Романов. Том 1 и Том 2
Шрифт:
— Нет, мы разберемся, — усмехнулся Алексей Александрович. — От тебя требуется только быть здесь, когда состоится прием. И, кстати, не желаешь пригласить никого из своих девушек?
— Зачем? — вскинул бровь я. — Если я буду приглашать кого-то на прием сестры, значит, она автоматически будет воспринята как кандидатка. Мне, конечно, не впервой эпатировать публику, но все же девушек жалко — их же порвут. Москва не Казань, это там подобное может сойти с рук.
Отец улыбнулся.
— Рад, что ты это понимаешь, — сказал он и допил свой кофе. — Что ж, успехов тебе сегодня.
— Взаимно, отец.
Накинув
Виталя вел внедорожник молча, хотя я видел по его лицу, насколько моего водителя распирает гордость. Все же не каждому Слуге рода достается такой автомобиль практически в безраздельное владение.
Добравшись до ЦГУ, я покинул машину и прошел прямиком к корпусу. Сегодня нужно показывать лазер Телегину, и я пребывал в предвкушении. Профессор должен будет оценить проект, дать рекомендации, и после уже другие люди займутся шлифовкой моего прототипа. Я же за это время займусь следующими проектами.
— Дмитрий, доброе утро, — поздоровалась со мной Морозова, опускаясь на свое место.
— Утро доброе, Виктория, — ответил я ей с вежливой улыбкой и легким наклоном головы.
— Я вижу, что вы в хорошем настроении, — заметила она, поправляя волосы. — Мне вас можно с чем-нибудь поздравить?
Я улыбнулся шире.
— Пока что нет, но я очень надеюсь, что уже завтра — можно будет и поздравлять, — сказал ей, любуясь красотой боярышни. — А как ваши успехи?
Лицо Виктории чуть омрачилось.
— У меня есть несколько новых формул, но пока что еще негде опробовать их на практике, — сообщила она.
— Снова духи?
Девушка приподняла брови и улыбнулась.
— Нет, что вы, княжич, — ответила она. — Я разрабатываю универсальную плазму. При удачном исходе дела ее можно будет использовать для переливания, как первую группу крови — универсальный донор для каждого. И, естественно, больше никому не придется ждать, когда появится подходящая кровь, если ее можно будет синтезировать по мере необходимости.
Я покрутил головой, искренне восхищаясь задумкой. В моем мире она тоже существовала, но там это больше было частью огромного списка возможного клонирования. Универсальные органы, не дающие отторжения, полноценные тела, в которые можно посадить любой оцифрованный разум.
— Тогда понятно, почему Аганины не предоставили свои лаборатории, — сказал я. — У них такого подразделения нет. Впрочем, кажется, я знаю, кто мог бы вам помочь…
Она хмыкнула.
— Дмитрий, я вам очень благодарна и вряд ли когда-либо смогу отплатить за вашу доброту. Вы меня смущаете, — прошептала она, очаровательно краснея. — Не поймите неправильно, но мне начинает казаться, будто вы относитесь ко мне не как к студентке, с которой учитесь в одной группе.
Я пожал плечами, не сводя с нее взгляда.
— Вы собираетесь сделать очень полезное дело, Виктория, — пояснил я. — И, честно говоря, с ним ваше имя вполне может войти в историю не только медицины, но и всего человечества. Это настоящий прорыв для всего гуманизма на Земле. Миллионы спасенных
В дверном проеме показалась фигура Орлова, и мы тут же свернули тему. Захочет Морозова обратиться за помощью — свое предложение я уже высказал. Виктория не озвучила самое важное в ее положении — стоит Морозовым выпустить такую плазму, и боярский род никогда больше не будет нуждаться в деньгах. Речь ведь действительно о настоящем прорыве в медицине, который изменит очень многое в мире.
Но так просто этого не сделать. Потребуются годы исследований, затем — годы тестирований. И хорошо, если в следующем десятилетии плазма появится на полках. Все это время нужно будет чем-то платить за поддержку амбициозного проекта, и я знаю только одного, кто действительно может позволить себе подобные траты.
Но пока я сам не убедился, что Морозова сможет выполнить свою задачу, к царю я с ее идеей не пойду. Во-первых, нет у меня таких полномочий, во-вторых, не исключено, что в какой-нибудь секретной лаборатории не ведутся эти же разработки. Захочет Виктория Львовна, я взгляну на ее теоретические выкладки. До тех пор — лучше дать ей самой решать.
— Дмитрий Алексеевич, Виктория Львовна, — поприветствовал нас староста, проходя к своему месту.
Мы ответили Орлову и больше к поднятой теме не возвращались. В кабинет постепенно заходили наши одногруппники, и пока занятие не началось, успели обсудить, какие наряды лучше брать на базу, какая там обычно погода, какие ожидаются условия.
Разговоры прервало появление преподавателя, и я приготовился к очередному занятию. Мысленно уже презентуя лазер профессору, я не прекращал слушать и делать для себя пометки. А получив задания на домашнюю работу, первым погасил рабочее место.
Вибрация телефона настигла меня по пути на следующий предмет. Вытащив аппарат, я ответил на вызов.
— Княжич Романов слушает, — произнес я, отставая от одногруппников.
Морозова бросила на меня вопросительный взгляд, но я жестом показал ей, что все в порядке, и Виктория Львовна прошла в кабинет.
— Дмитрий Алексеевич, это Телегин, — сообщил мне Иван Никитич. — Я оценил ваш лазер, княжич. Меня все устраивает, но это — не готовый продукт, потребуется время, чтобы все окончательно утрясти и подготовить. Вы, насколько я понимаю, хотите оставить прототип у себя?
— Да, если это возможно.
Лазер мне нужен для операций по вживлению, я не от щедрости души его собирал. Иначе и не было бы смысла заниматься этим вопросом.
— Хорошо, я отдам распоряжение, мои помощники сделают дубль. Ваши документы у меня есть, по ним и будут работать. Я поставлю все необходимые отметки в журнале, сегодня вам останется только расписаться под ними. И, княжич, вы планируете выпускать эти лазеры на широкий рынок?
Вопрос показался мне выбивающимся из образа профессора. Неужели Иван Никитич почуял запах прибыли и решил заранее определиться, сколько я хочу за авторство? Подобное переманивание чужих проектов — дело рядовое. Нередко ведущий специалист присваивает себе труды всей команды. Не бесплатно, разумеется, но в будущем это может принести огромные дивиденды, если вовремя и грамотно все сделать.