Рокко
Шрифт:
Мысли о «настоящих мужчинах» привели её к Рокко, который обещал встретиться с ней на службе. Она не осмелилась спросить его, стоит ли он за нападением на Дино — никто не верил, что это был несчастный случай, — потому что она не хотела знать ответ. Рокко был совершенно бескомпромиссен, когда дело касалось её безопасности или вопросов чести. Даже если бы он не был в правлении, как новый глава криминальной семьи Тоскани и лидер команды Де Лукки, он мог бы приказать любому из нескольких солдат сделать это, и никто бы не посмел ослушаться.
— Он увлекался бейсболом, — сказал Том.
— Янки?
— Ред Сокс. И тебе
— Он ещё не мой муж. — И он может никогда им не стать, если проявит неуважение к семье и не явится до конца службы. — Свадьбы не планируются всего за один день.
— Он сказал, что ты планировала это в течение многих лет, — рассмеялся Том.
— Я планировала это для Нью-Йорка. Мне пришлось начинать всё сначала, так как мы проведём её в Вегасе. К счастью, у меня есть Оливия, которая знает всех, кто имеет отношение к индустрии проведения свадеб в городе. Очевидно, что повседневное общение с невестами приводит к необходимости консультаций, когда вы пытаетесь завести собственные стабильные отношения.
— Пожалуйста, скажи мне, что ты не невеста. — Он легонько подтолкнул её локтем.
— Я не должна быть такой. Когда ты будущая невеста гангстера, люди будут из кожи вон лезть, чтобы сделать тебя счастливой. Никто не хочет злить меня, когда цена неудачи — визит Рокко посреди ночи.
Том прочистил горло и засунул руки в карманы.
— Оливия рассказала мне о поставщике провизии, который подавал итальянскую еду. Она сказала, что его заведение загорелось посреди ночи.
Грейс меньше интересовали горящие кухни, её больше интересовал тот факт, что Том предложил возить Оливию, пока она помогала доставлять цветы и украшения для свадьбы.
— Вы проводили много времени вместе.
— Просто пытаюсь быть хорошим братом и помочь.
— Конечно. Я понимаю. — Она сдержала улыбку, когда заметила, что несколько человек смотрят в их сторону. Кладбище было заполнено членами преступной семьи Тоскан, которая вскоре станет её семьёй после того, как она выйдет замуж за Рокко, — все они были одеты в чёрное, несмотря на палящее солнце над головой и невыносимую девяностоградусную (*примерно тридцать два по Цельсию, прим. перев.) жару. Это была почти идеальная копия похорон, на которых она присутствовала всего несколько месяцев назад для брата Дино, Бенито, за исключением того, что на этот раз она была более сильной и уверенной в себе версией самой себя. Она приняла то, кем она была и чего хотела. Она была частью «семьи», и её сердце, наконец-то, стало единым целым.
— Я никогда не думал, что ты останешься здесь навсегда, — сказал Том. — Но тогда я тоже никогда не представлял, что буду здесь жить.
За последние несколько недель огромная политическая встряска в Нью-Йорке привела к смене администрации и изменениям в союзах между семьями. Некогда советник, коварный Луиджи Кавалло стал доном после своего переворота и назначил двух влиятельных капо своими заместителем и советником.
Всё ещё оправляясь от полученных травм и глубоко потрясённый смертью их отца и последовавшими за этим событиями, Том решил не бросать вызов новому режиму и вместо этого переехал в Вегас, чтобы быть рядом с Грейс. Нико принял его в преступную семью Тоскани, и теперь он работал солдатом в команде Луки.
— Мне
— Мы также только что завершили сделку по дому, который мы рассматривали в Хендерсоне, — продолжила она. — Так что, похоже, я определённо здесь останусь.
Вот что случалось, когда твоя семья была в мафии. У тебя не было возможности выбрать ту жизнь, которой ты хотела бы жить, но ты могла взять ту жизнь, которая у тебя есть, и заставить её работать на тебя. Тебе не довелось жить в городе своего сердца, но ты должна была жить в городе, где ты нашла своё сердце. И ты должна быть с мужчиной, которого любила.
— А как насчёт твоей степени по психологии?
— На самом деле это не было моим призванием, хотя это помогло мне пережить всё, что произошло в Нью-Йорке. — Грейс пожала плечами. — Но я собираюсь продолжать совершенствовать свои навыки, увеличивая количество часов работы волонтёром в приюте и помогая нуждающимся детям.
Священник закончил Обряд Посвящения, и толпа ответила надлежащими молитвами. Грейс почувствовала шёпот ветерка на своей шее, нежнейшую ласку. Дрожь пробежала по её спине, но когда она слегка повернулась, надеясь вдохнуть успокаивающий воздух, ветерок стих.
— Он здесь, — тихо сказала она, вспомнив дрожь, пробежавшую по её спине на похоронах Бенито. В тот день она заподозрила неладное. Теперь она знала. Их связь была живой, дышащей, она связывала их вместе, даже если они были физически разлучены.
Хотя они проводили вместе каждую ночь, она не была много времени с Рокко в течение нескольких дней после инцидента в подвале отеля. Теперь младший босс Нико, Рокко также стал фактическим лидером команды Де Лукки. Вместо того, чтобы уйти в сторону, как предполагала Грейс, он принял эту должность и теперь находился в процессе радикальных изменений в организации. Он отменил требование, чтобы каждый член банды предлагал сына или сироту для обучения в качестве замены. Обучение должно было проводиться только после шестнадцатилетнего возраста, и то только с согласия и в помещении, где другие члены банды могли наблюдать и предотвращать любые злоупотребления. Головорезы были вольны отклонять контракты по любой причине. И ожидалось, что члены команды присоединятся к признанным криминальным семьям, где они будут продвигаться по служебной лестнице и к ним будут относиться как к равным.
Хотя Рокко руководил командой Де Лукки, он оставил практическую работу по обеспечению правопорядка своим солдатам, чтобы он мог сосредоточиться на своей работе в качестве младшего босса и борьбе за свержение Тони, чтобы Нико мог претендовать на город. Он никогда не сможет уйти из мафии, так что он сделал лучшее из мира, который создал его. Хотя она всё ещё мечтала о жизни без оружия и похорон, мужчин с прозвищами и кодексов чести, Грейс смирилась с тем, что выйдет замуж за гангстера. Рокко обещал держать свой бизнес подальше от их дома, и потерять его снова было невозможно.