Рокировка Сталина. С.С.С.Р.-41 в X.X.I веке
Шрифт:
— Начальник, этот камень очень нужен? Можно, ми его заберем? Ашот дом строит, материал чуть-чуть не хватает?
Вооруженный небольшой киркой, парой клиньев и кувалдой, армянин за два дня разбил камень на куски и вывез на арбе, запряженной ишаком.
За прошедшее время он успел облысеть и обзавестись атеромой на правой части головы. Односельчане тут же перекрестили Чобоняна в «шишку-джан» и, видимо, чтобы окончательно оправдать прозвище, выбрали председателем колхоза.
Сейчас Сергей Галустович стоял перед Тучковым:
— Товарищ Тучков, ми тут на сходе колхоза решили взять на поруки Александра Миллера и Елену Багаутдинову. Вот протокол, — на стол легла бумага, — падготовыли.
Тучков взял, прочел несколько раз:
— Сережа, ты понимаешь, что ты рискуешь? Враги,
— Саша, ты же умный! Разве не знаешь: когда родится армян, турок вешается?
— А с ними ты договорился?
— Саша?!
Действительно, глупый вопрос.
— Тогда беги быстро. Их освобождают сейчас. Без твоей поруки разобрались.
И добавил в хлопнувшую дверь.
— Зоопарк!
Федеративная Республика Германия, г. Берлин.
Здание ведомства федерального канцлера.
Опоздавший Карл-Теодор цу Гуттенберг, вошедший в кабинет канцлера, поздоровался со всеми, перебив докладчика, и, извинившись, прошел к ближайшему от сидящей во главе стола Анхелы Меркель стулу. По дороге он успел подробнее рассмотреть присутствующих и мысленно похвалил себя за сообразительность. Действительно, на этом внеплановом совещании присутствовали только соратники по партии. Нет, никакого нарушения демократии, что вы. Совещание было посвящено специфическому вопросу, и поэтому приглашены были лишь те министры, кто необходим для его рассмотрения. Ведь не приглашали же министра обороны на совещание по решению кризисных вопросов с газом и нефтью? Так и сейчас не пригласили министров экономического блока, поскольку вопрос был политический и военный. Карл мысленно улыбнулся пришедшей в голову мысли, что обсуждаемый вопрос был воистину русским: «Что делать?» Действительно, собравшиеся пытались решить один из множества появившихся вместе с внезапно свалившимся из сорок первого года прошлого века СССР вопросов: «Что делать с Восточной Пруссией?» Найти решение было действительно непросто. Немецкое население, полностью поддерживающее нацизм, не прошедшее денацификацию, возглавляемое преступными организациями, никак не вписывалось в реалии современной ФРГ. Но с другой стороны, они оставались немцами, как территория стала (или осталась? Юристы ломали над этим голову) — германской, а значит — правительство должно решать и ее проблемы.
Томас де Мезьер, министр внутренних дел, укоризненно посмотрев на прервавшего его доклад Карла, продолжил:
— Во время марша НДПГ в Дрездене произошло несколько крупных столкновений между ними и представителями левых партий. Пострадало более пятидесяти человек, двое из которых в настоящее время находятся в реанимации. Мною выделены дополнительные силы полиции, но подобные столкновения происходят во многих городах, особенно на Востоке, и сил полиции не хватает для поддержания порядка.
— Что вы предлагаете? Использовать армейские подразделения? — Недовольство в голосе канцлера мог не заметить только глухой.
— Возможно, придется прибегнуть к армейской помощи, — ничуть не смутившись, ответил Томас, косясь на Карла.
— Мы готовы, если будет соответствующее решение, выделить части сухопутных войск для усиления полиции. В настоящее время по моему указанию в воинские части выданы щиты, дубинки и защитные костюмы. Части военной полиции уже готовы приступить к патрулированию в Берлине, — Карл-Теодор отреагировал мгновенно. — Простите, дамы и господа, но у меня одно важное и срочное сообщение — поляки приступили к переговорам с Восточной Пруссией, объявлено прекращение огня. Получено также сообщение, что части вермахта, вторгнувшиеся на территорию СССР, начали отступать с захваченных ранее территорий. Сегодня ими возвращен русским Каунас.
— Значит, поляки все же прислушались к нашим рекомендациям, — с удовлетворением констатировал министр иностранных дел и сразу сменил тон: — Но легче нам от этого не стало, американцы наконец сформулировали свои предложения. Они согласны с присоединением Восточной Пруссии к Германии при
— Такое нельзя допустить ни в коем случае! — тут же отреагировала Анхела Меркель. — Что начнется, если американцы будут убивать этнических немцев, и какими будут наши политические перспективы, я думаю, никому объяснять не надо.
— Один «Союз Изгнанных»… — начал Томас, но его тут же перебил Карл-Теодор.
— Который активно поддерживают некоторые из наших коллег, — недовольно заметил он, — зачем было присутствовать на их митинге, да еще столь демонстративно?
— Извините, коллега, но это объединение включает более полумиллиона активных членов и ему сочувствуют не менее пяти миллионов избирателей, чьи голоса будут нашей коалиции отнюдь не лишними.
— Коллеги, коллеги, вы отвлеклись от обсуждаемого вопроса, — осторожно вмешалась Урсула фон Ляйтер.
— Вы не правы, — стараясь говорить спокойно, ответил ей Карл-Теодор, — если мы будем идти на поводу у экстремистов…
— Какие экстремисты, коллега, — тут же язвительно ответил Томас де Мезьер, — добропорядочные граждане нашей демократической страны, желающие исправить некоторые перекосы истории, из-за которых они были депортированы с родной земли. И когда есть реальная возможность эти требования удовлетворить, отказ от ее использования был бы не просто глупостью, а преступлением.
— Мы не на митинге, — желчно заметил цу Гуттенберг, — поэтому я предлагаю перейти к более конкретному обсуждению. Юридически…
— Вы у нас министр обороны, а не юстиции, — перебил его де Мезьер.
— Господа, господа, давайте без личных выпадов, — примиряюще заметила Урсула.
— Тем более, — словно не замечая министра внутренних дел, продолжил Карл-Теодор, — что с присоединением восточнопрусского анклава они получат дополнительно немало сторонников. Нам необходимо тщательно обдумать, как мы сможем адаптировать почти три миллиона новых граждан, воспитанных на чуждых нашему обществу принципах и склонных к силовому решению проблем. Юридически все население анклава попадает под законы о денацификации… Например, как быть с их призывом в вооруженные силы?
— Не волнуйтесь, Карл, — мягко заметила Урсула, — я уже поставила задачу перед моими специалистами. И не забывайте, что большинство из упомянутых вами миллионов — жители Восточной Пруссии, которые не собираются переселяться к нам. А полмиллиона новых граждан мы адаптируем, могу вас в этом заверить.
— Дамы и господа, — вступила в разговор Анхела, и все замолчали, — думаю, что я выражу общее мнение о необходимости возвращения анклава Восточной Пруссии, одной из исконных немецких земель, в состав Германии. Естественно при условии денацификации и роспуска преступных организаций, а также наказания военных преступников. Полагаю также, что вы все понимаете, что наказывать за несовершенные преступления мы никого не будем. Как и выдавать уже один раз наказанных для повторного осуждения. Все дела будут рассматриваться только в германских судах и только германскими судьями, — Меркель внимательно осмотрела всех и добавила: — Я полагаю также, что мы просто обязаны иметь свою территорию на границе с СССР. И не допустить появления второго Косово рядом с нашими границами, к тому же населенного нашими соотечественниками. Это всем понятно? Поэтому господин Вестервелле лично проведет переговоры с правительством… — Гвидо утвердительно кивнул, она на секунду задумалась и продолжила: — Земли Восточная Пруссия. Господам цу Гуттенбергу и де Мезьеру приготовить планы интеграции вооруженных сил и полиции соответственно. Части, запланированные к переброске в этот район, привести в полную готовность, так чтобы они могли начать передислокацию немедленно после подачи сигнала. Полицейские части тоже, — добавила Анхела и улыбнулась: