Рогнеда. Книга 1
Шрифт:
Она смерила Дашку с головы до ног, и сразу потеряла к ней интерес. Дашка не видала ее ни разу и поэтому не боялась быть узнанной. Но, вглядевшись в лицо этой женщины, поняла, почему Фирс Матвеич старался держать свою супружницу подальше от своей особы. Было в ее взгляде что-то отталкивающее. Такое, что взглянешь один раз и все — думаешь как бы побыстрее покинуть ее общество. Дело, скорее всего, в глазах — водянистых и чуть навыкате, — ну, прямо как у лягушки, ей-богу! И на кой ляд Фирс Матвеич женился на ней? Сам-то он был представительный и видный из себя. А она — студень студнем. Наверное, приданное за нее богатое давали, не иначе. Оттого Фирс Матвеич и соблазнился. Может, так уйти? Но нет, Фирс Матвеич для нее много сделал, к тому же слово давала умирающему. Нет греха тяжелее, чем не выполнить последнюю волю. Деток посадских рядом с ней не было. Наверное, такие же… лягушата.
Размышления Дашки прервал грубый окрик:
— Ну! Долго еще молчать будешь? С чем пожаловал, говорю. Антипий сказал, что ты, вроде, из города Корсуня? Кто послал? Я вроде оттуда не жду никого.
— Да это я так сказал, чтоб страж отстал. Дело у меня к тебе, боярыня.
Боярыня заинтересованно посмотрела на Дашку.
— Говори тогда.
— Перед смертью Фирс Матвеич передал мне кое-что, — не стала тянуть Дашка. — И велел тебе передать, боярыня.
Дашка подошла к большому столу с ногами в форме атлетов, скинула мешок, развязала тесемки и высыпала содержимое на стол. От вида такого богатства и без того выпученные глаза боярыни оказались где-то на лбу и готовы были лопнуть.
— Что это? — произнесла хрипло, перебирая золотые украшения.
— Золото, боярыня. Его и велел тебе передать посадник.
— Сама вижу, что не камни земляные! — Варвара Макаровна все никак не могла поверить в свое счастье. Вдруг подняла глаза, зло прищурилась: — Небось у самого-то закатился камушек куда? А? Иметь такое богатство и не погреть руки…? Ну-ка разоблачайся!
От такой наглости Дашка опешила. Непроизвольно сделала шаг назад.
— Зря ты это делаешь, боярыня. Не брал я ничего. А если бы и захотел тебя обмануть, то вообще бы сюда не пришел.
Варвара Макаровна недолго сверлила взглядом Дашку, потом вдруг сменила гнев на милость.
— Ладно, — махнула рукой. — Твоя правда… Сам-то ты кто?
— В слугах был у посадника. В ближних.
— Что-то не припомню я тебя?
Дашка молчала. Боярыня еще полюбовалась золотом и одним махом смахнула его в мешочек. Подняла глаза на Дашку.
— У тебя еще чего?
— Нет.
— Тогда ступай. И… скажи ключнику чтоб накормили тебя на кухне.
— Благодарствую! — Дашка слегка наклонила голову и вышла в сени.
— Чтоб ты провалилась, старая грымза! — бросила в сердцах, вновь очутившись на улице.
Долог оказался путь от Борисова до стольного града, столицы Русского царства. Выехали под вечер, закутавшись с головы до ног. Шум в городе после убийства посадника стал понемногу стихать. Стражи, правда, на улицах города не поубавилось. Но это так, для острастки простого люда. А на самом деле все возвращалось к прежнему бытию. Облавы прекратились, и люди перестали шарахаться при виде вооруженных воинов.
Дашка, следуя всегдашней привычке, осторожность не потеряла, потому и подготовилась к дальней поездке основательно, как делала всегда, сколь себя помнила. Внушала опасения Рогнеда. Выдержит ли дальний путь после всего, что с ней приключилось? Но девица не роптала, и Дашка немного успокоилась.
Наконец, в один из дней отправились в путь. Воротной страже, чтоб та особо расспросами не докучала, Дашка сунула загодя припасенную деньгу. Вислоухий воин из-под нахмуренных бровей окинул взглядом молодого воина и сопровождающую его девицу, шмыгнул носом. Дашка почувствовала, как напряглась Рогнеда, и сама сжала зубы с досады. Воин хотел что-то спросить, но только махнул рукой, спрятал на поясе мзду и велел отворять тяжелые створы ворот. Его мало интересовало, куда это на ночь глядя отправились два путника. Главное, в мошне приятно позванивало. Будет чем порадовать молодую зазнобу.
— Думала, споймают! — выдохнула Рогнеда, как только за спиной захлопнулись ворота. — Слава тебе Господи! Пронесло.
— И то верно, — пробормотала Дашка. — Уберегла десница небесная.
Дальше путь пролегал без особых приключений. Правда однажды, близ небольшого городка, чуть не попали в лапы разбойников. Дашка вовремя сообразила, что не отбиться, уж больно много было людей лихих. И лезли со всех сторон, словно лешие, появляясь из лесных зарослей. Она зло чертыхнулась, проклиная себя за то, что не двинулась вместе с купеческим обозом, ушедшим накануне, да с крепкой оружной охраной. Побоялась лишних расспросов и решила двигаться, как и раньше, одвуконь. Но теперь думать да гадать было некогда — надо было уносить ноги, да поскорее, а то точно угодишь под рогатины этих лесных страшилищ. Она гикнула и, поворотив коня, бросилась назад. В последний миг оборотилась и увидела, что Рогнеда замешкалась, и к ней уже подступают разбойники. Даже издали было видно, что Рогнеда от страха побелела вся и даже не пытается отбиться.
Пришлось возвращаться. Дашка пару раз махнула плетью, увернулась от рогатины и, подскочив к Рогнеде, схватила ее коня под уздцы и ринулась обратно.
Так и выскочили. Только когда оказались далеко от разбойничьей засады, остановились перевести дух.
— Жива? — Дашка бросила взгляд на спутницу. — Чего ворон-то считаешь? Промедли я еще чуток и все. Попала бы на обед к разбойничкам.
— Испужалась сильно, — пробормотала Рогнеда. — Выскочили, словно черти, я и не поняла ничего толком.
— В следующий раз варежку-то не разевай.
Больше происшествий, слава Господу, не случилось, и через неделю они достигли стольного города и затерялись среди его многолюдных улиц.