Родина (сборник)
Шрифт:
Старый дворец как бы расплавлен энергией, гудящей внутри его стен. Особенно очевидна его дряхлость, его неприспособленность к нынешнему веку. Екатерининская бомбоньерка цвета телесной пудры – и первый в мире колхозный факультет!
Новое вино бродит в старых мехах и льется через край: академия растет, захватывая новые участки. Вокруг дворца раскинулся академический город, – новые факультеты, лаборатории, научные станции, клубы, студенческие коммуны.
Обстановка в академии напоминает
Никогда еще производственная жизнь страны не была так тесно связана с высшей школой, как теперь. В старое время Поволжье могло вымирать от голода, но студентам академии не было до этого никакого дела. Они сдавали зачеты и аптекарствовали в лабораториях, будучи глубоко убеждены, что чистая наука выше прикладной. Чистота ее состояла, очевидно, в том, что она не была призвана служить потребностям сегодняшнего дня. Тогда чему она должна служить? Себе самой? Вечности? Здесь начинается ученый идиотизм.
Сейчас иное. Академия поставлена дыбом. Половины студентов в Москве нет. Они брошены в колхозы и на посев. Академия опустела. Она отправила в деревню 2000 студентов.
За дворцом – городок из легких домов. Он засыпан снегом и окружен седыми зимними далями. Это – опытные станции академии.
На селекционной станции тишина. Зерна прорастают неслышно.
Только слабо гудят газовые горелки и несколько девушек безмолвно работают за микроскопами. Пахнет лекарственными травами и чистотой.
Трудно свыкнуться с мыслью, что в этом безмолвии идет работа, столь же захватывающая воображение, как эпопея «Красина», и столь же насущная для нас, как вода, воздух, как хлеб.
Здесь скрыта романтика, о которой мечтают писатели, утомленные «буднями» революционных лет. Здесь пишется увлекательная книга о зерне и урожае.
Наука об улучшении человеческого рода-евгеника, – пожалуй, не так сложна, как наука об улучшении зерна – селекция. С зерном возятся больше, чем с грудным младенцем.
Ученые гораздо строже и бережнее относятся к слову, чем писатели. Рассказывая мне о своих работах, они ревниво следили за тем, чтобы их мысль была выражена точно, хотя бы и несколько сухо.
Поэтому мне было сказано точно: цель работы селекционной станции – не только улучшить существующие сорта семян хлеба и технических культур, но и вывести новые сорта семян.
Пятилетка требует общего повышения урожая на 35 %, – на 25 % урожай будет повышен путем селекции!
Вывести хорошие семена трудно, но не менее трудно их размножить.
Селекционная станция обслуживает колхозы и совхозы и готовит кадры селекционеров.
Вот главные пути, по которым идет ее сложная и кропотливая работа.
Как выводятся новые высокосортные семена? Двумя путями – путем индивидуального отбора и гибридизации. Расшифровка этих неясных терминов дает две стройные и интереснейшие системы.
30 тысяч сортов только пшеницы – такова расточительность земли! Многообразие форм растений не поддается описанию. Нужно исследовать и перебрать все эти 30 000 сортов одной только пшеницы и оставить самые ценные. С этого начинается индивидуальный метод селекции.
Из десятков тысяч семян одного и того же растения сотрудники станции отбирают все, что годно для разных областей Союза (обладающего, как известно даже из самых плохих учебников географии, исключительной пестротой климата и почвы).
Отобранные семена высеиваются руками в питомнике. Сажают 100 000 зерен. Когда растение созреет, снова начинается отбор. Выбирают лучшие – самые урожайные и зрелые. Каждый колос обмолачивают отдельно. Этим оканчивается первый год выращивания семян.
На второй год эти семена после жестокой браковки снова высеиваются в питомник. Вместо 100 000 зерен высеивают только 200–500.
Селекция – единственная отрасль в хозяйстве СССР, где столь чудовищный брак идет на пользу производству.
На третий год высаживают 20–50 зерен, а на четвертый 5-10 семейств – самых отборных.
Четырехлетнее зерно сравнивают по его урожайности с лучшими сортами имеющихся семян. Предположим, цель достигнута и зерно дает прекрасный урожай. Но ученым этого мало. Они не унимаются. Еще три года они испытывают новорожденное зерно, чтобы выяснить, как на него влияют разные климатические условия: засуха, избыток влаги, заморозки, лихорадочные скачки температуры.
Семь лет прошло, и зерно готово. Получен новый сорт – урожайный и выносливый. Он называется на языке селекционеров «элитным». Наступает новая эра – из питомников зерно выходит для испытаний на поля.
Его испытывают в разных частях Союза, чтобы найти самые подходящие для него районы распространения. Районы найдены. Тогда начинается размножение нового сорта, но далеко не сразу. Сначала два-три года им засеивают поля семеноводческих организаций.
Станция зорко следит за этим посевом и контролирует каждый его шаг. Потом семена идут на поля лучших колхозов и совхозов, и новый сорт можно считать окончательно созданным.
Здесь как будто должна быть поставлена точка. Но нет. Достаточно засорить новые семена, смешать их с доморощенными семенами, и вся работа идет насмарку. Поэтому контроль за посевами продолжается
Под Загорском – бывшим Сергиевом – лежат богатые лаврские поля. Теперь они переданы академии, и на них производится выращивание новых сортов пшеницы, полученных путем индивидуального отбора и гибридизации.
Но не всегда путем отбора можно «создать» зерно, обладающее всеми необходимыми качествами. Один сорт урожаен, но легко вымерзает, другой не вымерзает, но мало урожаен. Тогда берут эти сорта и скрещивают. Этот способ и называется гибридизацией.