Роковой роман
Шрифт:
Взрыв оказался такой силы, что разнес внешнюю створку двери и отбросил Ника на пол. Он ударился головой о плитку, но превозмог туман в голове, чтобы не потерять сознание и прийти на помощь Сэм.
Босой, без рубашки, в панике - он пробирался по стеклу, зовя Сэм. Тихий район превратился в бедлам. Ник слышал крики людей и вдыхал едкий дым от горящей машины.
– Сэм! Сэм!
Из пореза на лбу текла кровь. Ник смахнул ее и стал спускаться с крыльца, не обращая внимания на больно впивающиеся
– Саманта!
Сходя с ума, он осматривал маленький дворик, улицу, соседние дворы.
Тут его внимание привлек раздавшийся из кустов позади него стон.
– Сэм! – Ник бросился к кучке зелени, олицетворявшей его сад, и хватило самообладания понять, что миниатюрные вечнозеленые растения, посаженные собственноручно прошлым летом, похоже, спасли ей жизнь. – Сэм, Сэм, посмотри на меня! – Под отдаленное завывание сирен Ник бережно повернул ее голову. Кроме царапины на лбу и ошеломленного блеска в глазах, он не заметил никаких явных повреждений.
– Кровь, - прошептала Сэм. – У тебя кровь.
– Я в порядке. – Он выбирал веточки из ее волос, смахивал грязь со щек. – Тебе больно? Где?
– И с облегчением переводя дух, баюкал Сэм. – Милая. Боже.
Сидя в кустах с ней на руках, он то и дело смахивал льющуюся из пореза на лбу кровь. Но крепко держал Сэм и шептал нежные слова, пока она не смогла унять дрожь.
– Нужно позвонить. В управление. Доложить.
– Наверняка уже кто-то набрал 911. Просто лежи спокойно, пока мы тебя не сдадим медикам.
– У меня звенит в ушах.
– У меня тоже. Больше ничего не болит?
– Грудь болит. – Ее трясло. – Боже, Ник. О Господи.
Схватившись за живот, она завертелась в его руках.
Он крепче обнял.
– Ш-ш-ш, милая.
– Кажется, кровь у него стала, наконец, течь медленнее. – Дыши. Глубже дыши.
К ним подошел арлингтонский полицейский.
– Как вы, народ, в порядке?
– Я при исполнении. – Сэм показала ему значок, вытащив из порванного кармана. – Детектив-сержант Холланд. Городская полиция.
– Вы ранены, сержант?
– Вроде нет, но взорвалась моя машина. Мне нужно связаться с начальством.
– Я позвоню. – И коп вручил Нику одеяло: тот забыл, что одет только в домашние брюки, теперь порванные. – И пришлю парамедиков.
– Спасибо, офицер…
– Северсон.
– Спасибо, - повторно поблагодарила Сэм. Когда они остались одни, она посмотрела на Ника: – Прости.
–
– За то, что это случилось у твоего дома. – Она всхлипнула и вытерла нос. – Никогда не думала, что и взаправду попытаются убить меня. Не представляла, что им хватит духу.
– Не смей передо мной извиняться, Саманта. Пострадала здесь ты.
– У тебя окна разбиты. У соседей тоже.
– Черт с ними. Это просто стекло. Можно заменить. А вот тебя… - Голос сорвался от волнения. Прильнув губами к ее макушке, он глубоко и судорожно вздохнул. – Ты незаменима. Мне надо было раньше понять. А у меня шесть лет на это ушло.
– Ник, - сбивчиво сказала она. – Мне полагается собраться и начать работать, но это все…
Сэм остановила взгляд на пожарных, тушивших то, что осталось от машины.
– С тобой больше ничего не случится. Я не позволю.
Все еще трясясь, она улыбнулась, повернулась к нему и смахнула засыхающую кровь с его брови.
– Ну и как ты собираешься это сделать?
– Не спущу с тебя глаз.
– Ник…
– Сержант Холланд? – обратился офицер Северсон. – Вас ждут парамедики.
– Мы еще не закончили, - сказала она Нику, махая медикам.
– Поговорим об этом позже.
– Можешь заложить свою красивую задницу, обязательно поговорим.
На удивление, травмы Ника оказались серьезней, чем у Сэм. Ему потребовалось наложить пять швов над левой бровью и швы на правой ноге после того, как врач вытащил несколько осколков стекла. Вдобавок Ник получил легкую контузию и слабую гипотермию за час, проведенный в полуодетом виде на холоде.
Сэм отделалась лишь шишкой на голове и ужасным синяком на грудине, которой встретилась с кустами. Когда до Сэм стало доходить, чем все могло бы кончиться, то ее затрясло по-настоящему. И тогда она решила, что лучше пока об этом не думать. Она стояла рядом с Ником, глядя, как пластический хирург накладывает швы ему на лоб, и каждый раз, когда иголка протыкала плоть, колени у Сэм подгибались. Ничего не пугало ее так сильно, как иголки, - даже самолеты.
Телевидение освещало публичное прощание с Джоном в Ричмонде со специальным репортажем о посещении гроба семьей О’Конноров за день до этого. Ник приклеился к репортажу, а Сэм не отрывала взгляда от иголки.
– У тебя останется шрам, - прошептала она.
– Ни в коем случае, - возразил врач. – Будет как новенький.
– Черт, - усмехнулся Ник. – А я-то надеялся на клевый шрамище.
– Не смешно, - оборвала его Сэм.