Родня
Шрифт:
«Бедный братец, он так и не сумел ничего заработать в этой жизни, – разглядывая светящиеся разноцветными огоньками окна дома, размышлял Филиппов. – Столько служить. Ради чего? Ради пенсии в три копейки и десятка орденов. То ли дело я, – ласково поглаживая капот машины, думал он. – Сто штук. Но оно того стоило. Может быть, столицу таким автомобилем не удивишь, но в Витебске каждый знает, чья это машина».
Наталья Васильевна Филиппова изначально считала эту поездку утомительной и бессмысленной. Общение с родственниками вызывало у неё приступы головной боли, которые почему-то всегда заканчивались температурой и больным горлом. Ни слякотная погода, ни витающая в воздухе ОРВИ не были виноваты в её недуге. Родня для неё была вроде аллергена. Поэтому единственным противоаллергенным лекарством были алкоголь и целая коробка неизвестных простому человеку трав, крупинок и таблеток. С этой чудо-табакеркой Наталья Васильевна не расставалась никогда. Нестандартным методам лечения от всего-всего Наталью обучила её дочь Ксения, которая уже девятый год не могла окончить медицинский и удостоиться гордого звания «доктор».
Ксения с детства считала, что послана на эту планету, чтобы творить добро и спасать людей, даже если они её об этом не просят. Поэтому мечась в выборе профессии: от учителя к волонтёру, от ветеринара к врачу, Ксения подала документы в медицинский. Родня ликовала: доктор дома – это замечательно. Старики надеялись на внимание внучки, тёти и дяди – на практический совет, родители – на скорую помощь от дочери. К сожалению, надеждам родственников не суждено было осуществиться. Когда очередной учебный год внучки не увенчался успехом, бабуля с дедулей решили стать на учёт в местную поликлинику, а родители, наконец-то, заглянуть в зачётную книжку дочери.
За время учёбы Ксения поняла одно: медикаментозные способы лечения – прошлый век. Будущее за биологическими добавками, коралловой водой и сушёными травами. Девушка была на-столько убедительна, что вскоре всё семейство стало поклоняться воде, упаковками жевать капсулы под названием «Здоровых дух в одной таблетке», а на полдник вместо молока и пряника перекусывать зёрнами льна и корешками алое.
Новая вера поселилась в их доме. Это касалось не только еды, но и религии. Стараясь очиститься от плохой энергетики, семья Филипповых перепробовала всех витебских колдунов, экстрасенсов и даже психиатров. Но так и не обретя покой, семейство упаковало чемоданы и приехало искать лекарство от недугов в столицу, однозначно решив начать новый год с новой жизни и с положительной энергетикой.
Для Ксении понятие «родственники» было чем-то абстрактным, не носившим важной информации. Девушку больше интересовали местные энергетические клубы, магазины с амулетами и оберегами от всех болезней. В общем, вся та ерунда, которой подростки переболевают в шестнадцать лет. Родители уже многие годы практически не общались с родственниками, огородив от кровной любви и родную дочь. Поэтому тёплых чувств к своим дяде, тёте и сёстрам Ксения не испытывала.
– Папа, я всё правильно записала? – она достала из кармана записку и прочитала имена.
– Да, только я просил тебя выучить это наизусть! Ты же не будешь доставать шпаргалку из кармана каждый раз, когда захочешь обратиться к своей тёте или сестре?
– Не повышай на неё голос, – встряла мать, – для неё это просто набор букв, а не родня. Где были все эти люди на протяжении её жизни? Кто-нибудь интересовался её судьбой? Вот-вот! Поэтому нет ничего удивительного, что она не помнит их имена!
Дочка самодовольно улыбалась и кивала головой в такт маминым словам. Она знала, что мать всегда её поддержит, будь даже она тысячу раз не права. Именно поэтому двадцатишестилетняя девица так и не научилась до сих пор мыть посуду, варить кашу и стирать свои колготки.
– Дядя Саша, тётя Алла, Настя и Оля, – прищурив один глаз и нахмурив брови так, что на лбу образовались складки, вслух проговаривала Ксения. – Всё правильно?
– Да, только Оля с семьёй живёт в Санкт-Петербурге. Дома тебя ждёт Настя, это твоя троюродная сестра!
– Бред какой-то! Троюродная сестра! Какая она мне родственница? В ней три капли моей крови!
Если бы Настя только могла представить себе, какая встреча состоится буквально через несколько минут, она с радостью сцедила бы эти три капли крови назад своей сестре, только бы не именоваться больше с ней родственниками.
Перед входом в подъезд Ксения бросила сумки в кашицу грязного снега и, закинув ногу на поручень, предназначенный для детей, вытерла прилипший снег с песком с подошвы ботинок.
– Па, ну возьми сумки! Тяжело же! Мне ещё рожать! – сказала она.
Владислав Иванович под прицельным взглядом супруги поднял сумки и, затаскивая их в подъезд, подумал о том, что вряд ли он когда-нибудь дождётся внуков. Так как для начала нужно было выдать это лохматое сокровище за кого-нибудь замуж.
Остановившись на секунду, он ещё раз взглянул на дочь, которая шла налегке и не придержала дверь родителям. Он грустно вздохнул, осознавая, насколько точно предсказал будущее единственной кровиночки.
Лифт неспешно путешествовал по этажам, то и дело останавливаясь и подбирая новых пассажиров. Ксения нетерпеливо трясла ногой, периодически постукивая новым сапожком по свежевыкрашенной стенке подъезда. Лифт как будто испытывал терпение долгожданных гостей, сделав очередную остановку на втором этаже.
«Убогенько, – осматриваясь по сторонам, думала Наталья Васильевна, – чувствую, это будут ещё те выходные! Если бы не этот именитый экстрасенс-целитель, ноги бы моей не было в этом грязном городе. Всё ради дочери!» – она с любовью посмотрела на Ксению.
– Мам, глянь, у них занавески на дверях в подъезде, – выйдя из лифта, с пренебрежением сказала Ксения, – вот людям заняться нечем! Только лишнюю пыль собирают, а мы потом этим дышим! Ты ведь всегда говорила, что всё это лишние пылесборники!
– Дорогая, это они повесели ради красоты! Надо же хоть чем-то скрыть убогость этого жилища. А теперь закрой свой ротик и надень улыбочку. Вот их дверь, – она легонько потеребила дочь за щёки, заставляя её улыбнуться.
Александр Петрович поправлял воротник рубашки перед зеркалом. В честь приезда брата он заставил нарядиться всё семейство. Алла Владимировна нехотя надела скромное чёрное платье, дополнив образ жемчужным ожерельем на тонкой нитке. Насте идея с переодеванием тоже не пришлась по душе. Сперва выразив ярый протест, она всё-таки сдалась, уступив просьбе любимого отца.
– Мои дорогие девочки, – выливая на себя остатки своего любимого одеколона «Дагер», сказал он, – для меня эта встреча – долгожданное событие. Я знаю, что вы у меня умницы, но всё же хочу попросить вас быть гостеприимными и внимательными к нашим гостям.
– Дорогой, не переживай, – Алла Владимировна ласково погладила мужа по плечу, – всё будет хорошо, даже не сомневайся.
Александр Петрович с нежностью посмотрел на жену. Его глаза, наполненные теплом, выражали благодарность.
– А вот и они! – Виноградов поправил выбившийся ус специальной расчёской и подошёл к двери. Его сияющая улыбка осветила тусклый лестничный коридор. – Здравствуй, мой дорогой! – полковник сжал в объятиях двоюродного брата, словно это был самый родной для него человек.