Роды. Прощание с иллюзиями. Хроники индивидуальной акушерки
Шрифт:
В завершение конференции состоялся круглый стол – четыре доктора, две доулы и я отвечали на вопросы от организаторов и из зала. С двумя (очень хорошими) докторами я раньше много работала и могу подтвердить – они готовы вести самые что ни на есть естественные роды, и ждать, и не вмешиваться без показаний, и общаться с роженицами тепло и человечно. Жизнь давно нас раскидала, но уверена: повстречайся мы опять на родах – никаких разногласий не возникнет.
Зал задавал им множество организационных вопросов: про палаты, про условия, в общем – про быт.
Но и доктора несколько
А запросы всё равно крутились вокруг одного: можно ли по ОМС, можно ли привести мужа, сколько человек в послеродовой палате, в каждой ли палате ванна – сплошная бытовуха.
Доулы рассуждали о вдохновении, чтобы женщина верила в себя и вырастила внутренние крылья, об аромамаслах, массажах и гипнотехниках…
Когда наступила моя очередь говорить о главном, я повторила: основное – как проживать схватку! Суть – в мягкости и податливости женщины, в уступчивости, если хотите, её родовых путей. А для этого нужно думать не о суммах общих затрат на роды и не об условиях в палате, а изменять мышление.
Можно создать самую комфортную обстановку, позвать на роды самого профессора Одена, лучшую на свете акушерку (а то и двух), и самую чуткую и добрую доулу, и психолога, и остеопата, и гипнопрактика, и партнёра, и маму, и подругу. И чтобы массаж под тихую музыку и ароматические свечи. И все станут стараться изо всех сил и выкладываться на сто, нет – на двести процентов. Но если всё внутри роженицы будет безмолвно (или не очень) вопить: «Господи, какой кошмар! Когда это кончится? Спасите же меня!» – никаких «мягких» родов не сложится. Не станет мягкой, тонкой, тягучей и легко пропускающей плод шейка матки.
К сожалению, я так и не услышала ни одного вопроса о внутреннем. Хотя нет – один прозвучал:
– Если станет совсем невмоготу, смогу ли я на время остановить схватку, чтобы передохнуть?
Ясное дело, сможете. Как иначе. Останавливаем же мы собственные почки, лёгкие или сердце, чтобы дать им немного отдохнуть – так и со схваткой можно, какие проблемы.
Давний вопрос от одного мужчины:
– Правильно я понимаю – если ребёнок рождается в пузыре, а пуповину сразу не пересекать, то потом он сможет дышать под водой?
Конечно, правильно. Ну конечно же, сможет. А если ещё и от смазки не отмывать – то смело в космос без скафандра. Известные же вещи!
Вполне, на мой взгляд, очевидное – что в процессе подготовки к родам нужно разбираться со страхами, менять мышление и восприятие – было последним, что интересовало аудиторию.
Через несколько дней на очный приём пришла одна из присутствовавших на конференции (ей вот-вот рожать) со списком вопросов.
В их числе: можно ли не заметить, что уже рожаешь, если у тебя сильный, волевой характер и ты каждый день проходишь по десять тысяч шагов? правда ли, что вот прямо можно рожать и танцевать одновременно, как в роликах с тем доктором? а как танцевать в потугах?
И моё любимое:
– Вот я дочитала в вашей книге до места, что все хотят перед родами научиться правильно дышать. А разве не надо? Я даже скринов себе наделала в телефон про способы дыхания! Думала – во время родов открою, буду по ним сверяться.
Об одном жалею – не попросила её этими скринами поделиться.
Так и останусь недоучкой.
О преступлении и наказании
Нередко приёмы, на которых заходит речь о прошлых родах, начинаются так:
– Можно я буду плакать…
«Чуть мазнуло кровью, доктор велел срочно приезжать – он как раз на дежурстве. При осмотре сказал, что я уже рожаю, просто не замечаю этого, и тут же вскрыл пузырь».
«Излились воды. Муж у меня доктор, и свекровь со свёкром тоже, я же им верю! Через три часа сказали, что плод может страдать, и мне сделали кесарево. Сейчас уже понимаю – можно было не спешить и дождаться схваток».
«Хотела рожать сама, готовилась. Но врач уверил, что без эпидуральной я не справлюсь. А после неё у ребёнка сразу упало сердце – убежали в операционную…»
Множество подобных историй – после родов женщины остаются разочарованными, с ощущением, что их обманули, в болезненном, депрессивном послевкусии от произошедшего.
И винят или себя, или доктора, или акушерку, или всю систему целиком.
И плачут. Как дети. Причём порой через долгое время! Как-то общалась с беременной, которая говорила о прошедших двенадцать лет назад первых родах с такими слезами и болью, будто всё случилось вчера.
Казалось бы – отчего не забыть побыстрее злополучные роды, не сосредоточиться на ребёнке, с головой нырнув в материнство? Почему травма остаётся так надолго – а то и навсегда? Отчего их столько, что я даже примерно не назову общее количество слышанных мною историй горьких слёз и непреходящей боли?
Справедливости ради – некоторая (увы, совсем небольшая) доля подобных приёмов заканчивается выводом:
– Да, у тебя были действительно сложные роды. Да, операция стала наилучшим выходом из сложившейся ситуации. Доктора всё сделали правильно!
Но это редкость. Гораздо чаще – бессовестно прикрываясь авторитетом профессии, манипулировали, обманывали, преувеличивали риски, внушали негативные ожидания и прочее в том же духе.
Так почему же травма столь глубока?
Я сравнила бы психику рожающей с состоянием маленькой девочки.
Она полностью открыта. Всему верит. Ещё не имеет критического мышления. Если мама будет повторять: «Ты красавица!» – девочка и вырастет с этим чувством. Если мама станет твердить: «Ты глупая» – поверит. Она не может не поверить, не способна отстраниться от ситуации и трезво сказать себе: «Это мама моя глупая, если говорит такое своему ребёнку».
Всё сказанное – даже вскользь, мимоходом – попадает прямиком в бессознательное, закрепляясь там очень надолго, а иногда и на всю жизнь. Оттого и лечат годами детские травмы с помощью психотерапии – потому что занозы засели очень глубоко. Рожающие столь же бессознательно открыты.