Роковое соглашение
Шрифт:
4.
Настроение было испорчено окончательно. Вика провела остаток дня в постели, тупо глядя в потолок. Она привыкла к испытаниям, но нельзя же на одного человека взваливать такой груз. Она старалась ни о чем не думать, но не получалось. Мысли сами по себе лезли в голову, и она не в силах была отмахнуться от них. Одно утешало — муж не явился сегодня домой. Где он, ее не интересовало. Уехал на дачу или ушел к шлюхе — не имело значения, важно, что он ей не мешал.
К ночи она еще больше устала, голова гудела от дурных предчувствий. Вика достала из запасов Дмитрия бутылку коньяка. Ей хотелось расслабиться и уснуть.
Хоть на какое-то время забыться и не доводить себя до изнеможения.
На дне оставалось совсем немного, когда она отключилась прямо за столом.
На этот раз ее посетили не сладостные сны, а кошмары. Кровь на дороге, пустые холодные дома, затянутые паутиной, черные тени. Все в черно-серых тонах, кроме крови. Она даже чувствовала ее запах, и гадкая липкая жижа прилипала к ее рукам. Вика металась, искала воду, чтобы смыть с себя кровь, но вместо воды из крана текла та же кровь. Она без оглядки бежала между черными громадными деревьями, на которых не росли листья и не было коры. Все кругом было голым: лес, земля и она сама. Ее затягивало в болото, бурлящее кровавой пеной, и она захлебывалась. Вика кричала, но из горла выходило только змеиное шипение, а голос пропал. Кто-то над ней смеялся, но она не видела кто. Смех доносился из-за спины, стоило ей повернуться, как он прятался за ней и смеялся еще громче.
Она проснулась в холодном, липком поту. Голова раскалывалась от боли. Вика наполнила ванную и погрузилась в нее отмокать.
Через час она вышла на улицу. Светило солнце, пели птички, веселились дети. Ничего этого она не замечала. К горлу подступала тошнота, и все вокруг раздражало ее.
Вика решила пройтись пешком. Куда идти — значения не имело. Ей очень хотелось, чтобы набежали тучи и пошел дождь, но на небе не было ни одного облачка.
Ноги сами привели ее в какой-то бар, где стоял полумрак и было прохладно.
Никогда раньше она не бывала здесь, хотя в бары заглядывала нередко и знала все, что располагались в радиусе двух-трех кварталов от дома. Вика не следила за временем и не выбирала дороги. Она продолжала думать о своем, не оглядываясь по сторонам.
Свободных столиков, несмотря на ранний час, было немного, но она нашла один и попросила бармена принести ей бутылку шампанского.
Первые два бокала выпила залпом. Голова слегка закружилась, и мир начал приобретать реальные черты. Она даже услышали голоса людей, сидевших за соседними столиками. За ее спиной ворковали две девицы. Судя по разговору, ночные бабочки зашли выпить по рюмке после работы и собирались идти домой отсыпаться. Вольные люди: ни забот, ни хлопот. Живут в свое удовольствие и радуются. Судя по акценту, девочки заезжие, очевидно, с Украины.
В какой-то момент Вика прислушалась. В девичьем щебетании проскользнуло что-то такое, что заставило ее напрячь слух.
— Эта бабка не гадалка. Она колдунья, я тебе точно говорю, Олеська. Все знает. Она мне предсказала денежные потери. И точно. Двое отморозков меня в сауну затащили. Все шло нормально, я их обслужила, как просили, а они меня там и оставили. Даже нижнее белье утащили, не говоря о сумочке. Скоты! Я голой осталась. Менты надо мной ржали, за животы хватались. В одной простыне домой вернулась. Хорошо, стояла ночь. Таксист с меня сто баксов срубил да еще трахнул на халяву.
— И что ты хочешь сказать? Она мне предсказала, будто меня в гостиничном номере на люстре повесят, и я должна в это верить?
— Верь, Олеська, верь! По отелям не шастай.
— Здрасьте, приехали. Весь навар с гостиниц. Чушь все это, — Говорю, не чушь. Она Галке напророчила, что замуж выйдет. И что?
Какой-то псих с полными карманами баксов вдруг запал на нее. Запал, и все тут.
Зовет с собой в Краснодар. Фирмач какой-то, а она еще думает, дура. Говорю тебе, это бабка колдунья: и ворожит, и предсказывает, и интриги плетет…
Вика не выдержала и оглянулась. За столиком сидели две размалеванные девчушки лет по шестнадцать. Худющие, из-под коротких юбочек торчали тонкие жердочки.
— А что, голубушки, не поможете престарелой тетке с ее горем. Не дадите адресок вашей колдуньи. Может она меня успокоит, а то мне так тошно, что самой хоть в петлю лезь.
— Оно и видно, французское шампанское по утрам лакаешь за сто баксов.
Девицы рассмеялись.
— Хочешь, я тебе сотню подарю за адресок. Ты ведь больше десятки за ночь не получаешь. А тут за минуту сотня.
— Видать, здорово тебя прижало, подружка. Давай сотню.
— Не так я проста, милая. Деньги на ветер не кидаю. Телефон ведьмы у тебя есть?
— А то как же. Она с улицы не принимает. К ней запись.
Вика достала из сумочки мобильник и положила на соседний столик.
— Позвони, порекомендуй, договорись, а потом деньги получишь.
— А если надуешь?
— Я же адреса не знаю. Договор — полдела.
— Годится.
Девчонка набрала нужный номер.
— Ало, тетя Аксинья. Это Шурка беспокоит… Ну да, рыжая. Тут моя подружка к тебе на консультацию просится. Примешь? А когда? Хорошо, она прямо сейчас и приедет. — Жрица любви вернула Телефон хозяйке. — Все в порядке. У нее по будням с утра народу мало. Можешь сейчас ехать. Баксы на стол, и я говорю адрес.
Вика положила телефон в сумочку и, налив себе еще шампанского, выпила его залпом. То, что осталось в бутылке, она переставила на стол девчонкам.
— Вот, выпейте. Такого отродясь не пробовали. Этого с вас хватит.
— Куда же ты без адреса поедешь, клуша?
— Номер телефона в памяти телефона остался. Я за сто рублей, а не баксов, по номеру телефона адрес узнаю. А ты сначала формы приобрети и женский шарм, может, кто и заплатит тебе сотню спьяну. Деньги зарабатывать надо. Тратить все умеют.
Вика встала и вышла из бара.
Адрес она узнала в течение получаса, а еще через полчаса такси привезло ее в старый, Богом забытый уголок Москвы в районе Марьиной Рощи. Трехэтажный дом едва держался на фундаменте. Тихий дворик, скамеечка возле подъезда, в котором было темно и воняло кошачьей мочой. Облезшие стены, сломанные перила и стертые каменные ступени.
Вика поднялась на второй этаж и остановилась перед дверью. Почему-то она очень волновалась, словно сейчас должна решиться ее судьба. В сумочке лежала плоская бутылочка с виски, купленная по дороге в супермаркете.