Роковой опал
Шрифт:
— Мы что-нибудь придумаем. Положитесь на меня, — он опять улыбался.
— Я несносный болтунишка, правда? Думаю только о себе. А каково ваше мнение обо мне?
— Вы самый интересный человек из всех, кого я встречала.
— Неужели? — воскликнул он.
— Но мне уже пора. В следующий раз приходите в замок, и я покажу вам драгоценные опалы. Вам ведь этого хочется?
— Конечно. Но если мои узнают…
— А кто им скажет?
— Слуги.
— Ну и пусть, они любят поболтать.
— Но тогда
Хенникер опять подмигнул.
— Разве таких, как мы, запреты остановят? Мы не позволим никому вмешиваться.
— Мне не разрешат приходить в Оуклэнд.
— Я сам обо всем позабочусь, — сказал он.
— Когда мы увидимся снова?
— Завтра у меня гости. Дела… Они останутся на несколько дней. Так что встретимся в следующую среду. Идите прямо к центральному входу. Вас будут ждать и приведут ко мне. А я уж приму вас, как подобает развлекать одного из славного рода Клейверингов!
Я была настолько взволнована, что даже не поблагодарила его.
Позднее мне запретят визиты в Холл, такие посещения не удержишь в секрете. Но еще неделю я буду с нетерпением ожидать новой встречи.
Глава 2. Оуклэнд Холл
Время тянулось очень долго, и мне страшно захотелось узнать как можно подробнее о Бене Хенникере, показавшем за две встречи совершенно иной мир, по сравнению с которым мое существование в Дауэре стало жалким и бесцветным. Его живописная манера повествования о прошлом помогала мне вообразить себя в парусиновой палатке, на солнцепеке, по колено в грязи и даже ощутить на теле укусы москитов. Вместе с ним я переживала горечь поражения и радовалась успехам золотоискателя. Хотя не в желтом металле дело.
Мы с Беном искали опалы, я держала свечу и заглядывала в пропасть, пытаясь разглядеть там прекрасные сверкающие камни, дарующие людям чувство провидения и рассказывающие загадочную историю природы.
Я радовалась, что очутилась у ручья в нужный момент и спасла Хенникера, как мне тогда представлялось, от неминуемой гибели. По этой причине он теперь благоволит ко мне, но со мной все по-другому. Мне искренне казалось, что между нами возникло какое-то необъяснимое чувство, а поэтому ждать следующей встречи было невероятно трудно.
Я продолжала сидеть у ручья, предвкушая его появление.
— Знаю, что мы должны были встретиться в следующую среду. Но, честно говоря, не мог дождаться, — эти слова Бена грезились мне наяву.
Я ждала, как наши взгляды встретятся и мы вместе рассмеемся.
Однако этого не произошло. Я просто сидела у воды и бесполезно ждала, рисуя в воображении образ владельца Оуклэнда и его манеру разговаривать. Перед глазами возникали картины обвала, падали огромные валуны, способные погубить его навсегда.
Случись это, и я бы никогда не узнала Хенникера.
Подумав о смерти, я вспомнила о могилке за садом, где росли цветы. Кто же там похоронен?
Бесполезно сидеть и смотреть на Холл. Бен не придет. У него гости, скорее всего деловые люди, приехавшие покупать опалы. Возможно, они сидят, попивая вино или виски, и наполняют бокалы, как только те пустеют. Тогда мне казалось, что Бен вообще много пьет. Он слишком увлекающаяся натура. Должно быть, они с гостями разговаривают, смеются и обсуждают достоинства купленных или проданных драгоценностей.
Как мне хотелось очутиться там, не дожидаясь следующей среды! До нее так далеко!
Погрузившись в грустные мысли, я брела без всякой цели вдоль ручья и наконец очутилась неподалеку от забытой могилы.
Я уже не сомневалась, что в этом месте кто-то похоронен, и принялась тщательно разгребать холмик, вырывая траву. Для захоронения собаки возвышение слишком длинное. И внезапно я сделала ошеломляющее открытие. Из земли торчала маленькая табличка. Вытащив ее, я увидела покрытую землей надпись, очистила ее и, прочитав имя, похолодела от ужаса.
Джессика, просто Джессика Клейверинг. Так ведь зовут меня.
Стоя на коленях, я разглядывала табличку. На кладбище у церкви было много могил без крестов и памятников, бедняки не могли позволить себе дорогих надгробий. Но для чего зарывать человека так далеко?
Зачем хоронить какую-то Джессику Клейверинг на краю света?
Я перевернула табличку и увидела выгравированный год смерти — 1880, а под ним две буквы: ИЮ. И больше ничего.
Это открытие еще больше озадачило меня. Я родилась 3 июня 1880 года.
Женщина, лежавшая в могиле, не только носила мое имя, но и умерла в то время, когда я появилась на свет.
Я моментально забыла о Бене Хенникере и думала только о том, что обнаружила сейчас. Интересно, что бы это значило?
Я не могла хранить тайну и решила обратиться к Мэдди, остановив ее по дороге в огород.
— Мэдди, — я решила сразу перейти к делу, — кто такая Джессика Клейверинг?
Бывшая няня скривилась.
— Далеко искать не приходится. Она задает слишком много вопросов и всегда недовольна ответами.
— Ты имеешь в виду Опал-Джессику, — гордо заявила я. — А кто такая просто Джессика?
— О ком вы говорите? — заволновалась Мэдди.
— О той, что похоронена за садом.
— Послушайте, мисс, мне надо работать. Миссис Кобб ждет петрушку.
— Поговорим, пока ты будешь собирать ее.
— Вы что, намерены мне приказывать?
— Ты забываешь, Мэдди, мне уже семнадцать. Хватит относиться ко мне, как к ребенку.
— Когда люди ведут себя, как дети, тогда к ним так и относятся.