Роковая случайность
Шрифт:
– Понятно. А вы не знаете, это его почерк?
– Робеспьер протягивает мне записку.
– Да, это написал Нэвиль!
– уверенно говорю я.
– Уж я-то знаю. Сколько народу пытались подделать его писанину, пришлось нам изучить его почерк досконально.
Тут уж я не ошибусь.
На этом наша беседа заканчивается. Уходя, я слышу болтовню Светланы. Вот глупая девчонка!
– Макс, версия с шантажом окончательно подтвердилась! восклицает она.
– Нэвиль взял банковские деньги, чтобы отдать старухе, она, наверное, много запросила!
–
– Похоже, между двумя убийствами есть какая-то связь. Вероятно, что они совершены одним и тем же человеком. Но мне кажется, что тут был не шантаж, а какая-то сделка, которая очень не понравилась третьему лицу.
Какие вы умные! Аж противно!
Я, Николь Орильи, хочу кое-что сообщить Робеспьеру. Думаю, это его заинтересует. Интересно, догадывается ли он о моей миссии. Наверно, нет.
– Я кое-что вспомнила, - говорю я.
– Хотя не думаю, что это важно... Накануне убийства я слышала разговор мадам и мсье Перналь, они говорили о каких-то денежных трудностях. Мадам Перналь боялась того, что они на грани разорения, а муж утешал ее. Однако, судя по голосу, выводы женушки были не беспочвенны. Она опять начала жаловаться на здоровье, твердила, что бедность ее убьет! Лично мне кажется, что она вполне здорова, просто прикидывается больной. На самом деле это опасная особа...
– Вы хотите сказать, что мсье Перналь мог совершить убийство и кражу ради жены?
– спрашивает Робеспьер с нескрываемым интересом.
– Или она могла сама совершить этот поступок, подобные дамочки непредсказуемы? Да, мадемуазель?
Какой въедливый тип! Ясно, разговор надо прекратить.
– Ничего я не хочу сказать!
– возмущенно говорю я.
– Я просто рассказала вам, что слышала! А выводы делайте сами!
С этими словами я гордо удаляюсь. У меня есть дела поважнее! Например, встреча с герцогом Орлеанским. Он, наверно, уже ждет меня. Надо ехать.
Я, Николя Жакоб, устроился с книгой на скамейке. Как я люблю тишину и покой, когда можно расслабиться и не надо следить за манерами.
Мое уединение прерывают Робеспьер и Лемус. Я поднимаюсь со скамейки и сбивчиво произношу приветствие. Да, у меня даже приветствие получается глупо. Я знаю, ни мой дорогой костюм, ни очки в золотой оправе не изменят мой жалкий вид. Я жалок, это можно прочесть в глазах каждого.
– Мне бы хотелось узнать, чем вы занимались вечером, когда ваш друг Броше уехал?
– спрашивает Робеспьер.
Я вздрагиваю. Способность мыслить моментально покидает меня. Я могу потерять дар речи от любого, даже ничтожного вопроса... а этот важный вопрос парализовал меня! Робеспьер терпеливо ждет. Я молчу.
– Я гулял по парку с Анной, - наконец отвечаю я.
– Можете спросить у нее. Мы гуляли почти всю ночь, мне хотелось поговорить с ней, ведь я давно ее не видел.
Мой ответ звучит очень неубедительно.
– А вы не боялись гнева свекрови?
– спрашивает Робеспьер.
Его приветливый учтивый тон не изменился, но я чувствую, что он
– Нет, она же легла спать, - с трудом говорю я.
– К тому же Анна твердо решила уехать от нее. Это благодаря Николь, она предложила ей место в своем театре и пообещала устроить в художественную студию. Я не хотел говорить о нашей прогулке из-за Анны, она чего-то боялась... но теперь...
Мне не по себе. Кажется, я потеряю сознание.
– Понятно, - кивает Робеспьер.
– Большое спасибо.
А вот и Анна! Как прекрасна! Как мила!
Я, Анна Режан, вижу, как Робеспьер беседует с Николя Жакобом. Надо подойти. Зачем? Не знаю. Я подхожу к ним.
– Рад вас видеть, мадам!
– улыбается мне Робеспьер.
– Я могу вас кое о чем спросить?
Я киваю. Кажется, со смертью свекрови я стала смелее... Все равно меня преследует какое-то странное чувство недоверия ко всему миру! Как от него избавиться?! Может, время спасет!
– Почему вы утаили от меня, что в вечер убийства гуляли по парку с мсье Жакобом?
– ласково интересуется он.
Его голос меня успокаивает. У него очень приятный голос.
– По привычке, - отвечаю я.
– Я привыкла все скрывать. И теперь мне тяжело поверить в то, что моя свекровь мертва.
– Я вас понимаю, - кивает Робеспьер.
Я улыбаюсь в ответ.
– Меня никогда никто не любил, а теперь я счастлива осознавать, что любима!
– восклицаю я.
Сама не знаю, зачем я произнесла эти слова?! Волнения последних дней лишили меня рассудка!
– Да!
– хихикает подоспевший Броше.
– Тебе может позавидовать любая дама. Ты думала над моим предложением?
Предложение... Боже! Я не знаю, что мне делать!
Шарль Броше смело обнимает меня за талию, мы уходим. Я чувствую себя неловко... оборачиваюсь... Николя идет за нами. Мы встречаемся взглядом. Он краснеет, опускает голову.
Я, Макс Робеспьер, доволен опросом.
– Выходит, Броше рискнул сознаться в своих чувствах, говорит Светлана.
– Ох, теперь у бедняги Жакоба нет никаких шансов. У него уведут любимую прямо из под носа!
– Я бы не торопился с выводами, - говорю я.
– Поживем увидим.
В жизни все очень сложно, трудно все предугадать. Хотя... у меня это получается! Все благодаря моей логике.
– А что теперь?
– спрашивает Светик.
– Теперь я бы хотел отослать письмо Питу, пусть проведет обыск в доме Нэвиля, - говорю я.
Ребенок с интересом смотрит на меня.
– А что нужно найти?
– спрашивает она.
– Сейф, - отвечаю я.
Я, Филипп Орлеанский, наконец-то дождался Николь. Неплохо она придумала. Свидание под видом прогулки верхом. Встреча в лесу, недалеко от гостиницы, где она живет. Все равно, ненавижу верховую езду! А Николь это идет. Думаю, она выбрала такой способ свиданий, чтобы произвести на меня впечатление.
– Какие новости?
– спрашиваю я сообщницу.
Николь хитро улыбается: