Роман с Хаосом
Шрифт:
Тупой, ничего не соображающий, Навигатор на заднем плане продолжал изливать в эфир никому не нужные цифры и проценты.
Афродита и рдеющий над горизонтом Сириус помалкивали. Очень хорошо. Начнут базарить — нарвутся…
Это не сумасшествие. Это осознанное решение. Это та правда, которой добивался великий писатель Лев Толстой.
Несколько основных действий. Первое: взять винтовку и пойти на скотный двор. Дастин когда-то, из раздражения, хотел перебить всех животных. Я сейчас выполняю его желание. Несколько выстрелов, и нет у нас воскресшей
И я хочу спросить — за что??
Только не знаю, у кого спрашивать.
Действие второе. Выволочь поганый мешок с застежкой-молнией посередине наверх. Аккуратно, чтобы человеку не было больно, вытащить Дастина. Положить на сухую траву. Поправить одежду, в которую его заботливо облачил Сергей, после никому не нужной «дезактивации». Сложить руки на груди. Покрыть снятой с чистого столика нашего несчастного трактира скатертью. Пробормотать неумелую молитву.
Афродита молчит. Хорошая тетка, понятливая. Далеко-далеко чуточку шелестит саванна. Навигатор, которому я приказал не раскрывать рта, с тревогой следит за моими действиями.
Ветерок с запада, от Океана, соленый, влажный. Душевно. В такой обстановке и работать приятно.
Третье действие, предпоследнее. Спустился в подвал-бункер. Одним вздохом, без всякой усталости, припер наверх тяжелый ящик. Поставил рядом с Дастином. Открыл никелированную крышку. Выдвинул терминал, управляющий запуском.
В наушнике снова начал умиротворяюще нудеть Навигатор. Был отослан к одному ему известной компьютерной матери.
Все, конец. Конец сказке. Не будет больше Властелинов Колец, Белых Волков — охотников за чудовищами, не будет поэтов, офицеров СС, грудастых служанок, говорливых интеллигентов, слонопотамов и Роландов. И Темных башен не будет.
Запуск одновременно восьми ракет. Каждая боеголовка — 0,5 килотонны или полтысячи тонн тротила в эквиваленте. Всего — четыре килотонны. Это очень много. Центр Москвы снесет за секунду.
Снаряды запускаются строго вертикально, разрываются одновременно, на высоте одного километра — неуправляемая цепная реакция в восьми минах начинается с погрешностью с одну десятитысячную секунды. Спустя менее чем через пять наносекунд я и Дастин превратимся в пар. И Дом. И сарай. И все, что создал Хозяин. Почти все. При самом сильном желании я не могу уничтожить эту проклятую планету, на которой поселилось ОНО…
Действие четвертое. Заключительное.
Боеголовки подготовлены. Тонкий металлический стержень, находящийся между ничтожно маленькими, с половинку лесного орешка размером, полусферами замечательного материала, созданного руками человека — Урана-235 — готов раскалиться добела и войти в частицы страшного металла, вызывая бурю…
Затем — Ничто.
— Постой! — меня схватили за плечо, когда я орудовал над терминалом. Джинсовый ковбой Роланд. Суровый, небритый. Шляпа дурацкая, как из вестерна. — Зачем? Смотри! Вот оно! Башня! Двинули со мной! Там все ответы!
Он указал вытянутым пальцем на север.
Точно. Рядом с Комплексом воздвиглось невиданное сооружение. Представьте гибрид между колокольней Петропавловской крепости, Спасской башней Кремля, башней города Пизы и колонной Траяна в Риме, окрасьте это в черный цвет и получите…
Получите искомую Темную Башню.
Ничего интересного я в ней не нашел. Башня как башня. И архитектура говённая.
Послал Роланда в задницу, тот гордо ушел. За ковбоем по дороге Желтого кирпича скрипела инвалидная коляска, вмещавшая молодую негритянку, и шли два парня — совсем молодой, лет пятнадцати, и постарше — похожий на завязавшего наркомана. Вроде я их видел где-то. И совсем недавно…
За несколько минут пришли все знакомые и друзья. Прагматичный фон Цорн, умный Орландо, обиженный Гамлет, настороженный король Клавдий, веселый поросенок Пятачок, простоватый Лаэрт, эсэсовец в черном мундире, которого я застрелил несколько дней назад, надменная Офелия, серьезный хоббит Фродо, насмешливый вампир Эмиель, перепуганная Брюнхильда, невозмутимый мальчик Ханс…
А может мне все это только казалось? Нет? Тогда почему все, как один уговаривали не трогать красный ключ и пойти с ними? У нас, мол, настоящая жизнь, а ты, стоеросина дубовая, выбираешь не-жизнь?.. Жить гораздо интереснее! Правда-правда!
Не пришли только те, кого я ждал. Дастин, святой Бернар и… И Сергей, оставшийся в мертвом мире…
Двадцать один день. Три недели. С девятого апреля по тридцатое. Я был уверен, что это Игра. Большая. Игра перестала быть таковой, когда я вижу рядом с собой труп человека. Просто человека, и не важно, что я уважал его, слушался, видел в нем друга. По своему любил, наконец!! Человека, который связывал меня с моим миром, с моей сказкой, с моей мечтой, запрограммированной в каждом из нас…
Ты его убил, гаденыш. Но меня ты не получишь! Я уйду прочь. Уйду от тебя, тварь, осмелившаяся сделать человека крысой! Сбегу! Самым простым способом!
Я перепроверил данные на мониторе миномета, перекрестился, и повернул красный ключ, пробормотав:
— …Последний негритенок посмотрел устало, пошел повесился и… И никого не стало…
Восемь коротких стволов «Искры» послушно ф-фукнули, отправив в небо девственной Афродиты четыре пары элегантных черно-желтых стрел.
Дастин лежал рядом. Молчал. Я сидел рядом, скрестив ноги по-турецки.. Услышал тихую речь Навигатора:
— Комплекс и все сети восстановлены на сто процентов. Передаю свои функции системе мониторинга окружающей среды «Рамзес». Спасибо за приятное сотрудничество.
Я, опираясь кулаками в землю, встал, задрал голову, и раскинул руки, словно ожидая принять объятие. Уже ничего не важно. Я свободен!
Вверху, совсем близко, зажглась звезда, которую я сам создал.
И мы обняли друг друга.
Ядерный взрыв — это очень красиво. Это абсолютная белизна, распадающаяся на спектр. Это смерть, настигающая тебя как луч света. Смерть, в которую ты погружаешься и принимаешь ее как избавление. Смерть достойная самого великого, но доставшаяся тебе. Жребий решает. А жребий не ошибается. Орел-решка…