Родная кровь

Джевага Сергей

Огляделся по сторонам. Пока бежал, свернул несколько раз. Где же трактир? Ага, вот он, гораздо ближе, чем раньше. Я выбрался на главную дорогу, теперь стараясь идти как можно тише. Вглядывался во тьму, прислушивался к малейшему шороху, даже воздух нюхал — не потянет ли кладбищенской гнилью. Наученный горьким опытом, вел себя предельно осторожно. В мроновой деревне можно нарваться на что угодно.

В темноте вырисовался знакомый силуэт здания. Сердце екнуло, мурашки побежали по спине. Очень не хотелось лезть в рассадник монстров, но отступиться я уже не мог.

Впереди

раздалось фырканье, какой-то стук и дробный хруст. Я стал как вкопанный, приготовился вновь бежать. Сердце то останавливалось, то бешено и беспорядочно стучало. Страх накатывал, словно морские волны, точил рассудок и волю. Я сосредоточился, перешел на Ночное Зрение. Но тьма оказалась чересчур густой и плотной, смотреть кошачьим или совиным глазом не получалось. Я шепнул пару слов, и мир сразу же залило алым. Опять промашка — холодный туман не давал чувствовать тепло. Я выругался про себя и оборвал заклинание. Подумал немного и все-таки решился. Создал маленький и тусклый шарик света, послал вперед и вверх.

Мертвенный голубоватый свет выхватил из тьмы кусок крыльца, плотно закрытую дверь трактира. У столба стоял мой конь, что-то сосредоточенно жевал. Тихо фыркал, махал остриженным хвостом. Я еще раз поразился каменному спокойствию лошадки. И кусаки не напугали, и бродячие мертвецы. Животные как раз хорошо чувствуют темное и злое, особенно собаки, кошки и лошади. Но конь оказался поистине непробиваемый. Другой бы давно оборвал поводья или сломал прогнивший столб и умчался быстрее ветра. А этому все нипочем. Стоял, увлеченно хрустел… Наверное, отыскал охапку гниловатой соломы.

— Брр… — начал я нервно. — Это ты, животина? Напугал.

Ты хоть фыркай громче или лапку подавай. В общем, обозначай присутствие, обозначай…

Я подошел ближе. Решил: сейчас похлопаю по холке, почешу за ухом. Надо похвалить за выдержку, надо. Я сам трус, каких поискать, конь и то смелее.

— Коняшка! — позвал я громко и бодро. — Хватит лопать, хозяин пришел.

И тут я почувствовал густой запах свежей крови. В груди заледенело. Сердце ухнуло в бездонную пропасть, дыхание перехватило. Я присмотрелся — под конем натекла огромная черная лужа, тускло блестела в слабом свете волшебного фонарика. Кровь совсем свежая, над лужей вился едва заметный дымок. Из распоротого живота мерина словно черви свисали ленты длинных фиолетовых кишок.

— Мать твою! — отчаянно ругнулся я.

Конь прянул ушами, переступил с ноги на ногу. Повернул голову и вперил в меня взор алых как угли глаз. Из пасти торчала полуразложившаяся человеческая кисть. Капали гной и бурая слизь. Животина вдумчиво жевала. Под острыми, совсем не лошадиными зубами сочно хрустели тонкие косточки. Видимо, забрел какой-то зомби, а мерин не растерялся, поужинал.

Я ахнул, отступил назад. Но бежать было глупо. Дверь в трактир совсем рядом. Оставалось только пройти мимо чудовища, в которое превратился конь. Даже не буду гадать, что же вселилось в тело мерина.

— Хороший конь, — попытался задобрить я — Хороший… Не кушай Эскера. Эскер невкусный, даже ядовитый. Отравишься, кто тебя лечить будет?..

Я маленькими шажками продвигался к крыльцу, старался

обойти коня по дуге. Он продолжал лениво мусолить руку. То ли наелся, то ли вкус был не тот. Красные глаза пристально следили за каждым моим движением. Самое плохое, что взгляд у коня был осмысленный. За толстым лошадиным черепом чувствовался злобный разум. Холодный, расчетливый и коварный. Из него вышел не просто тупой зомби, а демон. Причем один из высших. Даже в Преисподней я столкнулся лишь с одним из таких — с Ключником. Общение получилось неприятным. Демон растерзал Шеда, мне же просто повезло выбраться.

Недоеденная человеческая кисть с мокрым шлепком упала наземь. Конь ощерил острые волчьи клыки и угрожающе зарычал. Я замер, положил ладонь на рукоять меча, но тут же отдернул. Глупости, этого не разрубить так легко, как зомби. Не дастся.

— Хорошая лошадка, — вновь засюсюкал я. — Хорошая… Дай пройти мимо. Я тебе вот такой кусочек мяса подарю, нет, даже во-о-от такой!

Показывал руками, улыбался светло и добродушно. Так говорят со злыми цепными псами. Главное — заболтать, отвлечь. Остальное дело техники. Быстро рвануться к двери, распахнуть и влететь внутрь.

Ноздри коня раздувались, ловили запахи. Из пасти вывалился длинный раздвоенный язык, слизнул остатки гнили на морде. Я брезгливо скривился — зрелище весьма неприятное. На кровь и кишки старался не смотреть, но под ногами хлюпало, а тяжелый запах валил с ног.

«Что-то со мной не так, — подумал я отстраненно. — Раньше бы в обморок упал, позволил себя сожрать. А сейчас действую инстинктивно. Страх испытываю, но он не душит, не лишает сил. Смешно вспоминать: несколько месяцев назад дрожал от ужаса пред всемогущими убийцами. А теперь даже демоны и ходячие мертвецы не сильно смущают. Инициация посохом многое выжгла и переплавила…»

Я старался смотреть в глаза коню, хоть это было нелегко, гипнотизировал его взглядом. Знал: если разорву связь, монстр незамедлительно бросится. Тем временем пятился к крыльцу, старался идти плавно, без резких движений. Немного… осталось совсем немного. Я уже чувствовал за спиной ступеньки, холодную громаду здания.

Демон внезапно вздрогнул и потряс головой. Глаза вспыхнули ярче, задумчивость и меланхолия исчезли. Осталась лишь безумная ярость и жажда крови. Конь задрал морду к небу, издал протяжный, леденящий душу вой. Мышцы под толстой лошадиной шкурой напряглись.

Я вскинул руку, крикнул слово-ключ. Тьму прорезала яркая вспышка. С пальцев сорвалась ветвистая молния, лизнула бок чудовища. Одновременно с этим я запрыгнул на верхнюю ступеньку крыльца, уперся спиной в дверь. Молния не причинила демону никакого вреда. Лишь шкура задымилась и кое-где обуглилась.

Демон издал хриплый хохочущий рык, рванулся ко мне. Я вытянул левую руку вперед, быстро зашептал ключевые слова. В коня били яркие молнии, его окатывали волны пламени, терзали воздушные копья. Во все стороны разлетались клочья кожи, опаленные куски плоти. Но монстр словно не замечал мощнейших боевых заклятий. Лошадиное тело только вздрагивало, покачивалось от особо сильных ударов. Острые зубы клацали совсем близко.