Родина имени Путина
Шрифт:
— Ты ночевать собрался? — Наташа усмехнулась. — Не получится. Я родителям обещала к часу домой приехать.
— Придется ночевать в одиночестве, — задумчиво констатировал я.
— Все так плохо?
— Очень нехорошо. — Я подхватил соскользнувшее с ее плеч пальто.
Прошел в спальню, где посередине стояло несколько стульев и стиральная машина. Порывшись по коробкам, Наташа нашла парочку новеньких вискарных стаканов и блюдце под виноград.
Я выпил залпом, она лишь пригубила. После
— Надолго все это? — Голос не дрогнул, но руки потряхивало.
— Не знаю. Наверное, — честно признался я.
— Ну и что делать… будешь?
— Свою квартиру сдам. Сниму где-нибудь с тобой поблизости.
— Живи у меня, — оживилась Наташа. — Дней через десять все соберут и поставят.
— Подумаем. Время есть, давай пить.
Она отыскала тапки, скинула сапоги, позвонила домой и долго убеждала отца, что она за городом на дне рождении, уже слегка выпила и останется до завтра. Отец попротестовал и сдался.
Мы расстались в одиннадцать следующего дня. Я ушел первым. Целый день шатался по городу, отирая дешевые кафешки, кинотеатры, выставки, интернет-салоны. Убивал время, пока телефон не ловил «смайлик», что означало «освобожусь через час, люблю, целую. Наташа». И так три дня кряду. Начал параноить. Мне казалось, что я стал рабом телефона, чтобы раз в день видеть, как просыпается в нем желтое пятнышко. Осознавая, что обрыв всех контактов — это дурацкая, трусливая перестраховка, а Наташа — уверенная гибель в рассрочку, я ничего не мог с собой поделать.
Будучи девочкой домашней, она разрывалась между родителями и мною, выдумывая причины отлучек, одна неправдоподобней другой.
А еще я повидался с Мишей, старинным школьным другом. Позвонив с автомата, я условился встретиться с ним на автозаправке возле метро «Кунцевская». Он оказался, как всегда, пунктуален на безупречно отполированном «Мерседесе».
Я нырнул в элегантное нутро, поймав недовольный взгляд товарища на своих ботинках, с которых на замшевые коврики сочилась апрельская грязь.
Мой рассказ не пробудил в Мише товарищеского энтузиазма. Выслушав меня, он лишь кисло зевнул и протянул дряблую руку: «Ладно, ехать пора. К родителям обещался на ужин. Заправиться еще надо».
Мы зашли в магазинчик при заправке. Пока заливали бак, Миша набивал корзину жрачно-смачным, акцентируясь на коньяке и сыре. С минералкой я подошел к кассе, приткнув бутылку к вываленной корзине.
— Нам отдельно посчитайте, — не моргнул глазом школьный дружок.
— Прислал бы я тебе твой полтинник, — грустно ухмыльнулся я, доставая деньги.
— Точно, чтоб не заморачиваться! — обрадовался Миша, принимая стольник. — Только у меня сдачи нет. Может, разменять?
— Будешь должен, — скривился я.
— Не вопрос, — крякнул Миша, заслав сто в общий счет на три с половиной тысячи.
Через пять минут я прыгнул в метро. Тусоваться на родном районе мне представлялось малорассудительным.
— Вань! — оклик в полупустом вагоне показался знакомым, но оборачиваться на него радости не было. — Ваня! Миронов!
Я нехотя повернул голову, обнаружив среди сидячих Васю с героической фамилией Матросов.
«Прямо встреча одноклассников! Как же некстати», — вздохнул я про себя.
Не узнать Васю было сложно, и хотя мы не виделись пару лет, он не изменился бы и за десять. Высокий, худой, но спортивный, Матросов всегда выглядел на восемнадцать, словно нарочно констатируя свое юношество ярким молодежным прикидом, которому он не изменил и в этот раз: бело-оранжевая куртка, расклешенная джинса, пестрые кеды сорок пятого размера и болтающаяся на ушах шапка в веселенькую полоску.
Не дожидаясь ответа, Вася подошел ко мне.
— Привет! — Я протянул навстречу руку.
— Здорово! Давно не виделись. От родителей?
— Ага. И с Мишей пересеклись.
— Мишаня по-прежнему в грушевом бизнесе?
— В смысле?
— Хреном груши околачивает.
— К чему напрягаться, если папа шелестит? Сам-то как? — штамповались машинально вопросы.
— Нормально. В сервис еду, машину с ТО забирать. Завтра опять в леса.
— В какие леса? — Последняя фраза неожиданно поцеловала в ухо.
— Ну, к себе, в Вологду.
— Чего там забыл? — Двери раскрылись на моей остановке, но я не спешил.
— Ты не знаешь? — недоуменно покосился Вася. — Давненько все-таки мы с тобой не общались.
— Не тяни, рассказывай. Выходить скоро.
— Я уже год как финансовый директор лесопромышленной компании, принадлежащей финикам. За местными колхозниками приглядываю. Служба ненапряжная. Машина, квартира, соцпакет. Засада, правда, там сидеть на постоянке, но за то бабло, которое финны откидывают, подпишусь и на полюсе пингвинов гонять.
— То-то, я смотрю, на метро ездишь.
— Ваня, после такой глубокой ж. жемчужины севера, метро — это как аттракцион. Причем, заметь, почти бесплатный. Хотя городишко приятный и народец невредный. Масло, молоко, доярки. Все, как мы любим! Мужики, правда, по пояс деревянные.
— Пригласил бы как-нибудь, — аккуратно закинул я однокласснику, размышляя над кредитом доверия, который предстояло открыть.
— Не вопрос! Поехали.
— Поехали. Завтра? — улыбнулся я.
— Можно и завтра, — отмахнулся Вася. — Ты сейчас серьезно?