Роди мне ребёнка
Шрифт:
— Он мой сын. Конечно, я могу присмотреть за своим сыном. Во сколько?
— Как насчёт четырёх?
По какой—то нелепой причине он чувствовал себя лучше, зная, что это будет рано, а не поздно.
— Это даст мне время принять душ и подготовиться. Нэйт ведёт меня в "Краш", новый ресторан на улице Жасмин. Я хотела туда ходить с тех пор, как они открылись полгода назад.
Они остановились, чтобы подождать Лору, которую немного потеряли. Она смотрела на кошельки ручной работы и торговалась с продавцом.
—
— Я этого не говорила. Я сказала, что мы идём в кино, куда и идём, после ужина.
— Как долго вы планируете гулять?
— А что? У меня комендантский час?
— Нет, конечно, просто я думал, что ты сказала, что у вас с Сэнди много работы над журналом.
— Благодаря тебе, мы всё нагнали. Сэнди помогла мне написать мою колонку, а Челси вчера вечером привезла фотографии. Ты знаешь, фотографии, которые она сделала в тот день в парке. У нас много отличных фотографий для выбора. По словам Сэнди, чили получил восторженные отзывы, так что это тоже шаг, — улыбнулась Джилл. — Я начинаю снова чувствовать себя прежней, — она закружилась, подняв руки в воздух и подставив лицо солнцу. — Какой прекрасный день.
Да... прекрасный день.
— Вау, посмотри на это. — Джилл пошла поперёк улицы к одной из выставочных кабинок.
Деррек наблюдал за тем, как она охает и ахает над самыми уродливыми бронзовыми статуэтками, которые он только видел. Она принесла одну из статуэток ему и подняла её, чтобы продемонстрировать ему детали.
— Вот это я называю произведением искусства.
В его голове зазвенели слова его матери: "если ты не можешь сказать ничего приятного, лучше не говорить вообще ничего".
— В чём дело?
— Ни в чём, а что?
— Не знаю, — сказала Джилл. — С тех пор, как мы встретились с доктором Лернером, ты ведёшь себя как большая, мрачная дождевая туча в солнечный день.
— Может быть, это потому, что мне интересно, почему в одну минуту ты целовала меня, а в другую пускала слюни на хорошего доктора.
— Я не пускала слюни. Кроме того, ты ясно дал понять, что наш поцелуй был отличной, но большой глупой ошибкой. Так почему тебя волнуют мои отношения с доктором Лернером?
— Я не знаю, — сказал он. — Забудь о том, что я что—то говорил.
— Ты ревнуешь?
С его губ сорвался нервный смешок.
— Конечно, нет. Просто я не думаю, что доктор Лернер тебе подходит.
Это заставило её улыбнуться.
— Что?
— Доктор Лернер был на одном из пакетов "Эберкромби и Фитч".
— Где?
Её глаза сияли, пока она говорила:
— Все горячие парни попадают на пакеты "Э и Ф".
— Какое отношение это имеет к тому, что он тебе не подходит?
Она подала плечами.
— Просто
— Так ты считаешь его горячим?
Она фыркнула.
— Ага.
— Поэтому он тебе нравится? Потому что он горячий?
— Никогда не помешает быть горячим, но нет, это не единственная причина, по которой он мне нравится.
У него было такое чувство, будто он вырывает зубы.
— Так что ещё тебе в нём нравится?
Деррек последовал за ней обратно, где женщина терпеливо ждала, когда Джилл вернёт её произведение искусства.
— Прекрасная работа, — сказала она художнице.
Художница была пожилой женщиной с длинными седыми кудрями, которые свисали ниже её плеч.
— Я использовала глину и бронзу и провела часы над каждым кусочком, стараясь ухватить невинность и грацию женской формы.
— Ваша страсть отражается в вашей работе, — сказала Джилл. — Сколько стоит эта?
Деррек терпеливо ждал, пока Джилл осматривалась.
— Та, на которую вы положили глаз, стоит пять тысяч долларов. А вот эта триста пять сотен.
Деррек чуть не рухнул.
— Я должна подумать над этим, — сказала Джилл, — но если у вас есть визитка, я бы хотела следить за тем, где ещё вы будете показывать свою работу.
Женщина вытащила визитную карточку из переднего кармана своего фартука и отдала её Джилл.
Деррек взглянул на Райана в коляске, и тогда снова начал идти.
— Почему бы нам не перекусить чего—нибудь в кафе через дорогу, пока Райан спит? — сказал он.
— Это потрясающая идея. Я хочу есть. Посмотри на это, — произнесла Джилл, держа в руках визитку. — Эта женщина из Нью—Йорка. Она проделала долгий путь, чтобы продать свои статуэтки.
Они остановились на углу улицы, и Джилл нажала на кнопку на столбе. Пока они ждали, когда светофор загорится зелёным, она отправила сообщение своей сестре, чтобы дать ей знать, что они будут в кафе.
— Ты ответишь на мой вопрос? — спросил он.
Загорелся зелёный свет, и она пошла по переходу.
— Нет.
— Почему нет?
— Потому что друг ты мне или нет, то, с кем я хожу на свидания, тебя не касается, — она открыла дверь кафе, ожидая, пока он закатит коляску внутрь.
Официантка отвела их за столик в дальнем углу, дала каждому из них меню и сказала, что вернётся через пару минут.
Джилл поправила одеялко, убедившись, чтобы Райану не было слишком жарко.
— Доктор Лернер сказал, что Райан короткий для своего возраста.
Деррек заворчал.
— Ему едва ли две недели. Думаю, ещё рановато быть... — он остановился посреди предложения, когда заметил Аарона, который оставлял чаевые на столике напротив них. – Минутку, — парень встал и направился в ту сторону. — Аарон, — позвал он.