Роман века [вариант перевода Фантом Пресс]
Шрифт:
— По крайней мере не ухлестывай за ней так активно, — устало попросила я.
— Да я и не ухлестываю как-то особенно, обращаюсь с ней так же, как с любым другим.
Я взвилась опять:
— Но ты не помогаешь снять пальтишко старичку, который живет в номере напротив! И старичок не строит тебе глазки! Не заигрывает, не роняет из ручонок покупки прямо тебе под ноги, не закрывает ручонками личико в притворном испуге, не затягивает обед и ужин в ожидании, когда ты спустишься. И я ни разу не видела, чтобы ты помогал старичку раскурить его трубочку!
— Боюсь, я получил бы этой трубочкой по лбу.
— А вот если бы случилось кораблекрушение и мы оказались в воде, интересно, которую из нас ты кинулся бы спасать? Наверняка ее, и, разумеется, только из вежливости.
— Думаю, она умеет плавать, похоже на то…
— А если бы не умела?
— Ну ладно, я не буду больше ею заниматься. И если она уронит покупку, ловким ударом ноги я отфутболю ее подальше, издевательски хохоча при этом. Правильно?
— Хорошо, если это будут сырые яйца, — вслух подумала я и перестала злиться. Отфутболивание сырого яйца меня вполне удовлетворило.
Скандал, в который я вложила столько сил и души, оказался ненужным, ибо на следующий день девушка исчезла. Это не значит, что ее кто-то похитил или с ней что-то случилось, просто она покинула гостиницу. В ее номере поселился кто-то другой.
Я испытала одновременно облегчение и стыд за вчерашний скандал. Ладно, уехала, и прекрасно. Постараюсь поскорей забыть о ней.
А тут возникли новые проблемы. С каждой ночью все больше машин подъезжало и к нашей гостинице, и к «Гранд-отелю». Ночной шум приобрел вскоре совершенно невероятные размеры. Грохот и треск стоял такой, будто под окнами стартуют гоночные машины в ралли Монте-Карло. Мне-то особенно ото не мешало, так как, слава Богу, сон у меня каменный и уж если засну, только землетрясение способно разбудить меня, а вот Марек совсем перестал спать. Бессонница фатально сказалась и на его самочувствии, и на настроении. Он стал нервным и раздражительным, чего я не могла не заметить, как он ни пытался это скрыть.
Я не знала, что предпринять, ломала голову, и тут неожиданно на нее свалилась еще одна проблема. По почте пришла корректура моей книги, которую надо было срочно вычитать. Из-за проклятых Мацеяков я самым непростительным образом совершенно забросила все свои дела, и вот теперь предстояло наверстывать упущенное. Перед отъездом в Сопот я договорилась в издательстве, что, как только корректура поступит из типографии, они мне ее сразу же пришлют, я тут вычитаю, внесу необходимую правку и быстренько им верну. Если не получат корректуру в кратчайшие сроки, с ней случится нечто ужасное, объяснили мне. Кажется, тогда она вылетит из плана этого года, а может, еще что-то в таком же духе. В общем, в моих интересах больше не тянуть. Мне предстояло два-три дня очень напряженной работы, и я сама предложила Мареку переехать на это время в «Гранд-отель», где еще можно было снять номер с тихой стороны и как следует отоспаться. Предложила с опаской, мужчины не очень-то любят, когда им предпочитают работу, пусть даже срочную, любимая женщина должна принадлежать им и только им, так что я не знала, как он воспримет мое предложение. И с облегчением вздохнула, когда он принял его спокойно, признал разумным и согласился с ним. Вот как только я могла забыть, что любые разумные шаги с моей стороны никогда ни к чему хорошему не приводили?
Корректура висела надо мной как дамоклов меч, я погрузилась в нее с головой, предоставив ему самому заняться переездом и ни во что не вникая. Не разгибая спины сидела я за столом, приняла к сведению информацию о том, что ему удалось снять комнату на третьем этаже «Гранд-отеля», не отрываясь от корректуры, кивнула, и он удалился со своей сумкой, захватив кое-что из самых необходимых вещей. Судьба меня уберегла. Только благодаря тому, что я не занималась его переездом и даже не взглянула на снятый им номер, моя корректура вовремя улетела в Варшаву, иначе… Иначе я бы ни слова не поняла в собственном тексте.
Работала я как зверь. За работой просидела весь вечер, прихватив еще и полночи, проснулась чуть свет и до самого обеда вычитывала и вносила правку, за обедом думала над сложными местами, не замечая ничего вокруг, в голову пришли интересные соображения, сама не заметила, как опять оказалась за столом, внесла эти соображения в корректуру, с разгону поработала еще часа два и почувствовала — все, выдохлась. Надо сделать передышку. Что ж, я ее вполне заслужила. А те мелочи, которые остались, уже не требовали столь интенсивных творческих усилий, они не займут много времени.
Очень ловольная собой, я влезла в куртку и джинсы, натянула резиновые сапожки и с чистой совестью покинула рабочее место, намереваясь забежать к Мареку в «Гранд-отель» и вытащить его на прогулку по берегу моря. Из того, что он мне говорил, следовало — в эту пору я непременно застану его в номере, где он отсыпается без задних ног.
Пройдя через вертящуюся дверь в холл «Грандотеля», я так и приросла к полу. Через холл проходила роковая красотка собственной персоной. Меня она не заметила. Видимо, только что отужинала в ресторане и теперь направлялась к лестнице, чтобы подняться к себе в номер. Была она без пальто, в руке держала гостиничный ключ с деревянной блямбой, так что не оставалось сомнений — она живет в гостинице.
Все во мне окаменело, сердце болезненно сжалось. Неизвестно почему, в этот момент я вдруг вспомнила, как ее зовут. Еще в нашей гостинице, сидя в холле в ожидании заказанного разговора с Варшавой, я отыскала в списке постояльцев ее имя. Мануэла… Тоже мне имечко! Хотя, надо признать, в ее внешности было что-то от южанки. Черные гладкие волосы, то распушенные, то закрученные узлом, смуглое лицо… Сейчас на свитер она небрежно повязала зеленый шейный платок, и мне вдруг стало понятно, какие ассоциации она вызывала у меня с первого же дня. Как гром с ясного неба пришло озарение. Ну конечно же, именно так должна была выглядеть красивая жена блондина, которого я впервые увидела в городском автобусе маршрута «Б»!
В голове мгновенно родилась концепция: она действительно жена Марека или была его женой, скорее всего и является ею до сих пор, он меня морочит самым бессовестным образом, оба скрывают свою связь наверняка из преступных соображений, мне же втирают очки… С какой целью втирают мне очки? Зачем я им? Да чего тут гадать, ясно — из-за брильянтов полковника. То есть, не полковника, а Мацеяков. Хотя… Изобретать такие сложные подходы, тратить столько сил из-за одной бабы? Впрочем, ради ста тысяч долларов стоит и потратить.
Тут я вспомнила, что у меня этих брильянтов все равно нет и никакие сложные подходы не помогут их из меня выдоить. А стоять столбом в дверях гостиницы и вовсе глупо. Поборов волнение, я заставила себя сдвинуться с места. Никто не запретит мне пройти туда, куда я хочу!
Я прошла к лестнице и стала подниматься следом за девой. Зловредная выдра поднялась до второго этажа и свернула в коридор налево. Меня она не увидела и не услышала, спасибо резиновым сапогам. Осторожно заглянув в коридор, я увидела, как она отпирает дверь в самом конце, рядом с женским туалетом.