Роман с героем

Степанычев Виктор

Как понял Стас, место передачи алмазов каждый раз менялось, однако всегда происходило в окрестностях городка на берегу Лены. Чем это было обусловлено, догадаться нетрудно. Здесь сходились речные, автомобильные и железнодорожные маршруты, да и до алмазоносных районов по сибирским меркам – рукой подать.

Передача алмазов курьерам всегда проходила без сбоев. Они должны были подтвердить это установленными сигналами по мобильной связи. В двух последних случаях нужные сигналы прошли в установленное время. Это означало, что курьеры груз приняли и не находятся под контролем кого-то чужого.

Плюс

тот, кто доставил алмазы, должен был получить вымпел как подтверждение того, что он выполнил свою часть работы.

Это был, конечно, не вымпел в прямом понимании этого слова, а какой-то небольшой предмет: ложка, перочинный нож, пряжка от рюкзака, да что угодно – на каждую акцию была заготовлена своя мулька. То есть передача эстафеты на данном этапе контролировалась жестко.

Далее маршрут груза пролегал на Иркутск. Оттуда курьеры, как правило, уже поездом добирались до Москвы. В случае обнаружения подозрительного внимания к их персонам они, по своему усмотрению, могли без доклада изменить как путь следования, так и транспорт.

Последний тезис Стас воспринял с определенным скепсисом. Если поезд еще можно было поменять на междугородный автобус или фуру дальнобойщика, то с переменой маршрута особого разнообразия не было. Все пути, ведущие на запад России, по крайней мере до Урала, находились в столь узком коридоре «тайга – госграница», что выбраться из него возможности практически не было.

Вероятнее всего, исчезновение курьеров происходило именно на этом отрезке маршрута. Версия слежки за объектом в течение нескольких дней, «обнуление» и изъятие алмазов где-нибудь в районе Казани или Нижнего Новгорода выглядела довольно неуклюжей. По предположению Станислава, это происходило гораздо раньше, в течение максимум первых двух-трех суток. То есть в работу ему придется включаться с первых минут прибытия на точку рандеву.

Естественно, он проверялся и по дороге, и сразу по прибытии в городок, однако ничего и никого подозрительного не заметил.

Чистота эксперимента с внедрением Станислава обусловливалась тем, что готовил его и знал в лицо только Белявский. Конечно, последнее было под большим вопросом. Его видели охранники «Армады», Консул – Павел Ефимович, да и на пленках камер слежения, без сомнения, физиономия Стаса запечатлелась.

Единственное, на что стоило уповать, так это на то, что вышеперечисленные люди не имеют никакого отношения к «бриллиантовой» деятельности Белявского.

Конечно, Евгений Серафимович не сказал Стасу, кто входит в круг посвященных в транзит алмазов. Да, собственно, ему это и не нужно было знать. Алгебраическую задачу со многими неизвестными, стоящую перед Белявским, для себя Станислав упростил до неприличия. Превратил в сугубо арифметическую. А если совсем точно – в простейшее равенство. Один Стас плюс алмазы, плюс балбес или балбесы, которые попытаются его убить, равно Стасу плюс алмазы. Балбесы сокращаются в процессе упрощения.

Кстати, сокращение недругов, по задумке Евгения Серафимовича, не входило в компетенцию Станислава. При появлении опасности ему следовало дать сигнал тревоги, на который должна была примчаться кавалерия из-за холмов. То есть по маршруту следования где-то совсем рядом с ним должна идти группа чистильщиков. Станиславу же следовало

заботиться только о себе. Задумка была хорошая, однако Стас искренне сомневался, что так будет на деле. Он привык отвечать ударом на удар, а не ждать доброго дядю, который его спасет.

Генерал Веклемишев отреагировал на новость бурно. Он категорически запретил Станиславу ввязываться в авантюру, пообещав, что вывернет Белявского и его тайный бизнес наизнанку. Чуть остыв, генерал, трезво поразмыслив, все же принял доводы Стаса, что Евгений Серафимович выскользнет из этого переплета, как тот уж. Что ему можно предъявить? Да ничего. Алмазов нет, маршрут поставки после «путешествия» Станислава, без всякого сомнения, будет изменен. А вот если Бес сдержит обещание и сдаст Горана-Славича, то появится реальная возможность предотвращения создания нового Синдиката.

Веклемишев, взвешивая все «за» и «против», ввел Станислава в курс дела, что именно Горан, а не престарелые «отцы основатели», снимавшие сливки с доходов международной организации киллеров, был архитектором ее основ и реальным создателем. Это выяснилось в ходе допросов задержанных по делу Синдиката. Так что рождение нового преступного спрута – вполне объективная реальность.

Генерал Веклемишев с большой неохотой, но все же согласился на участие Станислава в этой, как он выразился, авантюре. Уж очень привлекателен был обещанный приз в лице Горана-Славича.

А еще он сообщил пренеприятную новость, что оказать Стасу активную помощь не сможет. Вадим Александрович и его люди были задействованы в очень серьезной операции. Руководство вряд ли даст «добро» на переброску кадров с целью обеспечения «путешествия» Станислава. «Алмазная» тема, конечно, прерогатива ФСБ, однако в данном конкретном случае речь идет не о реальных камешках, а о муляжах и внутренних разборках в частной фирме. Выявить предыдущие поставки невозможно, на пустом месте обвинение Белявскому не предъявить. Поэтому даже не стоит и заикаться о вмешательстве органов безопасности в эту игру.

Собственно, Станислав и сам не желал лишней опеки и суеты вокруг себя. Поэтому довольствовался лишь несколькими телефонами и адресами по маршруту следования, которые заставил его запомнить Веклемишев. Больше – не меньше, может, и сгодятся в трудную минуту.

Стас прибыл на пристань ровно в восемь утра, как и договаривались. Поприветствовав хозяина моторки, небольшого росточка мужика с обветренным загорелым лицом, возрастом за пятьдесят, Станислав забросил рюкзак в старенькую «казанку» и залез сам.

– Ну что, с богом? – берясь за ручку стартерного канатика спросил его мужичок.

– Погнали, Петрович! Вперед, и с песнями!

Движок завелся с полуоборота. Отвязав веревку, Петрович на малом газу отошел от пристани, вырулил на стремнину и повел «казанку» вверх по течению. Переход был не слишком утомительным, до нужного места добрались примерно за час, но скучным. Пологие берега Лены в этих местах разнообразием не отличались: галька, кое-где песок, чуть выше – хвойное редколесье. Невысокие сопки, поросшие лесом, особого шарма в пейзаж не прибавляли. Да еще и день выдался пасмурный и ветреный. Темно-серые облака стелились низко над водой и сопками, готовые в любой момент брызнуть дождиком.