Рок. Лабиринт Сицилии

Швец Юрий

– Только мачту! Туман скрывает остальное! Но, мачта по строению рей принадлежит нашей римской квинтиреме. Постойте! Месяц! На вымпеле месяц в пене!

С дозорной вышки звучит трубный сигнал тревоги. Целий уже пройдя мачту, приседает от неожиданности! До него не сразу доходят слова о вымпеле. Но уже, через секунду его прошивает холодная мысль: «Барка!»

Он хватает свою дудку центуриона и свистит построение около себя.

«На нос корабля, бежать уже поздно, не успеть построиться! – думает Целий».

В это время, с Антонием Брианом, происходят совершенно другие детали событий этой ночи.

Отдав приказ построить манипул, он всматривается в туман… Вот из пелены появляется нос римской квинтиремы. Она плывёт со стороны Панорма и это совершенно успокаивает Бриана… Он облегчённо вздыхает… Но, в этот момент, сверху наблюдательной башни звучит сигнал тревоги! Бриан хватает ближайший щит, которые рядами укреплены на бортах галеры и в спешке надевает его на руку. Мгновение, и в его другой руке блестит меч! Он видит, как к борту галеры подходит нос другой квинтиремы с вымпелами непонятного для него значения! Раздаётся хруст ломаемых весел дежурной весельной команды, которая несёт ночную вахту. Квинтерема не таранит их корабль, а идёт почти борт о борт, параллельным курсом, специально ломая весла, чтобы галера потеряла ход! Бриан, с ужасом видит, что мостик именуемый у римлян «Дуилиным мостом», а у других народов, прозванный «вороньим» из-за крюка на его конце, отведён в сторону его галеры… Мост с грохотом падает на борт квинтиремы Антония… Корабли резко дёргают друг друга, сцепляясь… Строящиеся шеренги манипула в середине галеры падают на палубу, от её резкого колебания… Бриан, ухватившись за канаты гафелей, удерживается на ногах и с ужасом замечает, как на мосту появляются вражеские воины… По виду они очень ловки! Если судить с какой быстротой они вскочили на качающийся, ещё шаткий мост…

Бриан отступает от носа корабля на два шага и готовится встретить врага, предварительно оглянувшись на своих… Повернув голову обратно, он видит бегущего по мосту воина в белых доспехах, с мечами в каждой руке… Тот подбегает к краю мостика и с размаху бросает в него один из мечей… Бриан инстинктивно поднимает щит над головой, прикрывая им её… Он слышит удар лезвия о середину щита, а следом страшный силы толчок в щит… Антоний теряет равновесие и падает на палубу… В падении, у него проносится мысль, что воин, бросив в него свой меч, следом прыгнул сам и инерцией прыжка соединённого с силой толчка, ударил его в щит ногой…

«– Как глупо! – мелькает в его голове мысль. Он пытается подняться, но в следующее мгновение он получает страшной силы удар по голове и все обрывается в его сознании…

…Гамилькар поворачивается в сторону середины галеры… Его глаза, среди ночного мрака, царящего на палубе, различает картину торопящихся построиться принципов… Он, повернув снова лицо, к трибуну лежащему у его ног, заносит меч для последнего, решающего удара для судьбы молодого Бриана… Его глаза замечают его молодость и каштановые волосы рассыпавшиеся по палубе галеры… Молодость трибуна смущает его… Его рука замирает…

«– Не надо Гамилькар!» – вдруг слышит он голос внутри себя, и этот голос принадлежит человеку, которому он давно отдал своё сердце… Оно принадлежит ему все, без остатка, и до конца его дней! Голос Клариссы! – Оставь жизнь этому мальчику! Ведь он, ещё, ни в чем не виноват! – Повторяет ее голос».

Гамилькар опускает меч и поворачивается. Рядом с ним, на палубу прыгают другие воины…

– Сапфон! – приказывает он, – Отнесите его на мою галеру!

Один из воинов отдаёт распоряжения… Гамилькар, повернувшись к своим воинам, улыбается.

– Разбирай щиты, ребята! Сыны волчицы щедро приготовили их для нас! – говорит он.

В этот момент, у бортов атакующей квинтиремы, выстраиваются лучники, которые начинают осыпать середину и корму римской галеры тяжёлыми стрелами… Дождь стрел накрывает выбегающих принципов из трюма, где они отдыхали… Многие, падают пронзённые этим дождём… Гамилькар, подняв с палубы меч, брошенный им в трибуна, поворачивается к центру галеры, где видно построение неприятеля….

– За мной, ребята! – улыбается он, призывая всех остальных следовать его примеру. Он берет один из щитов, стоящих у бортов, и вместе с ним, устремляется в центр галеры, на врага…

…Римляне строятся в центре, по правую руку Целия… Все взбудоражены внезапной атакой врага… В суматохе нападения, многие не успели разобрать копья триариев и поэтому стена щитов имеет прорехи в щётках ощетинившихся копий… В это время их накрывает дождь стрел, летящих с корабля противника. Многие раненые этим внезапным дождём, приседают, открывая пробелы в строю… В этот момент, нападавшие подбегают к построившимся римлянам… В принципов летят не только стрелы, но и римские тяжёлые щиты, которые захватили нападавшие… Эта хитрость ломает строй латинян и в бреши строя врываются отчаянные воины…

…Гамилькар, проскользнув между выставленных копий, обрушил всю мощь своих мечей на ошеломлённых принципов… Без труда, перерубив несколько древков копий, он ещё больше расширил брешь в строю латинян и прорыв его воинов расширился… Строй римского манипула рассыпается… Принципы вынуждены повернуться, отражая удары Гамилькара, ослабив отражение фронтального напора других воинов горы Эрик. Случается страшное избиение и свалка, в которой римляне утрачивают своё преимущество строя манипула… Все стали равны в общей свалке… Схватка перемешала всех… За совсем короткое время, пали первые ряды римлян, состоящих преимущественно из ветеранов и римляне стали пятится к корме…

…Приимпелярий Целий, опять дудел в свою дудку… Он, окружённый ветеранами, выдержал нападение пехоты противника и сумел сколотить вокруг себя бесстрашных воинов, которые построили, что-то наподобие «черепахи». Принципы сгрудились в привычный, тесный строй и стойко держались…

– Держитесь граждане! – кричал приимпелярий Целий, – Проклятое племя пуннов, эти живодёры, убили нашего трибуна Бриана! Отомстим этим зверям! Этому сброду со всего света! Нам нужно только продержаться совсем немного! Помощь идёт!

И действительно, позади галеры раздались сигналы труб, на различный лад и разной протяжённости… Это стоящие, совсем недалеко, квинтиремы извещали свои корабли о приближении помощи! Также прозвучали сигналы с кораблей, пришедших на помощь со стороны блокады Солунта, которую держали латиняне, после поражения пуннийцев у Эдгад. Этот звук труб приободрил римлян и они, воспряв духом, стали оказывать сопротивление интенсивнее прежнего…

Сзади, из тумана стали появляться римские галеры… одна… две… три… Туман мешал правильно посчитать их…