Рок в нескольких лицах
Шрифт:
В срочном порядке мы начинаем готовить специальную программу для фестиваля. Надо сказать, что опыта работы на сцене, кроме нас с Крисом, никто не имел. И можно представить наше волнение перед столь важным испытанием. Мы должны были выступать на одной сцене с профессиональными и лучшими любительскими коллективами со всей страны. Но, несмотря на конкуренцию, наша музыка понравилась, и мы завоевали одну из вторых премий.
— Что дал вам фестиваль в Тбилиси для дальнейшей творческой карьеры?
— Фестиваль
Мы расстаёмся с ударником Якушенко, который решил продолжить учёбу в институте, и с Крисом Кельми. В ансамбль приходит новый ударник.
— Итак, вы становитесь профессиональным коллективом…
— Да, в 1980 году мы становимся артистами Москонцерта. Это было похоже на чудо — к тому времени в этой организации не было ни одной рок-группы. Я рад тому, что руководство Москонцерта пошло нам навстречу, и ни тогда, ни в самые трудные для жанра годы, ни сейчас мы не чувствуем на своём пути непреодолимых преград, как это порой случалось с другими коллективами. Короче, мы начинаем работать профессионально…
— Какие основные вехи вы бы отметили на профессиональном поприще?
— Можно сказать, что 1981 и 1982 годы — это «золотое время», когда мы просто наслаждались тем, что занимались любимым делом. У нас была готовая программа, мы открывали для себя многие города Советского Союза, всё было замечательно.
В 1983 году мы рискнули участвовать во Всесоюзном конкурсе артистов эстрады. Это, прямо скажу, отчаянное решение было принято из-за того, что если в начале 80-х рок-музыка ещё как-то развивалась на профессиональной сцене, то в 1983 году началось «закручивание гаек». Я понимал, что на одной популярности в этих условиях далеко не уедешь.
Итак, официальный конкурс. Не знаю, как сейчас, но в то время пробиться в лауреаты «без поддержки» было весьма трудно. Надо было выходить на сцену и «убивать» членов жюри своим талантом. Мы получили на конкурсе вторую премию. Что это дало ансамблю? Очень много. Звание лауреата позволило отстоять позиции группы от нападок. Вообще, весь 1983 год у меня ассоциируется не столько с творческой деятельностью, сколько с борьбой за выживание группы.
— Кажется, именно в этом году вы впервые отправились в зарубежные гастроли?
— Да, прямым следствием конкурса явились гастроли в Болгарии. Всё было впервые. У нас была некоторая популярность в Союзе, но в Болгарии о нас не знал никто. На первых концертах двухнедельного турне по различным городам страны в зале собиралось человек сорок… На последних — полный зал, представители прессы, телевидения. «Автограф» открыл для болгарских слушателей нашу рок-музыку, о существовании которой они практически не имели представления. Но главное — открылись глаза и у Госконцерта,
— Как прошли последующие гастроли в других странах?
— Мы посетили с концертами ещё несколько стран. Принимали по-разному, разным был и успех, но мы начали понимать, что советская рок-музыка конкурентоспособна на мировой эстраде. Труднее всего было в Венгрии, где приходилось переубеждать публику в нашей искренности на каждом концерте…
Не хочу, чтобы сложилось впечатление этакого триумфального шествия нашего коллектива по зарубежным странам. Не всегда мы сталкивались с доброжелательным отношением, и порой, когда оно было изначально негативным, справиться с ним до конца мы так и не могли. Конечно, так было далеко не всегда. Например, очень хорошие впечатления остались от Чехословакии, где нас встречали просто замечательно: сердечно, внимательно.
В ГДР, мне кажется, существует своя очень развитая, замкнутая рок-культура, которая практически полностью обеспечивает внутренний спрос на рок-музыку. И на рок-эстраду ГДР пробиться довольно трудно. Но мы попробовали.
— Как проходили ваши гастроли в капиталистических странах?
— Мы были с концертами в Австрии, Дании, Финляндии, ФРГ, Канаде… Из всех этих поездок наиболее любопытной является наша поездка в Финляндию. Нас отправили в двухнедельное турне по всей стране вместе с финской группой «Попеда», которая в то время была лидером среди рок-групп страны. Впрочем, кроме Финляндии, её нигде не знают. Мы играли первое отделение, финны — второе. Финский рок очень специфичный, так сказать, самосозерцательный. Плюс ко всему музыка «Автографа» — это музыка не для Финляндии. Просто не тот рынок! Наши соседи слушают и любят рок-н-ролл — традиционный, тяжёлый. Любой. Там даже практически отсутствует хэви-метал.
Поэтому нам каждый раз приходилось отстаивать свою точку зрения, причём чаще перед двенадцати-четырнадцатилетними слушателями. Всё это было делать непросто. Тем не менее бывали так сказать светлые моменты, когда «Автограф» выступал перед студенческой молодёжью. Любопытно, что финская группа ушла со сцены с «нулевой оценкой», а мы играли на «бис». Хотя чаще всего во время выступлений в танцевальных залах нам приходилось удаляться как можно незаметнее.
Всякое было. Но именно с этой точки зрения поездка в Финляндию оказалась особенно интересной и познавательной. Мы вернулись домой более мудрыми и опытными. Суть состоит, как мне кажется, в том, что наша музыка не универсальна и требует от слушателей внимания, а потому перед гастролями необходимы информация, реклама и т. д., чтобы не разочаровать тех, кто пришёл потанцевать и меньше всего ожидал услышать сложные композиции.
И совершенно иной пример — наши выступления в Канаде.
— Я видел небольшой отрывок из концерта по телевидению. Неужели действительно такой успех? Расскажите поподробнее.
— В феврале 1987 года мы поехали в Канаду… Но сразу хочу оговориться. Я вам это рассказываю не для того, чтобы создать впечатление какой-то замечательной, уникальной группы, которая больше всех остальных гастролирует за рубежом. Просто тот груз опыта, который мы вынесли из поездок, думаю, будет очень важным для всех наших рок-групп.