Родитель - ребенок: мир отношений

Гинотт Хаим

...

Прокладывая в песочнице дорогу, четырехлетний Крэг вдруг озабоченно посмотрел в небо и закричал: «Мою дорогу сметает буря! Что же мне делать?»

«Что за буря? – спросила сына мать с досадой в голосе. – Не вижу никакой бури. Прекрати молоть чепуху».

И игрушечная буря, которую мать отменила в песочнице, разразилась в реальной жизни. Крэг закатил истерику ураганной силы. А ведь эту грозу можно было бы отвести, если бы мать подыграла сыну, войдя в его воображаемый мир. Ведь она могла бы отрегировать, например, так: «Буря сносит твою дорогу? А ведь ты так старался

ее хорошо построить! Какой кошмар!» Затем, посмотрев в небо, она могла бы добавить, обращаясь к небесам: «Эй, там, наверху! Пожалуйста, прекратите бушевать. Вы смываете дорогу, которую построил мой сын».

Как обращаться с неправдой: одно предупреждение лучше самого тщательного расследования

Итак, политика в отношении лжи предельно ясна. С одной стороны, не следует выступать в роли следователя, вымогать признание и превращать какой-нибудь милый пустяк в дело государственной важности. С другой стороны, не надо пугаться называть вещи своими именами. Когда мы обнаруживаем, что срок возврата взятой ребенком библиотечной книги просрочен, не стоит спрашивать: «Вернул ли ты книгу в библиотеку? Ты в этом уверен? Тогда почему эта книга до сих пор лежит на твоем столе?» Вместо этого мы констатируем: «Это – библиотечная книга. Она просрочена».

Если вы получили уведомление из школы о том, что ребенок не справился с контрольной по математике, не надо коварно спрашивать его: «Удалось ли тебе разделаться с контрольной по математике?.. Ты в этом уверен?.. Слушай, на этот раз вранье тебе не поможет! Мы говорили с учителем и знаем, что ты с треском провалился».

Следует сказать ребенку открытым текстом: «Учитель по математике сказал, что ты не прошел тест. Я обеспокоен(-а) и спрашиваю, чем мы можем тебе помочь?»

Короче говоря, не провоцируйте ребенка прибегнуть ко лжи во спасение, не создавайте преднамеренно предпосылок для лжи. И если ребенок врет, не следует реагировать на его вранье истерикой, поучениями. Ваша реакция должна быть сдержанной и фактически выверенной.

...

Стремитесь, чтобы ваш ребенок понял, что у него нет необходимости говорить вам неправду.

Есть и другой способ предотвращения детского вранья. Он заключается в отказе родителей задавать ребенку вопрос «почему?». С незапамятных времен этот вопрос считается обязательным при расследовании с целью выяснения мотива преступления. Вопрос «почему?» ребенок воспринимает как знак родительского неодобрения, разочарования и недовольства. Он заставляет почувствовать себя заранее виноватым. Даже вроде бы такой естественный интерес: «Почему ты это сделал?» – может подразумевать: «Скажи на милость, что же тебя подвергло учинить такую глупость, как эта?»

Мудрые родители избегают заезженных вопросов, таких как:

...

«Почему ты такой эгоист?»

«Почему ты забываешь все, что я тебе говорю?»

«Почему ты никогда не можешь прийти вовремя?» «Почему ты такой неорганизованный?»

«Почему ты не можешь держать свой рот закрытым?»

Вместо того чтобы задавать риторические вопросы, на которые невозможно ответить, гораздо лучше делать заявления, проявляющие сочувствие:

...

«Ты бы очень обрадовал Джона, если бы с ним поделился».

«Есть вещи, которые трудно запомнить».

«Я волнуюсь, когда ты опаздываешь».

«Что я могу сделать для того, чтобы тебе лучше работалось?»

«У тебя много идей».

Воровство: усвоить, что кому принадлежит, требует времени и терпения

Малыши нередко приносят домой чужие вещи. Когда «кража» раскрыта, важно удержаться от проповедей и нагнетания драматического накала. Ребенка можно вернуть на стезю добродетели, пощадив его чувство собственного достоинства. Следует просто сказать ребенку спокойно и твердо: «Это не твоя игрушка. Ее нужно вернуть». Или: «Я знаю, тебе хотелось бы оставить себе это ружье, но Джимми ждет его назад».

Когда ребенок «ворует» конфетку и прячет ее в карман, самое лучшее – пресечь «преступление», не выказывая никаких эмоций: «Тебе бы хотелось взять себе конфету, которую ты положил в левый карман. Но ее придется положить назад на полку». Если ребенок отрицает, что конфета находится у него, мы, указывая на нее, повторяем пожелание: «Тебе следует положить конфету назад на полку». Если ребенок снова отказывается, мы достаем конфету из его кармана со словами: «Эта конфета принадлежит магазину. Она должна остаться здесь».

Неправильные вопросы и правильные утверждения

Если вы уверены в том, что ребенок украл деньги из вашего кошелька, самое лучшее – не спрашивать его, а заявить ему об этом: «Ты взял из моего кошелька доллар. Я хочу, чтобы ты его вернул». Когда деньги возвращены, ребенку говорят: «Когда тебе понадобятся деньги, скажи мне, и мы с тобой все обсудим». Если виновник не признается в поступке, мы с ним не спорим и не упрашиваем его признаться, но говорим: «Ты знаешь, что я знаю наверняка. Взятое следует вернуть». Если украденные деньги потрачены, следует обсуждать способы компенсации – конкретными делами или вычетами из карманных денег.

...

Важно не называть ребенка вором, вруном, а также не предрекать ему печальный конец.

Бесполезно спрашивать ребенка: «Почему ты это сделал?» Ребенок может не осознавать мотива, а оказываемое на него давление ответить на вопрос «почему?» рискует лишь вылиться в еще одну ложь. Гораздо эффективнее сообщить ребенку о своем намерении обсудить с ним денежный вопрос (будь у него на то желание): «Я в полной растерянности оттого, что ты не сказал мне, что тебе нужен доллар». Или: «Если тебе нужны деньги – скажи мне об этом. И мы вместе разрешим твою денежную проблему».

Другой случай. Скажем, ребенок съел «запретное» пирожное, о чем свидетельствуют, например, «усы» из крема у него под носом. Не задавайте притворные вопросы, подобные следующим: «Брал ли кто-нибудь пирожные из вазочки?» Или: «Не видел(-а) ты случайно, кто их взял? А может быть, это ты съел(-а) хотя бы одно? Ты действительно уверен(-а) в том, что говоришь?» Такими вопросами мы подталкиваем детей ко лжи.

Итак, следуем правилу: « Не задавать вопроса, если ответ на вопрос нам известен». Откровенная констатация лучше. Например: «Ты съел пирожные. А я тебе говорила, что пирожные есть не следует». Такое заявление наделено действительным смыслом, а кроме того, оно само по себе служит адекватным наказанием. Ребенок чувствует дискомфорт. Ваше заявление оставляет ребенка с неприятным ощущением того, что он ослушался и что должен каким-то образом разобраться со своим проступком.