Родственнички
Шрифт:
Теперь, когда Володи больше не было, Александр тактично, но довольно настойчиво пытался отвлечь Марину от мыслей об этой потере. Было заметно, что потерю эту он считает небольшой. Он не сожалел о пижонистом всезнайке, который пару месяцев хаживал к его соседке…
Александр вновь появился на кухне как раз к тому моменту, когда его чайник на плите вскипел. Заваривая чай, он молча раздумывал о чём-то, потом высказался:
– Значит так, Маришка: завтра я выходной, а послезавтра в ночь. Если что, можешь смело Костю на меня оставить. Мы с ним найдём, чем заняться…
– Спасибо,
Он криво усмехнулся.
Глава 9
Грохнула дверь лифта. Послышались шаги наверх, к квартире.
Алёна затаила дыхание, но, к счастью, почти сразу узнала брата. Иван поднимался к квартире с большой сумкой на плече.
На его лестничной клетке уже вторую неделю не было света, и теперь даже днём можно было сломать ногу на ступенях.
Подсвечивая себе под ноги карманным фонариком, он подошёл к своей двери, нашарил в кармане пальто ключи… И тут он резко отскочил назад, вскидывая фонарик. Свет ударил Алёне в глаза.
– Алёна, какого черта?!.. – прошипел Иван, наклоняясь поднять выпавшие на пол ключи. Сумка тут же соскочила с плеча, и Иван захватил её длинный ремень в кулак.
– Ты меня напугал… – виновато ответила она.
– Ты меня тоже, – сердито признался Иван, разгибаясь. – Ты что здесь?
– К тебе пришла. Жду.
– Вижу. Я спрашиваю, ты что, лучшего места для ожидания не нашла?
Она промолчала.
– Так… Сумку держи! – решительно распорядился брат.
Алёна послушно приняла объёмистую сумку и молча ждала, пока Иван разберётся с тремя дверными замками. Обычно в такой ситуации она начинала подшучивать, дескать, к чему тебе столько замков, когда прятать-то нечего. Но сейчас она ничего не сказала, так же молча вошла, поставила сумку прямо посередине прихожей, разделась и тихонько прошла в кухню.
Иван спокойно отнёсся к молчанию гостьи и понёс в кухню сумку с покупками. Там он торопливо рассовал продукты по холодильнику и на всякий случай взглянул в две пустые кастрюльки на плите: как там, не прибавилось ли чего?
– Обедать будешь? – спросил Иван.
– А что у тебя есть? – равнодушно спросила она.
– Ничего нет.
Алёна разочарованно фыркнула:
– Тогда не буду.
– Я сейчас сварганю что-нибудь. А пока возьми мороженое, в морозилке лежит.
Алёна подошла к холодильнику, открыла дверцу морозилки и, встав на цыпочки, безуспешно попыталась туда заглянуть.
– Господи, когда же ты подрастёшь-то… – усмехнулся Иван.
– Теперь уже никогда, – пробурчала она. – Что выросло, то выросло.
Отодвинув в сторону сестрёнку, не достающую ему до плеча, Иван запустил руку в глубину полупустой морозилки и вынул эскимо в блестящей упаковке.
Алёна присела на один из двух табуретов и принялась за мороженое.
– И зачем тебе такой большой холодильник? Нормальному человеку в него даже не заглянуть… – задумчиво произнесла она.
– Это кто нормальный человек? Это ты нормальный человек? – засмеялся Иван. – Ты пол-человека…
Алёна ничего не ответила, только недовольно хмыкнула.
Брат достал из морозилки здоровенный кусок великолепной свиной вырезки и занялся стряпней.
Алёна прекрасно знала: Иван ненавидел эти проклятые кастрюли и необходимость снова и снова брать их в руки. Не то чтобы брат считал домашнюю кулинарию немужским занятием, вовсе нет. Просто процесс приготовления обеда мог занимать часы, а сама трапеза умещалась в десять минут. А Ивану всегда было до слез жаль времени. Даже теперь, когда с подъёма до отбоя делать ему было практически нечего, и времени оставалось с лихвой, он по привычке старался оттянуть, отложить, забросить совсем ненавистное занятие. Полкило мясокомбинатовского студня и полбуханки хлеба внутрь, а потом мордой в подушку – и никаких проблем.
На самом деле проблемы были. Иван не любил жаловаться, бесился, когда его жалели. Но Алёна и без жалоб видела, что брат чувствует себя все хуже и хуже. Лекарства, которые должны были излечить его после травмы, перестали помогать совсем. Если бы придя сегодня домой, Иван не обнаружил непрошенную гостью, сейчас он скорее всего не стоял бы у стола с кухонным ножом, а лежал бы на диване в обнимку с подушкой…
– Ваня, давай я тебе помогу… – предложила Алёна.
– А? Что? – встрепенулся Иван, осознав, что замер над разделочной доской, надрезав с краешка мёрзлый кусок мяса.
– Давай я приготовлю что-нибудь, а ты просто посидишь.
– Нет уж, я сам, – Иван снова принялся за дело.
– Ты себе пальцы отрежешь, – с беспокойством заметила Алёна. – У тебя руки дрожат…
– Я немного устал сегодня. Но дисциплина предписывает делать все самому. Хорош же я буду, если заставлю гостью готовить себе угощение.
– Все хохмишь… – вздохнула Алёна. – Какая я тебе гостья? Сестра тебе помочь хочет, а ты упираешься…
– Алёнка, надо мной и так уже нависла угроза запустить квартиру и погрязнуть в своём беспросветном холостяцком одиночестве. Если я буду себя жалеть и поддаваться, в один прекрасный день я не смогу взяться за хозяйство. И что тогда?
– Тогда ты перестанешь себя уважать.
– Правильно понимаешь, – вздохнул Иван. – Тебе не жалеть меня надо, а подхлёстывать, чтобы не расслаблялся.
– Я попробую. А что хоть это такое будет? – Алёна кивнула на прозрачные замороженные ломтики.
– Мясная стружка, запечённая с картофельным пюре.
– У-у-у, это долго… Давай, я хоть картошку чистить начну.
– Учись, пока я живой! – усмехнулся Иван и достал из шкафчика большую коробку с картофельными хлопьями. – Через полчаса максимум все будет готово… Или вы, мадемуазель, не приучены к вкусной и здоровой пище из концентратов?
Она неопределённо пожала плечами:
– Концентраты – это для богатых лентяев.
– Нахалка… – обиделся Иван. То, что выходило у него в результате мучительных кулинарных усилий, он считал превосходным.
– Шучу. Не дуйся. Мне нравится твоя еда. Особенно, если ты за столом не задаёшь нудных вопросов.
– Кстати о вопросах, – спохватился Иван. – А почему ты здесь вместо того, чтобы сидеть дома и учить уроки?
– Иди нафиг, – скривилась сестра. – Забодал со своей учёбой…