Родить по контракту: игрушка миллиардера
Шрифт:
— Ребенок — господину Топтанину. Вам — деньги и квартира. А потом — вы свободны жить так, как пожелаете. Гражданка Кочеткова, вы поняли главное, к тому же, единственное условие контракта? — переспросила меня женщина.
— Да.
— Ну, тогда подпишите здесь и здесь, — показала она пальцем на те места, где я должна была росчерком чернила выразить свою готовность стать женщиной миллиардера, а также — контейнером для вынашивания его будущего плода.
"Но, несмотря ни на что, — с замиранием сердца думала я тогда, — целый год буду жить роскошной жизнью. А там, может быть, что-то и поднакоплю,
— Хорошо, — и я прижалась животом к столу, стискивая в дрожащих пальцах ручку.
…
Выйдя под ясное небо Москвы, я словно иными глазами посмотрела на мир вокруг меня и даже немного засомневалась.
Да, конечно же, мне хотелось, чтобы все произошло нормально, чтобы я сначала вышла замуж, а также, чтобы было белое платье, фата и свадьба. И ведь до последней минуты надеялась, что контракт с миллиардером таки будет брачным. Ведь я, наивная, в тайне думала, что смогу как-то повлиять на ход событий… Но не могла же требовать этого от пока что чужого мне человека. Да, пока что, потому что, живя с ним под одной крышей и деля совместную кровать, все равно ведь не получится вместе не дышать.
А спустя только миг, взглянув на сосредоточенное лицо Топтанина, я уже думала другое:
"Возможно, я таки поспешила тогда уехать с ним в Москву. Возможно, мне было бы лучше у себя дома, в моей деревне. Но что я могу изменить, теперь? Ну ничего, постараюсь родить ему этого ребенка, отдам потом папочке, а сама возьму свои миллионы и таки найду себе жениха. Я ведь еще молодая, а после еще и стану богатой и свободной, у меня еще вся жизнь впереди".
И тут снова — грустные мысли о том, что я, возможно, поспешила отдаться в полную власть этому равнодушному к моим чувствам и потребностям тирану, решившему использовать мое молодое тело всего лишь как инкубатор.
Только контракт уже был подписан, а сумма компенсации меня пугала.
— Ты что, расстроилась? — увидев мое угрюмое выражение лица, спросил Андрей.
— Да нет, все нормально, — сказала я, разглядывая кольцо с огромным розовым брильянтом, которое миллиардер одел мне на палец.
"Но если я не рожу ему ребенка, за эти двенадцать месяцев, — мрачно подумала я, — то, по условиям контракта, он заберет и его обратно, как и все остальное тоже".
Будто бы прочитав мои мысли, Андрей вдруг предложил:
— В принципе, у нас как бы подписание делового договора, но с другой стороны… я ведь тоже не с бухты барахты решился на этот шаг. И если ты хочешь, можем поехать куда-нибудь на ужин? Отпразднуем это событие. Но только вечером. Теперь у меня дела.
— А как же я?
— Водитель отвезет тебя домой.
— Хорошо, — натянуто улыбнулась я.
Приехав домой, я была настолько взбудоражена, что не хотела даже кушать. Легла в кровать и сразу же уснула. Проспала почти до вечера.
Проснулась от того, что дверь в мою комнату открылась. На пороге стоял Андрей.
— Поедем в "Богемию", там неплохая кухня, — сходу сказал он мне. — Мой любимый ресторан "Вlасk Тhаi" в восточном стиле, тебе тоже должно понравиться. Переоденься.
Быстро вскочив на ноги, я метнулась в ванную, потом открыла перегородку гардеробной.
Дома в деревне для личных вещей у меня был только старый шкаф, к тому же — общий для всей семьи, я ничего не могла там найти. А если свою одежду искал отец, то после него потом все было измято и перевернуто. Теперь же в моем распоряжении имелась целая огромная комната — с полками, вешалками, маленькой мягкой скамеечкой и зеркалом до пола.
Помня о том, что мне нужно спешить, я выбрала красное платье с черной вышивкой. Быстро застегнув на талии серебристый пояс, я выбежала обратно в комнату.
— Я правильно оделась? — спросила я, смущенно расправляя платье по животу.
— Да мне все равно, можешь одеваться во что угодно, ведь там все вещи — дизайнерские, — развалившись в огромном мягком кресле, ухмыльнулся Андрей, и я впервые тогда так остро ощутила укол сомнения — а правильный выбор ли я сделала. Но было слишком поздно. — Ты еще так молода, поэтому на твоей фигурке все будет выглядеть красиво. И даже если не так, то мне как-то по фиг, главное, чтобы твое смазливое личико все время светилось от счастья, это, к твоему сведению, тоже прописано в контракте.
— Тоже?..
— Да мне до печенок достало это ваше бабское нытье. Ну почему вы, женщины, вечно чем-то недовольны?
— Я — довольна, — вспомнив о компенсации, быстренько улыбнулась я. — Но, возможно… я просто боюсь, чтобы тебе не было стыдно за меня, если я как-то не так…
— Что? Что-то, повтори? — и тело мужчины стало сотрясаться от хохота.
Немного успокоившись, Андрей даже вытер от слез глаза и, смерив меня взглядом, сказал:
— Детка, запомни, любая твоя выходка, всякое поведение; все, что ты будешь говорить или делать — всеми будет восприниматься нормально, если рядом — я. Но только не ныть и не плакать, поняла?
— Просто… я не умею пользоваться приборами, ведь никогда еще не была в ресторане, — созналась я, заливаясь краской до ушей, но все-таки не снимая с лица улыбки.
— Господи, какая чушь, — красиво очерченные губы мужчины расплылись в снисходительной ухмылке. — Да можешь кушать хоть пальцами ног, если сможешь удержать ими вилку и нож. Мне все равно, поняла?
— А этикет?
— Расслабься и живи, а всякие там правила поведения за столом, способы пользования приборами, что и куда надевать… плюнь и разотри. Радуйся жизни; получай наслаждение от еды, удобной и красивой одежды, будь раскованной. Лариса, уясни: ты — хозяйка жизни, для тебя главное — забеременеть.
— Но законы общества…
— Для всех ты — моя девушка, партнерша, к тому же — официально, и тебе также позволено устанавливать законы. Если, конечно, я это позволю.
После этих слов мой мозг взорвался, и я поняла, что теперь-то уж точно не буду прежней, потому что отказаться от такого, даже несмотря на неприкрытое пренебрежение к моим чувствам.
— Тогда…. а можно мне песцовую шубку? — спросила я, улыбаясь и глядя прямо в глаза Андрею, стараясь казаться обольстительной.
— Можно. Заедем по пути в "Богемию".