Роман века
Шрифт:
Что за идиотская идея, играть роль Басеньки пред мужчиной, который играет роль ее мужа? Что общего это имеет с большой любовью пана Паляновского? Что произошло с ее настоящим мужем, куда он подевался?.. В голове пронеслось - может в пакете для шефа? Но если и так, целиком он туда не поместился, где тогда остальное?..
И вообще, зачем это все? Какого черта я должна так старательно подделываться под Басеньку, если он, скорее всего, ее и в глаза не видел, и какого черта пан Паляновский платит за это такие деньги?! Какое отношение к этому имеет роман, что ему мои любовники, если он не муж?! Не мои, а Басеньки... Все
За что собственно пан Паляновский заплатил пятьдесят тысяч злотых?..
Поздно ночью я закончила обыскивать ящики, полки и шкафы, так и не достигнув поставленной цели. Целью были фотографии. Любые фотографии, любительские или на документы, такие, которые каждый делает хотя бы пару раз в жизни. Невозможно, чтобы у хозяина дома не было ни одной фотокарточки!
Ситуация казалась мне настолько невероятной, что поверить в нее без вещественных доказательств я не могла. Мне было трудно представить, что пан Паляновский сошел с ума настолько, что кроме меня оплатил и подставного мужа, представив ему обстоятельства романа. Засомневавшись в фальшивости мужа я решила найти настоящее лицо пана Романа Мачеяка и сравнить его с шатающейся по квартире личностью.
Найти я нашла, и даже целый альбом, но не из того периода. Любовно приклеенные и снабженные подписями типа: "Ромочка, Пабяницы 1938", снимки представляли одного и того же младенца, то сражающегося с гигантским мячом, то ползающего по ковру в компании зайца сверхъестественных размеров. Из фотографий удалось сделать только один вывод - родители пана Романа пытались привить своему отпрыску гигантоманию.
Из бумажек, в большей или меньшей степени наполняющих каждый дом, я нашла почти все. Разные документы, счета, страховые полисы, квитанции и свидетельства. Не хватало только фотографий. Вывод был простым, фотографии спрятали специально. Их спрятали от меня, значит это не настоящий муж. А если это не настоящий муж, фотографии Басеньки спрятали от него, чтобы он не догадался, что я не настоящая жена. Словом, сплошная каша.
Возбужденный мозг не мог остановиться, подсовывая мне все более страшные гипотезы. Я легла спать, даже погасила свет, но разволновалась и не смогла заснуть. Я лежала и думала, разрабатывая рискованный способ деконспирации фальшивого мужа, пока от эмоций и сигарет не пересохло горло. Я решила попить чая. Включив лампу у дивана, я одела халат, тапочки и тихо открыла дверь.
И тут же услышала внизу какой-то звук.
Я застыла, схватившись за дверную ручку, у меня сразу перехватило дыхание. Этого еще не хватало, как раз подходящий момент для звуков!... Муж, не известно настоящий или фальшивый, спал в своей комнате мертвым сном, храпя как иерихонская труба. Странно, как у него стекла не вылетели, потому что у двери можно было оглохнуть. Раз он храпел здесь, там его быть не могло. Внизу звуки издавал кто-то чужой.
Еще немного, и я бы задохнулась. Я стояла неподвижно, сдерживая дыхание и вслушиваясь так долго, пока не перестало хватать воздуха. Тогда я вздохнула, пытаясь сделать это бесшумно, отпустила ручку, схватилась за перила и осторожно, на цыпочках, спустилась на несколько ступенек вниз.
Внизу кто-то был
Отупляющий испуг вдруг забурлил во мне с такой силой, что я сама удивилась. Я вообще-то не трусиха, в своем доме, в обычных обстоятельствах, я повела бы себя иначе, возможно умнее, но здесь на меня свалилось слишком много сразу. Я ощутила, что с меня хватит. В этом идиотском положении еще и взломщик, с которым вообще не понятно, что делать... За долю секунду я подумала обо всем сразу: что какой-то негодяй обкрадет супругов Мачеяк, а потом все свалят на меня; что внизу ничего ценного нет, он придет наверх, испугается и грохнет меня; что неизвестно сколько их там, может быть - сорок; что под рукой у меня нет никакого оружия; что этот кретин спит, а я тут боюсь за себя и за него...
Последняя мысль привела к тому, что в меня вселился дух воеводы. Протест против одиночества вдруг взорвался с силой воздушного шара и почти заглушил вялую деятельность уставшего мозга. Одним прыжком я оказалась наверху, дернула за дверную ручку комнаты мужа, комната оказалась закрытой. В голове пронеслось, что он может спать как убитый, что надо избегать шума, чтобы не спугнуть бандитов, после чего я заколотила кулаками в дверь.
– Эй, ты-ы-ы!..
– заорала я, совсем забыв как его зовут.
– Вставай!!! Проснись!!! Вставай!!! Бандиты!!!
Какое впечатление произвели крики и грохот на воров внизу, не знаю, но муж отреагировал правильно. Я услышала в его комнате какой-то вскрик, шум, грохот, как-будто он свалился с кровати, в двери клацнул ключ и двери открылись. Он выскочил в пижаме, в полубессознательном состоянии, всклокоченный, с испугом на лице, без очков и босиком. Я едва отскочила, а то бы он столкнул меня с лестницы.
– Что случ...
– невнятно пробормотал он.
Неизвестно зачем, я дернула его за рукав пижамы, наверное я думала, что так быстрее его разбужу.
– Внизу бандиты!
– прошипела я страшным шепотом.
– Тихо! Сделай что-нибудь!!! Воры, не знаю кто!.. Их слышно!
– Телефон тоже внизу!...
– промямлил муж и перегнулся через перила.
В этот момент вора стало слышно. Тот, кто был внизу, услышав, что я делала наверху, наверняка в первое мгновение одеревенел, но это быстро прошло. В комнате что-то стукнуло, полоска света исчезла, какой-то силуэт выскочил из прихожей и бросился по лестнице в подвал, не заботясь о сохранении тишины. Муж отпрянул, секунду поколебался, после чего тоже бросился вниз. Я, не раздумывая, отправилась за ним.
Глухо шлепая голыми пятками он вступил на лестницу в подвал, споткнулся в темноте, слетел на несколько ступенек, выругался и поднялся. Нервно шаря рукой по стене прихожей, я никак не могла найти выключатель. Пришлось зажечь свет в комнате.
– Потуши!!!
– крикнул муж.
Как можно быстрее я выключила свет, с чувством, что снаружи в нас кто-то начнет стрелять. Муж бросился на кухню, к окну. Я бездумно метнулась за ним. Муж, неизвестно зачем, дергал окно, пытаясь открыть раму, закрытую на шпингалеты. На улице было абсолютно пусто.