оборудование, теперь уже, несомненно, перешел в другую лабораторию. А может быть, он всюду посылает вместо себя робота-двойника, который служит ему так верно, что готов уничтожить всех противников, устранить каждого, кто мешает его успехам, в том числе и меня? Да, теперь моя очередь, это ясно. Надо сопротивляться, все равно - существует робот или нет. Смерть Пресла - явное доказательство того, что его гипотеза - самая вероятная. Теперь я должна проверить ее сама.
Конец Разума
В институте я появилась в самый разгар торжества. Гости собрались в зале заседаний. Уже давно в нем не происходило никаких сборищ, так что институтским служителям, наверное, пришлось все утро наводить порядок и убирать оттуда всякий хлам. Институт помещался в одном из старинных зданий КарлоФердинандского университета и выглядел довольно архаично. Современная аппаратура в помещениях верхних этажей резко контрастировала с потертыми плюшевыми креслами и затейливой лепкой на потолках. В зале заседаний, казалось, собрались императорско-королевские советники и доценты в старомодных пенсне, а не участники современных международных научных конгрессов-джентльмены в безупречных фланелевых костюмах, прогуливающиеся под руку со своими "силоновыми" супругами.
Сначала меня никто не узнал. Прежде чем идти сюда, я провела два часа у парикмахера, выгладила костюм и купила новую брошь. Это был первый этап моего эксперимента с целью проверить гипотезу Пресла. Я еще не совсем уродлива, особенно когда подмажу губы - они у меня бледны из-за малокровия. На меня даже оборачивались на улице. Разумеется, я заставила себя идти иначе, чем обычно, этакой эффектной походкой, вытянувшись в струнку, играя грудью и бедрами, как принято у "шикарных женщин". Когда я вижу на улице, как эти дамочки буквально состязаются друг с другом, покачивая бедрами и вертя задом, мне становится тошно. Но на этот раз я заставила себя держаться именно так, потому что мне надо было нравиться, надо было проникнуть в общество, которое прежде никогда не интересовало меня.
Первой меня увидела госпожа Ольсен.
С воплем, выражавшим одновременно восхищение и потрясение, и с таким видом, словно она вот-вот упадет в обморок, эта почтенная дама устремилась ко мне и заключила меня в объятия. О-о! теперь она понимает, почему утром я принимала их в таком затрапезном виде! Для того чтобы еще сильнее ошеломить ее вечером! Ах, ах, это нечестная игра. Ведь я покорю всех мужчин, совершенно их очарую!
На этот раз ее слова переводил один из сотрудников Разума. Он тоже смотрел на меня с удивлением и сказал, что мое появление столь же неожиданно, как и открытие моего мужа.
– Стало быть, я напоминаю вам амебу?
– улыбнулась я. Благодарю за комплимент. На газетных снимках она выглядит не слишком привлекательно!
Сотрудник покраснел. Раньше коллеги мужа при мне не краснели. Они относились ко мне почти как к служанке и зачастую, встав из-за стола, забывали поблагодарить за чай. Наверное, они думали, что это несущественно: ведь они обсуждают столь важные научные проблемы... Сейчас он покраснел и извинился. Я сама веду себя, как робот!
– Вы уже кончили заседать?
– спросила я.
– Уже придумали, как делать из угля гусиную печенку? Значит, теперь и еда будет синтетической? В таком случае я предпочту блюда из водорослей, если хотя бы они будут настоящие... А мой муж здесь?
Робот Разума при моем появлении удивился так, словно был настоящим человеком; меня опять охватили сомнения.
Он поспешно увел меня в какой-то кабинет.
– Ты пришла! Как я тебе благодарен! Столько раз я приглашал тебя зайти в институт. Но ты здесь всего лишь второй раз за много лет. Помнишь, когда-то я тебе показывал аудиторию, где в свое время читал лекции Эйнштейн?
Я не помнила.
– Не знаю, порадует ли тебя мой визит, - начала я.
Да, конечно, он робот: не случайно у него такая отличная память! Ведь идеальное запоминающее устройство - необходимая часть робота. В нем, как в самой полной картотеке, зафиксированы все детали биографии Разума.
– Я пришла шантажировать тебя, - продолжала я.
Нет, не надо сразу же действовать в стиле Пресла! Что если он действительно ополчился на Разума только из-за ревности к Яне, если он в самом деле лишь защищался, жаждал собственного успеха, хотел наказать Разума и отстоять свои права, прибегая к таким же насильственным методам, как и он? Что если Пресл вообще не был противником насилия как такового?
– Пресл убит, - тихо сказала я.
– Умер.
Ага, значит, он уже знает!