Рома и Майя: Первое знамение
Шрифт:
– Чё вы копошитесь там? Давайте быстрее, надоело на одном месте топтаться!
Эта девушка разделяла энтузиазм брюнета, которому, видимо, мороз был не страшен, так как одет он был только в куртку, штаны и обувь – голова же была открытая. Подобным образом одет был только Рома – вся остальная группа позаботилась о своём здоровье и пренебрегать элементами зимней одежды не стала, даже старший брат. Кто как они побрели за идущими впереди Ромой и Жанной».
– Молодой человек, напомните, пожалуйста, своё имя и объясните всей группе чем вы отличаетесь от остальных.
Рому в реальность
– Исаев Роман Максимович, а что, собственно, должно отличать меня и почему вы этим интересуетесь? – не нарушая субординации, умеренным голосом спросил он.
– Собственно, то, почему все заняты занесением учебного материла в тетрадь, а вы летаете в облаках, игнорируя всех кругом.
Критика, как и некоторые другие вещи, была его «ахиллесовой пятой». Вот теперь отвечать спокойно было куда сложнее. «Да потому что ты усатый хрен, не затыкаясь, несешь бред», – почти вырвалось у парня. Вместо этого, пытаясь сохранять хладнокровие, он отвечал:
– Денис Владимирович, меня ничего не отличает от остальных ребят (безусловно, он так не думал). Я виноват, что отвлекся и не законспектировал ваш материал. Разрешите исправиться и к следующему занятию предоставить то, что я пропустил, – со сжатыми кулаками кое-как выговорил первокурсник.
– Я разрешаю вам после нашего занятия позвонить родителям и пригласить их явиться ко мне на личную беседу (вот это он зря сказал). Хотя, нет. Лучше я пойду к твоему классному руководителю, и она их вызовет. А то я вас студентов знаю, наплетёте ахинеи, а мне потом краснеть и отдуваться, – не скрывая презрения, словно сквозь какую-то обиду и боль, изложил мужчина.
– Подождите, пожалуйста, причем здесь мои родители? За то, что я пропустил страницу или две?!
– Как вы со мной разговариваете, молодой человек?
– Как я с вами разговариваю?
– Замолчите! – пискнув, прикрикнул преподаватель.
– Почему это я должен замолчать? Объясните мне, пожалуйста, за что конкретно вы хотите видеть моих родителей и почему я должен замолчать? – теряя самоконтроль, но пока спокойным голосом продолжил диалог парень.
Рома почувствовал силу над «усатым мужчиной». Он ощущал внутреннее превосходство. И если в начале разговора парень ещё старался проявлять уважение, то после безосновательных изречений и «визга» делать этого он уже не мог.
– Вы кто такой, чтобы я перед вами отчитывался? Вы приходите сюда такие дерзкие, умные, позорите нас, учителей, которые намного старше вас, а потом задаете тупые вопросы что, зачем да почему? Я сказал – родителей сюда, живо! – преподаватель перешёл на крик.
– Послушай сюда, старый хрен, – Рома всё-таки сорвался. Язык у него в такие моменты работал быстрее головы, – ты закомплексованный урод и держу пари, что по улицам ты ходишь только с мамой за ручку, прячась под юбкой. Да ты на себя посмотри! Я даже уверен в том, что у тебя и бабы то никогда не было. Ты старый! Страшный! Забитый урод! И если ещё раз откроешь свою пасть в мой адрес, заикнешься за моих родителей, я тебе мозги разнесу!!! Ты собственными соплями и кровью захлебнешься, понял!?
Опомнился юноша спустя секунд пять. Он заметил подозрительную тишину и обескураженные взгляды одногруппников, снующие то к нему, то к преподавателю.
«Зашебись! Теперь кучка недоразвитых пялится на меня! Супер! Я – легенда».
Обстановка была максимально напряжена. Нагнетающее молчание прервал сам парень:
– Денис Владимирович, – успокоившись, начал парень, – я …
– Вещи в зубы и со мной на выход. Живо, – резко и хладнокровно отрезал мужчина.
Рома не стал вступать в демагогии и сопротивляться. Он быстро собрался и пошёл в след за ним.
– Так-так-так, – аккуратно снимая прямоугольные очки в золотистой тонкой оправе, и положив их на стол, сказала Светлана Николаевна, – и снова вы, юноша… Хорошо, Денис Владимирович, я вас услышала.
Рома смотрел в след выходящему из кабинета педагогу. Когда он обернулся, то почувствовал, что его будто нанизывают на шампура, приготовившись «зажарить» на костре.
– Я даже подробностей знать не желаю. Сегодня же подойду к заведующей отделением нашего корпуса и поставлю вопрос о вашем отчислении. Родителей обзвоню после окончания пары. Также мы с Натальей Ивановной обсудим возможность отстранения вас от посещения занятий до вынесения окончательно решения, – ошпарила классный руководитель провинившегося.
– Светлана Ни… – пытаясь вставить свою реплику, подрагивающим голосом вымолвил юноша.
– Я сказала, что ничего не хочу слышать. Вы что с первого раза не понимаете? Такого рода поведение неприемлемо! Вы понесете ответственность за вашу отвратительную выходку. Надо же было додуматься взять и так унизить, оскорбить преподавателя – человека, который вам в родители годиться! Вы с ними, наверное, также общаетесь? Позволяете лишнего и тому подобное? Хотя, стоп, не отвечайте. Это уже не важно, – подняв очки со стола и протерев их рукавом рубашки, женщина продолжила, – до конца пары осталось пятнадцать минут. Погуляйте, а я пока что схожу к Наталье Ивановне. Перед началом следующего занятия ожидайте возле моего кабинета.
– Отлично! Превосходно! Какой чудесный день! Папаша мне башку точно открутит. Тупорылый очкарик – я тебя уничтожу! – вслух выругался юноша, спускаясь по лестнице со второго этажа.
Погода была восхитительная, по-летнему жаркая, но слабый осенний ветерок развеивал духоту. Идеальная возможность просто погулять и расслабиться. Конечно, была бы идеальная. Раздирающие на части злость и страх перед неизбежным развитием событий омрачали настроение парня, создавали непреодолимое желание взять и скрыться. Просто убежать куда глаза глядят. Теперь он сожалел, что не смог сдержаться, одновременно представляя, как «вершит правосудие» над виновником приближающейся к нему трагедии.
Он стоял, засунув руки в оба кармана, на ступенях крыльца перед входом в «обитель знаний». Стоял и смотрел по сторонам: на дорогу, отвлекаясь на проезжающие автомобили: «Эх, сейчас бы за руль своей малышки», – с досадой прокомментировал он; на не спеша идущих людей по тротуарам. Повернув голову направо, где только вчера он любовался «четырёхколесной деткой», заметил до боли знакомый силуэт парня, стоявшего к нему спиной и, по-видимому, выкуривающего сигарету.
«Игорёша… Очень хорошо. Пришло время платить по счетам, братец», – воодушевившись мыслями о расправе над братом, Рома осторожно и бесшумно побрел к ничего не подозревающей жертве.