Роман с призраком
Шрифт:
Граф Треварнон надел рубашку и панталоны с быстротой, которая удивила бы его камердинера.
Доусон предпочитал облачать своего господина медленно, так что каждое переодевание превращалось в торжественный ритуал.
Накинув первый попавшийся сюртук и решив, что возиться с шейным платком не стоит, граф надел сапоги с мягкой подошвой и, ни секунды не медля, вышел в коридор.
Не считая одной зажженной свечи, которую всегда оставляли гореть в холле, в серебряном канделябре справа от входа, дом был погружен
Граф Треварнон вынул свечу, отпер засов на дверях и широкими шагами пошел к конюшне.
Оказавшись на свежем воздухе, он словно бы отрезвел и упрекнул себя за глупость. Ну зачем он поднялся среди ночи оттого, что ему приснился слишком уж живой сон!
Однако лучше уж он пойдет и проведает Крусадера, удостоверится, что тот жив и здоров, и тогда со спокойной душой вернется в постель.
Никто ведь все равно не узнает, что графа Треварнона, просвещенного джентльмена с железными нервами, вдруг стали посещать видения, словно истеричную горничную.
– Пожалуй, во всем виновато вино, – решил граф Треварнон. – По-видимому, оно оказалось крепче, чем я ожидал, а я из-за жары и усталости выпил больше обычного.
Однако Белая Женщина и сейчас казалась ему вполне реальной. А если она действительно была призраком? Интересно, призраки разговаривают?
Оказалось, что он был совершенно несведущ по части привидений.
Подойдя к лавровым деревьям, загораживающим конюшню, граф Треварнон заметил впереди какое-то движение.
Он инстинктивно остановился, замер как вкопанный.
У входа в конюшню кто-то был. Очевидно, что это не Эббот. Человек явно соблюдал осторожность, стараясь оставаться незамеченным, что было бы странно для здешнего конюха Граф Треварнон стоял, пристально вглядываясь в ночь.
Через несколько мгновений глаза привыкли к темноте, и он различил силуэты двух мужчин, которые крались к дверям конюшни. В такое время и тайком туда могли стремиться только люди с недобрыми намерениями.
Злоумышленники бесшумно ступали, стараясь держаться в тени строения, там, где на них не падал лунный свет.
Теперь граф Треварнон вполне признал, что предупреждение Белой Женщины было весьма своевременным и очень важным.
Он вспомнил: конюх сразу по приезде в Лэнгстон-Мэнор докладывал ему, что в конюшне сломан замок, но тогда он не придал его словам должного значения.
Привыкнув быть во многом баловнем судьбы, граф Треварнон часто забывал об осторожности. На этот раз он со свойственной ему беспечностью решил, что едва ли какие-то грязные дела могли коснуться его, учитывая, что он изменил свои планы буквально в последний день. Вряд ли кто мог проведать о том, где он держит своих лошадей.
Злодеи один за другим скрылись в конюшне.
Теперь граф Треварнон, понимая, что дорога каждая секунда, стремительно бросился за ними.
Мягкие сапоги бесшумно ступали по булыжнику двора. В тот момент, когда граф Треварнон, словно ураган, ворвался в конюшню, злодеи как раз открывали ворота в стойло Крусадера.
Сильнейшим ударом кулаком в подбородок Треварнон сбил с ног одного.
Его сообщник, мужчина куда крупнее и агрессивнее, попытался напасть на Треварнона. Но тот не зря учился боксу у лучших спортсменов своего поколения, «Джентльмена Джексона»и Мендосы.
Без особых усилий граф всего за несколько секунд отправил своего противника в нокаут.
Только теперь он громко позвал своих конюхов, и те немедленно явились на его зов во главе с Бакстером, старшим конюхом Треварнона, и стариком Эбботом.
Обыскав негодяев, все еще не пришедших в сознание, они нашли у коренастого мужчины бутылочку с препаратом, которым они явно хотели опоить Крусадера.
Показывая ее хозяину, Бакстер смущенно сказал:
– Простите меня, милорд. Я должен был позаботиться об охране лошадей, но сдуру подумал, что им здесь ничто не грозит.
– Видишь, Бакстер, мы получили урок, который должны запомнить на будущее, – сказал граф Треварнон. – Интересно, кто подкупил этих мерзавцев?
В этот момент Эббот, склонившийся с фонарем над поверженными противниками» удивленно присвистнул.
– Ты знаешь кого-нибудь из них? – спросил граф Треварнон.
– Вон того, худющего, я видел, милорд, – сообщил Эббот. – С тех пор, как он поселился в доме, он несколько раз рыскал по конюшне.
– Так он жил в доме? – резко спросил Треварнон.
– Да, ваша милость, – угрюмо кивнул старик. – Еще все спрашивал про Крусадера. Говорил, мол, очень интересуется лошадьми.
– Кто же он? – осведомился граф Треварнон.
– Говорил, будто камердинер, милорд. Поглядите. На нем и жилет-то от ливреи.
Граф наклонился, чтобы лучше рассмотреть лежащего без сознания негодяя. При свете фонаря он различил пуговицы на полосатом жилете и узнал изображенный на них герб.
– Свяжите этих мерзавцев, – приказал он Бакстеру. – Заприте куда-нибудь на ночь, а завтра утром мы их передадим местной полиции.
– Слушаюсь, ваша милость, – с готовностью отозвался Бакстер. – Спасибо, что не сердитесь на меня. Мне очень стыдно, что такое могло произойти.
– К счастью, я вовремя получил предупреждение, – заметил граф.
– Предупреждение, милорд? – изумился Бакстер, хорошо знавший, какой тайной обычно окружены подобные черные дела, ведь замешанных в них ждет суровое наказание.
Треварнон ничего не ответил, а конюх не решился повторить свой вопрос.
На обратном пути к дому, обдумывая происшествие, Треварнон терялся в догадках. Он был совершенно не в состоянии найти хоть какое-то разумное объяснение таинственному явлению Белой Женщины.