Роман с Джульеттой
Шрифт:
– Я сам к ней съезжу, – с решительным видом Карнаухов поднялся из кресла. – Я ее притащу сюда. Живую или мертвую, но притащу! Что она себе позволяет? Белова, конечно, ей в подметки не годится, но перед премьерой она даже от пива отказывалась. Правда, после премьеры напивалась в сиську. Но это ж после премьеры…
– А почему не сама Заблоцкая сообщила о своей болезни? Что она, без сознания? С какой стати тебе звонил какой-то мужчина? Почему не назвался?
– Назвался, – буркнул Карнаухов, – ее близким другом.
– Ее близким другом! –
– О, сколько вопросов! – Карнаухов скривился и выругался: – … твою мать! Всем только бы вопросы задавать! А кто ответит? Мне отвечать!
– Давай я тоже поеду с тобой! – неожиданно предложила Зоя Аркадьевна. – Вдвоем легче!
– Вдвоем легче дрова пилить! – Карнаухов метнулся к столу и схватил початую бутылку водки. Сделал несколько торопливых глотков прямо из горлышка и, опершись ладонями в столешницу, тяжело перевел дыхание. – Смерть моя пришла! Кто ж на меня эту пакость напустил?
– А я что говорила? – с торжеством в голосе воскликнула Зоя Аркадьевна. – Пакость она, самая настоящая пакость!
– Дура, я про флюс! – сказал устало Карнаухов. – Вот же приспичило…
Он не закончил фразу. На пороге появился Сергей Марков. Кадык его нервно подрагивал, на лбу выступили капли пота.
– Геннадий Петрович! Журналисты приехали. Что им сказать? Что премьера отменяется?
– Какое к черту отменяется? – пришел в бешенство Карнаухов. – До начала репетиции целый час. Я сейчас поеду к Заблоцкой. А ты постарайся залить баки журналистам! Главное, чтобы они не рыскали по театру. И если кто-то хоть словечком единым намекнет нашим папарацци, что Алина заболела… Убью! – Карнаухов с силой ударил кулаком по столу. – Всех разгоню к чертовой матери!
– Что за шум, а драки нет?
Понурый Марков отшатнулся и с испугом, словно увидел перед собой привидение, уставился на Алину, которая возникла вдруг за его спиной.
– Кого тут собрались увольнять и разгонять к чертовой матери? – Алина обвела всех веселым взглядом. – Уж не меня ли?
Зоя Аркадьевна схватилась за сердце и с глухим стоном осела в кресло. Сергей, то и дело сглатывая слюну, не сводил с Алины глаз. Его кадык ходил ходуном под тонкой кожей, будто кто-то дергал его за веревочку.
Карнаухов, лицо которого то ли от волнения, то ли от недавнего возлияния приобрело вдруг свекольный оттенок, взирал на Алину молча. Упираясь кулаками в столешницу, он не сводил с Алины взгляда, беззвучно шевеля при этом губами. Возможно, читал про себя молитву, но скорее непечатно выражался. Все-таки он считал себя джентльменом и при дамах свое восприятие мира старался не афишировать. Зоя Аркадьевна не в счет. Для Карнаухова она давно потеряла свой женский статус.
– А-а-лина Вадимовна! – наконец вымолвил Карнаухов. – Что за фокусы?
– Не поняла? – удивленно посмотрела на него Алина и перевела взгляд на Маркова. – В чем дело, Сережа? Отчего бледный вид?
– Бледный вид? – Карнаухов опустился на стул. – Будет тут бледный вид и холодные ноги! Позвонил ваш приятель и
– Он назвал себя? – быстро спросила Алина.
– В том-то и дело, что нет. Вернее, я не уточнял. Сами понимаете, это известие прозвучало, как гром среди ясного неба. А этот гражданин очень быстро положил трубку.
– Я же говорила, что это провокация, – подала голос Зоя Аркадьевна. Она в изнеможении обмахивала лицо театральной программкой. – Чей-то злой розыгрыш.
– Но кому это нужно? – в недоумении спросил Марков. – И так все на взводе.
– Не понимаю, – Алина пожала плечами. – Что за детские проказы! Еще бы позвонили, что бомбу подложили…
– Сплюньте три раза! – замахал на нее руками Карнаухов. – Этой заразы нам еще не хватало! – И, схватившись за трубку телефона, быстро ею перекрестился. – Слава богу, ничего не случилось! Все живы-здоровы! Все на своих местах! – и, заметив, что никто не сдвинулся с места, закричал Маркову, указывая трубкой на дверь: – Живо на репетицию! Пулей! – и прижал ее к уху.
– Алина, пошли, – сказал Марков. – Там тебя журналисты дожидаются! – и посмотрел на Карнаухова: – Геннадий Петрович, мы вас ждем!
– Подойду через десять минут, – буркнул Карнаухов и смерил Зою Аркадьевну хмурым взглядом. – А тебе отдельное приглашение требуется?
Та вспыхнула и с негодованием произнесла:
– Геннадий, выбирай выражения! Я не девочка, которой можно помыкать!
– Понятно, что не девочка! – раздраженно отозвался Карнаухов. – Но мне нужно поговорить со спонсорами. Конфиденциально, понимаешь или нет!
– Так бы и сказал, секреты, мол, – фыркнула завтруппой. – Мог бы не повышать голос. – Она поднялась с кресла и, демонстративно вздернув подбородок, направилась к двери. Алина и Марков молча наблюдали за происходящим в кабинете.
Зоя Аркадьевна остановилась на пороге и снова обратила свой взор на Карнаухова.
– Ради бога, – она прижала руки к груди, – не сообщай спонсорам об этом инциденте. Все обошлось, и ладно!
– Что, я враг себе! – Карнаухов схватился за щеку. – О, черт! Кажется, флюс прорвался! – Лицо его просветлело. – Надо же! Первый раз в жизни! – И с нетерпением посмотрел на застывшую возле дверей троицу. – А вы дуйте пока! Не задерживайте репетицию!
Алина и Сергей переглянулись. Марков учтивым жестом показал ей на дверь.
– После вас, Алина Вадимовна, – и, заметив взгляд заведующей труппой, придержал за Алиной дверь, – и после вас, Зоя Аркадьевна…
– Что все-таки случилось? – спросила Алина Сергея, как только они оказались за дверью.
– Не поняла разве? – удивился тот. – Какой-то хмырь позвонил Карнаухову и сообщил, что ты серьезно заболела! В итоге все встали на уши. Карнаухов чуть не повесился от тоски. С Зоей, – кивнул он в сторону опередившей их Зои Аркадьевны, – случился припадок. Меня едва кондрашка не хватил! Актеры еще не знают. Карнаухов, сама слышала, предупредил, чтобы ни гугу! Ты вовремя успела, а то он рвался к тебе домой поехать.