Роковая привязанность
Шрифт:
— Это здорово, Джастин,— искренне сказала она.— Не могу сказать, нравится ли мне этот пейзаж, но он необычен и поражает зрителя. Покажи мне что-нибудь еще.
Он показал ей три другие работы, говоря тихим, неуверенным голосом; кончики его ушей алели от радости.
— Когда ты начал рисовать?
— О, давно... наверно, когда пошел в школу. Но это лишь хобби. Основной мой интерес — цифры.
— Цифры?
— Математика, расчеты. Все, связанное с числами. Поэтому я пошел работать в страховую компанию, но это дело оказалось слишком скучным, мне не по душе сидеть в конторе с девяти до пяти.
— Понимаю,— сказала Сара; она вспомнила, что говорил Джон о своей первой работе в Сити: «Господи, какая это была тоска! Рутина — ужасная вещь».
Джастин принялся затачивать угольную палочку. Даже его нервные, беспокойные движения напоминали Саре о Джоне.
—
— И еще я очень непохожа на твою маму,— спокойным тоном произнесла девушка, наблюдая за Джастином.
— О да,— столь же невозмутимо отозвался Джастин.— Несомненно.
Он нашел чистый лист в альбоме и провел углем линию.
— У моей мамы не было хобби вроде музыки или рисования. Она здесь скучала. Уикэндовские приемы были ее главным интересом. Отец на самом деле не нуждался в гостях. Иногда мы отправлялись с ним на Плоские Скалы только для того, чтобы скрыться от всех. Но мама с удовольствием принимала гостей, придумывала экзотические меню, затевала ночные купания в бухте.
— Когда она умерла, здесь были гости?
— Да.
Он провел еще одну линию.
— Дядя Макс приехал из Лондона в пятницу вечером. Он купил новый автомобиль и с удовольствием демонстрировал его знакомым; машина действительно была классной. Помню, он прокатил меня на ней... Ты уже познакомилась с дядей Максом?
— Еще нет.
— Он забавный,— сказал Джастин.— Мой отец много смеялся с ним. Но мама находила Макса скучным. Она интересовалась только красивыми мужчинами. Дядя Макс был почти безобразен. Но он от этого не страдал. У него было много подруг. Мои родители, ожидая Макса, развлекались игрой, которая называлась «Кого привезет Макс в этот раз?». Они пытались угадать, как выглядит его очередная пассия. Разумеется, он каждый раз приезжал с новой девушкой... В тот последний уикэнд они с утра загадали, что Макс привезет рыжеволосую крошку с бледно-голубыми глазами, и ужасно расстроились, когда он появился с изящной, высокой и элегантной блондинкой, которую звали Ева. Она мне не понравилась, потому что за весь уикэнд ни разу не обратила на меня внимания.
Он закрыл альбом, достал солнцезащитные очки, прилег на поросшую травой землю и стал разглядывать голубое небо.
— Затем приехал дядя Майкл с Мэриджон. По-моему, у них были какие-то дела в Корнуолле; они появились в Бариане вместе к обеду. Дядя Майкл был мужем Мэриджон. Я всегда называл его дядей, однако никогда не звал Мэриджон тетей... Не знаю, почему. Он из тех людей, которых встречаешь в пригородной электричке в час «пик» читающими юридический раздел «Тайме». Иногда после чая он играл со мной в крикет на лужайке... Да, он был с Мэриджон.
Джастин помолчал.
— Честно говоря, в детстве я не очень-то любил ее. Наверно, потому что чувствовал, что она не слишком интересуется мной. Сейчас, конечно, все обстоит иначе — она была очень внимательна и добра ко мне последние две недели, и я подружился с ней. Но десять лет назад... Думаю, тогда ее интересовал лишь мой отец. Ее все недолюбливали, кроме моего отца. Дядя Макс старался не оставаться с ней наедине; Ева, изящная блондинка, не знала, о чем говорить с Мэриджон; моя мать ненавидела Мэриджон, потому что завидовала ее красоте. И дядя Майкл... нет, я забыл про дядю Майкла. Было видно, что он любит ее. Он целовал Мэриджон в присутствии других людей, по-особому улыбался ей — ну, ты понимаешь. Дети всегда замечают подобные вещи... Все собрались в Бариане к вечеру пятницы, а спустя двадцать четыре часа моя мать умерла.
Внизу шумело море; чайки парили в потоках теплого бриза.
— Прием гостей прошел успешно? — осторожно спросила Сара.
— Успешно? — сказал Джастин, опершись о локоть и уставясь на Сару.— Успешно? Нет, кошмарно! Все складывалось неудачно с начала и до конца. Дядя Макс поссорился с изящной блондинкой — в субботу после завтрака Ева заперлась в своей комнате. Я понятия не имел, в чем была причина конфликта. Дядя Макс решил для разрядки прокатиться на автомобиле, и мама попросила его съездить с ней в Сент-Ивс за свежими моллюсками для обеда. Отец не хотел отпускать ее, поэтому возникла еще одна ссора. В конце концов отец отправился к Плоским Скалам и взял меня с собой. Это было ужасно. Он всю дорогу молчал. Через некоторое время нас догнала Мэриджон. Отец отправил меня в дом узнать, когда будет готов ленч. При гостях в Бариан приходила девушка, которая помогала готовить пищу. Вернувшись в дом, я обнаружил, что дядя Майкл ищет Мэриджон. Я направил его к Плоским Скалам. Узнав насчет ленча и перекусив на скорую руку, я снова пошел к Плоским Скалам, но встретил на горной тропинке отца. Он отвел меня в Бариан и принялся играть на пианино. Он долго сидел за инструментом. Я заскучал и выскользнул в кухню, чтобы еще раз справиться о ленче. В те дни я вечно испытывал чувство голода... И тут вернулись дядя Майкл и Мэриджон; они закрылись в гостиной. Я попытался подслушать их разговор через замочную скважину; отец застал меня за этим занятием и рассердился так сильно, что крепко ударил меня по мягкому месту. Я убежал в бухту. Мама и дядя Макс не вернулись к ленчу, Ева оставалась в своей комнате. Мне пришлось отнести ей поднос с едой; я оставил его у двери. Придя за ним через час, я увидел, что она не прикоснулась к еде; я сел возле лестницы и съел все сам. Думаю, никто на меня за это не обиделся... Мама и дядя Макс приехали к чаю. Я боялся, что отец устроит грандиозный скандал, но...
Джастин замолчал; его пальцы теребили траву, глаза смотрели на море.
— Но что?
— Но ничего не произошло,— медленно произнес Джастин.— Это было очень странно. Я не могу описать, насколько странно. Помню, отец стал играть на пианино, Мэриджон находилась с ним. Дядя Майкл ушел ловить рыбу. Не произошло ровным счетом ничего... После чая дядя Макс и мама отправились в бухту искупаться, и снова ничего не случилось. Я проводил их до берега, но потом мама велела мне уйти; я побрел по берегу и наткнулся на дядю Майкла, который ловил рыбу. Мы немного поговорили. Потом я вернулся в дом и поужинал тем, что нашел в кладовке, поскольку не был уверен в том, что буду обедать со взрослыми. На самом деле позже я пообедал с ними. Ева, спустившись вниз, спросила меня, где дядя Макс. Услышав, что он ушел купаться с моей мамой, она направилась в сторону бухты.
Обед начался в восемь. Он был великолепным. Подали одно из лучших рыбных блюд, какие готовила мама,— филе соли с гарниром из омаров, крабов и креветок... Я съел три порции. Я это запомнил, потому что взрослые почти не ели. Ева снова ушла в свою комнату; за столом остались Макс, Майкл, Мэриджон и мои родители. Говорила в основном мама, но через некоторое время она, похоже, смутилась и замолчала. И затем...
Он снова смолк, упершись ладонями в мягкий дерн.
— Да?
— Заговорили Мэриджон и мой отец. Они беседовали о музыке. Я не понял ни слова, остальные, думаю, тоже. Наконец мама велела мне лечь в постель, я предложил помочь ей с мытьем посуды — обычная уловка, позволявшая не ложиться спать: я проходил на кухню и выскальзывал из нее через заднюю дверь. Но она не пожелала и слышать об этом. В конце концов дядя Майкл отвел меня наверх. Когда мы поднялись из-за стола, все тоже встали и разошлись в разные стороны. Поднимаясь по лестнице, я в последним момент увидел отца, надевавшего красный свитер; он словно собирался выйти из дома. Дядя Майкл спросил меня: «На что ты засмотрелся?» Я не мог сказать ему, что я хотел знать, не пойдет ли отец к Плоским Скалам — в таком случае я постарался бы тайком выбраться из дома и присоединиться к нему... Но дядя Майкл оставался со мной слишком долго, мне не удалось осуществить мои планы. Он прочитал мне главу из «Острова сокровищ», это было очень мило с его стороны. Когда я остался один, я долгое время лежал без сна, размышляя о том, что происходит внизу. Из музыкальной комнаты доносилась музыка — работал проигрыватель. Кажется, оркестр исполнял симфонию. Через некоторое время пластинка закончилась. Может быть, подумал я, теперь он пойдет к Плоским Скалам. Я выбрался из кровати, надел шорты, пуловер и пляжные тапочки. Выглянув из окна, я увидел, что было уже поздно: луна висела высоко в небе. Заметив мелькнувшую возле дома фигуру человека, я выскользнул на улицу и последовал за ним.
Призрачный лунный свет заливал округу. Я помню, что испытывал страх, особенно когда увидел, что кто-то поднимается от пляжа по тропинке навстречу мне. Я спрятался за скалой. Это была Ева. Она тяжело дышала, словно после пробежки; по лицу ее текли слезы. Она не заметила меня.
Он помолчал, теребя пальцами короткую траву. Спустя несколько мгновений Джастин снял солнцезащитные очки, и Сара увидела отсутствующее выражение его глаз.
— Я долго поднимался по горной тропинке, но не мог догнать отца. Если бы я закричал, мой голос утонул бы в шуме моря. Наконец я остановился, чтобы отдышаться; оглянувшись назад, я увидел, что кто-то идет следом за мной. Я перепугался не на шутку. Я нырнул в заросли папоротника. Человек прошел мимо меня.