Роман со змеей
Шрифт:
Имя Славика – Чумы гремело, когда только состоялось наше знакомство с деревней. Однако, Славик порой зарывался, и Рома однажды, после того, как Чума наградил его племянника французским прононсом, сломав нос, хорошенько поучил бойца, не смотря на дружбу с его отцом, Саней – Паритетом. С Саней я был знаком, пару раз выпивали вместе. Саня – Паритет был мужиком очень спокойным, и таким здоровым, что ему подкову разогнуть, вероятно, было раз плюнуть, даже вместе с конем. Его лапу я не смог обхватить своей ладонью, когда здоровались. Она у него в толщину была как моя в ширину. Возможно,
От Паритета еще раньше ушла жена. Нашла себе работу в Нижнем и нового мужика. А тут еще сын. Паритет запил по – черному, хотя до этого не злоупотреблял. Зная эту историю, я старался быть с ним предупредительным.
– А как Мусор себя чувствует после гибели Чумы?
– А что Мусор? Это же Дима за нож схватился, а не он.
– И посадил бы? Вот так запросто, знакомого, из своей деревни?
– Должность такая. Он от людей отделен погонами. Сам ее выбрал. – Толик, очевидно, не собирался сочувствовать Мите, и не любил его.
Толик высадил меня возле дома и уехал будить братана.
Я запер в шкаф ружье, прихватил деньжат, и отправился за харчами. Мысленно возвращался в лес, на Варваж, туда, где мы с Толиком осматривали кусок берега, огороженный красной лентой. И, признаться, чем больше я вспоминал отпечатки на песке, тем сильнее ощущал какое – то смутное противоречие в увиденном, которого и сам себе не мог объяснить. Решил отложить разбирательство на потом, поскольку подошел к магазину.
Едва я потянул на себя тяжелую дверь, как не просто увидел глазами, – почувствовал всем своим существом ее, Ромину племянницу! Возле прилавка, в окружении краснокувшинских бабулек, она выглядела точно высокая американка во вьетнамской деревне из голливудского фильма.
– Здравствуйте! – громко сказал я, важно растянув приветствие. Моя краса – девица вместе с бабульками ответила мне, и опустила глаза, спрятав улыбку.
За прилавком стояла жена Хустова Стася, уличенная накануне в рукоприкладстве, худая, жилистая, похожая на Женьку – Джо, что было не удивительно, поскольку она приходилась ему родной сестрой. Главное, что Стася меня сразу узнала и заговорила со мной:
– Здравствуйте! Приехали?
– Здравствуй, Анастасия. Приехал я один пока. Товарищ догоняет, – я хотел сказать «догоняется», так было бы точнее, но решил не компрометировать Валерика, – Как там Витя поживает?
– Поживает! – с чувством ответила Стася, вкладывая в это слово двойной смысл.
Я сделал вид, что не знаю об их семейных разборках. Боковым зрением ловил взгляд Татьяны.
– Надо будет дойти до Вити. У меня к нему дело по его части. По электрике.
Последнее пояснение я сделал на всякий случай, чтобы Стася не думала, что городской ухарь хочет ее мужа, существо вне всякого сомнение невинное, втянуть в какую – нибудь грязную авантюру с девками, пьянкой, а, возможно даже, и с мордобоем! Я уважаю эксклюзивное право супруги лично охаживать своего благоверного.
К сожалению, от Татьяны
– О! Привет! – увидела Гошина мама меня. – А где друг? Где шоколадка?
– Здравствуйте, Мария Васильевна! – с удовольствием сказал я, подходя к ней и к Татьяне. Сделал успокаивающий жест рукой, после чего извлек из пакета и протянул ей плитку шоколада. Она засмеялась, принимая угощение.
Это отдельная история. В Бродах, куда мы с Валериком ездили охотиться до Кувшина, был заведен особый порядок на некоторые вещи, а также кое – какие традиции, которые мы решили перенести сюда. Во – первых, никогда не поить местных, не приваживать. Кто – то заходит, – бутылку под стол! У нас сухой закон. Во – вторых, поддерживать отношения с хорошими людьми. В Бродах это были благообразные дедушка с бабушкой Матвеевы, которые переехали потом в Варнавино. Дядя Петя и тетя Тоня вели свое хозяйство, держали скотину, солили грибочки, топили баньку в выходной, словом, – могли встретить гостей. Тете Тоне Валерик привозил всегда шоколадку в подарок, и решил, пусть тут ее «должность» займет Гошина матушка.
К сожалению, в Кувшине отвадить гостей, пряча спиртное, не получилось, те приходили со своим. Когда оно выпивалось, Валерик, забыв о принципах, выставлял на стол наше. Привилась только шоколадка. Хоть Мария Васильевна удивлялась поначалу: «Что я, маленькая, что ли?» – потом привыкла и даже стала спрашивать сама: «А шоколадка где?»
– Вот! – с удовлетворением продемонстрировала Мария Васильевна шоколадку Татьяне. – Приходи, Таня, чаевничать!
Я был счастлив показать Татьяне, что у Марии Васильевны хожу в любимчиках.
– Гоша проснулся?
– Толька растолкал его… Ну что, ездили, видели, где у нас звери на людей нападают? Так что осторожно, без ружья не ходите… Ну, идите, что я вас задерживаю? Я – в магазин.
Мне понравилось это «идите». Мария Васильевна видит нас уже парой? Кажется, у меня начиналась шиза. Гошина мама двинулась к лавке, я посмотрел на Татьяну, она – на меня.
Мне не пришлось подыскивать тему для разговора, Татьяна заговорила сама:
– А вы что, в лес ездили, на то место? И… как там?
– Да, никак. Лес как лес. Речка как речка!
– А… зачем вы ездили?
– Я – за дичью. Вообще – то это Толик предложил, просто из любопытства. Не знаю, что он там хотел увидеть?
Помолчали, я вернулся к вчерашней теме:
– Как мыши? Есть? Я завтра думаю съездить в Броды. Ну, к тому дядьке, за крысиным мором. Так что, не долго им осталось!
– Хорошо. Они ночью так шуршат и гремят, жуть!
Я, конечно, готов был прийти к соседке, чтобы охранять ее от мышей, а заодно – от холода, от скуки, от одиночества… Правда, я полагал, что в Нижнем она вряд ли одинока, такая – то девушка! Но, мне на это было наплевать. У каждого свои недостатки! Я ведь тоже не прячу стыдливо обручальное кольцо…