Ромашка для Снежного принца

Головина Оксана

Всё верно, это очень хорошо, что она не купила платье. Глупости всё это. Всё равно нормальные туфли под него не надеть. Такой как она, их никогда не надеть. А день рождения и с Тонькой можно отметить. Сходят в любимое кафе и этого хватит с головой. И нечего родителям знать, насколько она жалка сейчас. У матери и так проблем хватает, а папа на двух работах вкалывает. Пусть хоть у них на Новый год праздник удастся.

Камилла повернула голову, не поднимая её с рук, и посмотрела в окно. Снегопад усилился, и снег мягко кружился, крупными хлопьями ложась на подоконник.

Сейчас почему-то припомнился тот самый момент, когда на дороге столкнулась с одним из прохожих. Видимо сильно толкнула его, ведь был ой как сердит. А этот высокомерный взгляд… А высоченный! Весь в белом, весь такой безупречный. Прям ни дать ни взять – отпрыск самой Снежной королевы. Если бы сын у той вредной тётки из сказки имелся, то наверняка таким и был. Она ведь извинилась. Почему же так злился? Но ладно, какая разница? Всё равно больше никогда не увидятся. Какие для этого могут быть причины?

Глава 4

– Ты ведь говорил, что только через пару дней приедешь, – проворчала Тоня, силясь скрыть радость при виде брата.

– Сюрприз удался, малая? – он стиснул её в объятиях, поднимая с пола и звонко чмокая в переносицу.

– Эй! – запротестовала Воробьёва, – какая малая? Мы с тобой одинаковые!

– Я на пять минут старше, – сверкнул улыбкой брат, – эх, Тонька! Выросла-то как! Похорошела!

Молодой человек принялся кружить по прихожей, не выпуская сестру из объятий.

– Что? Да ты! Поставь на место! Отпусти! – возмущалась девушка.

Она-то выросла? Похорошела?! Её брат сошёл с ума? Ослеп?!

– Неужели не рада? – обиженно потянул Роман, продолжая с благоговением любоваться взъерошенной сестрой.

Волосы ещё короче стали, и татушек прибавилось… Но ведь – красавица. Всегда – красавица. Как же он скучал.

– А вот и не рада! – хмыкнула тем временем Воробьёва, и едва освободилась, сложила руки на груди.

А всё потому, что те самые руки так и тянулись затискать в ответ своего двойняшку. Но уж нет! Сейчас вторгались на её «территорию». Тут суровость необходима и железная воля. Иначе она пропала. Тоня нахмурилась.

– От тебя одни проблемы.

– Да ну? – усмехнулся Роман, снимая пальто и вешая его в шкаф прихожей.

Он замёрз как чёрт и был рад наконец добраться до уюта и тепла родительской квартиры. Пусть сейчас тут обитали только мать и сестра, для него она навсегда останется домом его семьи. Видимо уж слишком был сентиментален.

– Да, – Тоня прошлась с братом по коридору в самую большую комнату, которая использовалась, как гостиная, – вот почему тебе приспичило переезжать? И зачем переводиться в мой универ?

– Твой? – Морозов буквально упал на удобный диван, вытягивая уставшие ноги.

– Да, мой! Если все узнают, что мы брат и сестра, то моему покою конец! – она села рядом, сверля его пристальным взглядом, – все девицы с ума посходят, и будут тянуться за мной, умолять, чтоб с тобой познакомила, или притянула что-нибудь из вещей. Автографы всякие выпрашивать…

– Я Бред Питт что ли? – хмыкнул Роман, – вечно ты всё преувеличиваешь.

– Угу! –

не поддалась Тоня, – а кто прошлым летом отбивался от этих чокнутых в аэропорту? Они твою рубашку чуть на платки не порвали!

– Девочки просто спутали меня с кем-то, – очаровательно улыбнулся Морозов, принимаясь шевелить пальцами ног под белоснежными носками.

– Издеваешься? – только и вздохнула Тоня.

– Я соскучился, – проворчал он в ответ, – где мама? И есть, что поесть?

– Мама ещё на работе. Кажется, поменялась с кем-то дежурствами. Останется в больнице до утра, – пояснила сестра, – позвони ей, скажи, что уже дома. Почему не предупредил её, когда приехал?

Роман хлопнул ладонями по карманам брюк, теперь вспоминая о недавнем происшествии.

– Точно, – вздохнул он, – телефон.

– Ну? – поднялась с дивана Тоня.

– Кое-кто «утопил» его сегодня и безжалостно бросил меня на месте преступления.

– Что? – возмутилась Воробьёва, – вот есть же такие гады! Нашла б, голову открутила!

– Не вздумай, – ткнул в неё пальцем Морозов, – тут другой подход нужен.

– Какой подход? Раз телефон угробил, то пусть расплачивается, – подвела она итог.

– Хватит тут приговоры оглашать, – Морозов поднялся вслед за сестрой, обтягивая тонкий свитер, – так есть в доме что съедобное? Я с утра ничего не ел.

– Есть, сейчас подогрею, – вздохнула девушка и кивком указала на дверь одной из соседних комнат, – иди пока к себе, распаковывайся. Мама уже подготовила всё в твоей комнате. И позвони ей уже, пусть порадуется на работе.

Тоня вытащила из кармана штанов свой мобильник и кинула его в руки брату. Она поспешила на кухню, начиная там греметь посудой. Роман вернулся в прихожую и взялся за ручку дорожной сумки, покатив её по паркету. Толкая дверь в свою комнату, он снова улыбнулся. Как давно это было. Молодой человек с удовольствием огляделся, замечая на привычном месте и старую кровать, и небольшой шкаф, и всё тот же стол, за которым корпел над уроками.

Конечно, придётся искать своё жильё, снять то, что ближе к студии. Но немного радости себе позволить можно, погостив у родных. Оставляя сумку рядом с креслом, Морозов уже собирался открыть её, когда в руке ожил телефон, отзываясь громкой резкой мелодией. Кто-то звонил его очаровательной сестрёнке? Роман повернул мобильник к себе экраном, и его глаза распахнулись шире. Он ошеломлённо прислонился плечом к стене, разглядывая высветившуюся фотографию. Светловолосая девчушка на ней сверкала улыбкой, сидя явно в аудитории университета.

– Камилла… – мягко произнёс Роман, читая имя его недавней незнакомки, – это судьба. Ведь не станешь спорить?

Он провёл пальцем по экрану, принимая вызов и поднося телефон к уху.

– Привет! Ты уже дома? – зазвучал мелодичный голос, снова вызывая довольную усмешку на губах молодого человека.

– Привет, – ответил он, – уже дома, буквально только что вошёл.

У его уха тихо ахнули и умолкли. Потом нерешительно спросили.

– Кто это?

– Я – брат Тони, – начал пояснять Роман, – а ты…