Родственные души

Энтони Марк

— Край здесь возникает несколько неожиданно, — сказал он.

На лице Полуэльфа появилась слабая кривая улыбка.

— Несколько неожиданно, — согласился он.

Флинт, к которому вернулась обычная ворчливость, сел и подобрал свой мешочек с деньгами, выпавший из туники во время падения.

— Не то, чтобы мне, в самом деле, грозило упасть, — убеждал он сам себя.

— О, нет, — немного поспешно сказал Танис. — Конечно же, нет.

— Наверное, сейчас в самый раз будет остановиться, чтобы немного восста… — э-э, чтобы перекусить, — добавил гном.

Танис кивнул и достал их пакет с ланчем. По молчаливому согласию они

еще на три метра отошли от края.

— Имей в виду, я не волнуюсь за себя, — сказал Флинт. — Я просто не представляю, как скажу Беседующему, что ты свалился со скалы и умер. — Танис ничего не ответил.

Они под ярким утренним солнцем ломали хлеб, Флинт навязывал Танису самые большие куски сыра, самые вкусные ломти хлеба, и самые лучшие кусочки фруктов. Затем они некоторое время посидели, наслаждаясь видом с удобного места позади скалы, и решили возвращаться в Квалиност; Флинту нужно было работать в кузнице.

Проблемы начались, когда искатели приключений отправились в обратный путь. Должно быть, когда они шли на Кентомменаи-кат, тропинка разветвлялась, а они этого не заметили. Когда они возвращались, то выбрали неверное направление. Затем сказала свое слово погода. Сперва по солнцу пробежало единственное темное облако.

— Как говорит моя мама, «Облако в одиночку скучает», — заметил Полуэльфу Флинт. Спустя короткое время, серая масса облаков затянула небо над головой. Облачное небо, казалось, стало опускаться с пугающей скоростью, так что Танис уже почти решил, что оно упадет прямо им на головы, но единственное, что произошло, так это пошел дождь — крупные холодные капли. Вскоре Полуэльф с гномом промокли и продрогли, и Флинт принялся без остановки ворчать: — Никаких больше приключений… Никаких больше приключений…

Все могло бы быть не так плохо, если б они не пошли напрямик. Танис противился, но Флинт только с вызовом посмотрел на него, указывая на едва заметную тропинку, которая уходила в сторону от главной тропы.

— Я думал, я единственный, кто облазил весь Кринн, — огорчился Флинт. — Полагаю, я слегка ошибался.

Следующие десять минут Танис провел, слушая заверения гнома, что, на самом деле, Флинт единственный, у кого есть опыт странствий, что Флинт единственный, кто знает леса, как свои пять пальцев, и, да, что он единственный, кто уделял достаточно внимания приметам по дороге, чтобы найти кратчайший путь. Более того, прошлым днем он, практически безоружный, отбился от неистового тайлора. Таким образом, они, пройдя через подлесок, по едва заметной тропинке углубились во влажный от дождя лес.

Они все глубже погружались в лес, озабоченно высматривая тайлора и с каждым моментом все сильнее промокая.

Два часа спустя, под неутихающим дождем, они наткнулись на команду охотников на тайлора и отправились домой в сопровождении группы неудачливых охотников. К тому моменту, когда они достигли границы Квалиноста, Флинт уже раскашлялся, а к тому моменту, когда Танис стянул с друга пропитанные водой тунику, бриджи и ботинки, у того уже была лихорадка. Танис завернул его в одеяло, усадил в кресло и разжег горн для дополнительного тепла.

Теперь, ближе к вечеру, когда Танис помешивал в котелке на огне тушившуюся оленину, сила чиханья Флинта так опасно накренила назад кресло, что Танис наклонился, чтобы поймать его, прежде чем оно перевернется.

— Уф — проворчал Танис, его колени едва не подогнулись, когда он

ухватился за большое деревянное кресло. — Я знаю, Флинт, что ты не слишком высок, но ты слегка крупноват. — Со значительным усилием, он вернул кресло на место, но гном не казался особо благодарным.

— А, какая разница, что я упаду, если я в любом случае умираю? — угрюмо произнес гном. Он высморкался в свой льняной носовой платок, подарок Беседующего-с-Солнцами, со звуком плохо настроенной трубы. — По крайней мере, таким образом, я займу нужное положение и буду готов к тому, чтобы меня поместили в гроб. — Флинт глубже завернулся в свое шерстяное одеяло и сунул ноги с крупными пальцами в дымящееся ведро с водой. Даже столь близко к светящимся углям горна, жар последнего не мог выгнать озноб из гномьих костей, и его зубы клацали в такт лихорадке.

— К тому же я, в любом случае, практически превратился в ледышку. Меня вполне можно официально объявлять мертвым, — пожаловался Флинт.

— Я могу подогреть тебе немного эльфийского цветочного вина.

Флинт сердито посмотрел.

— Почему бы тебе не взять свой меч и не прекратить быстро мои мучения? Я не отправлюсь к Реорксу забальзамированным в эльфийских духах!

— Флинт, — рассудительно сказал Танис, — Я знаю, ты будешь ужасно разочарован. Но у тебя всего лишь простуда. Ты не умираешь.

— Ну, и откуда ты это знаешь? — проворчал Флинт. — Ты когда-нибудь умирал? — Флинт издал еще один грандиозный чих, его выпуклый нос покраснел, дополняя свет садящегося солнца. Танис только мог покачать головой. В утверждении гнома была своеобразная логика.

— Больше никаких приключений, — прорычал Флинт. — Больше никаких тайлоров. Лучше дайте мне людоеда. Больше никаких сла-мори. Больше никаких прогулок под дождем по краю эльфийской версии Бездны. — Он сделал паузу, чтобы набраться сил для еще одного залпа. — Это все потому, что я принял ванну. Гномы не должны погружаться в воду два дня подряд! — Эта последняя фраза, заметил Танис, больше звучала как: «Гзомы не доззы погузадьзя в возу дза дзя подзяд!»

Трудно было поверить, что они вдвоем, всего лишь днем ранее, уютно сидели здесь, у горна, подумал Полуэльф.

Флинт высморкался и снова продул свой нос. Он положил на макушку теплую мочалку и, завернутый в темное одеяло, он выглядел почти как какой-нибудь дешевый фокусник на сельской ярмарке.

— В последний раз я совершил такую ошибку, послушав тебя, — в энный раз проворчал он.

Танис с трудом спрятал улыбку, наливая гному горячий чай и вкладывая кружку в его кряжистые руки.

— Дождь прекратился. Мне нужно идти тренироваться с Тайрезианом.

— Так поздно? Здорово, оставляешь меня умирать в одиночестве, — сказал Флинт. — Но когда вернешься, не жди, что я скажу «Привет, Танис, как дела? Не желаешь войти и разрушить день старого гнома?» В конце концов, я ведь буду мертв. У тебя остался всего лишь час-другой дневного света. Увидимся, — сказал он, махнув Танису рукой. — А, скорее всего, уже нет, — мрачно добавил он.

Танис покачал головой. Когда Флинт был в таком настроении, как сейчас, самым лучшим выходом было просто оставить его наслаждаться своим нытьем. Танис проверил, что чайник находился у гнома под рукой, и что вода в ведре была достаточно горячей. Он наложил Флинту большую порцию тушеного мяса на деревянный поднос, затем взял свой длинный лук и стрелы и собрался покинуть гнома.