Ромео стоит умереть
Шрифт:
Нет, безусловно, все это осталось непроизнесенным: зачем расстраивать маму попусту. К тому же, заподозри она, что сыну что-то угрожает, немедленно примчалась бы забирать его из академии. А Олегу не хотелось, чтобы за него принимали такие важные решения. «Если уж я решу уйти, то сделаю это сам», — подумал он.
— А ты пьешь витамины? Помнишь, я тебе оставила? Сейчас осень, все болеют, а у вас такая интенсивная учеба. — Следующий вопрос застал его врасплох.
Чтобы не врать, Олег быстро открыл баночку, сунул в рот пару небольших капсул и, проглотив, с чистой совестью заявил:
— Конечно, пью.
Наконец, несколько раз заверив маму, что у него все хорошо, он нажал «отбой».
Утром Олег с удивлением обнаружил, что проспал. Не то чтобы с ним раньше подобного не случалось, но в академии это было первый раз.
«Наверное, устал», — хмыкнул Олег и сунул в рот пару капсул — заодно и маме можно будет сказать, что он делает то, что она просила.
На первую пару Олег, конечно, опоздал. Математичка Марта Адольфовна, сухая и желчная особа, которую даже первокурсники уже звали за глаза Гитлером, сняла с него балл и прочитала нотацию о пользе пунктуальности.
Вдобавок, выслушав несколько спутанный из-за того, что Олег не до конца проснулся, но, по сути, почти правильный ответ, заявила:
— Волков, некоторым из ваших товарищей я бы дала балл за такой ответ, но вы знаете, что я следую принципу «от каждого по способностям, каждому по труду». Ваше сегодняшнее выступление явно свидетельствует о том, что вы не используете ваши способности и не даете себе труда с полной отдачей готовиться к моему предмету. Поэтому минус балл. И впредь будьте, пожалуйста, серьезнее.
Внутри Олега всколыхнулась злость.
«Да что эта вобла себе позволяет! — подумал он, но быстро взял себя в руки: — Она просто не выносит, когда на ее лекции опаздывают, — успокоил себя парень, — ей кажется, это значит, будто ее не уважают. Соответственно обиделась и придирается. Надо будет извиниться и реферат написать какой-нибудь… С точными науками у меня никогда проблем не было».
В перерыве он прикидывал, какую бы заковыристую тему взять, чтобы произвести на Марту Адольфовну впечатление и отыграть назад снятые баллы, когда мимо почти пробежала Алиса. Она коротко кивнула на его «привет» и исчезла на лестнице, ведущей вниз. Олег подошел к окну. У крыльца стоял Криш, ожидая кого-то, впрочем, вполне понятно кого.
Гнев вспыхнул в Олеге с новой силой.
«Какого черта? — спросил себя Олег. — Что это со мной творится? Мы же вроде расставили все точки над «i». Почему же я так злюсь при виде этой сладкой парочки?»
Он мысленно досчитал до ста. Черный комок внутри как будто рассосался.
Волков поговорил с Мартой Адольфовной, взял реферат и, кажется, убедил ее сменить гнев на милость. Затем пригласил Юлю сходить куда-нибудь, и она с некоторым удивлением, но согласилась. После уроков, когда Олег наконец вывел погулять Чуда, им встретилась шумная компания.
Димка и еще несколько парней стояли у стены, как будто ожидая кого-то.
— Вот и воплощенное благородство нашего курса! — крикнул один из ребят при виде Олега.
— На нас, презренных, даже не обращает внимания, — добавил Димка.
Они отчетливо и очень неумело напрашивались на ссору. Олег даже испытал некоторое недоумение: «Они что, думают, что я поведусь на эти мелкие подначки? Димка, конечно, негодяй и лизоблюд, но вроде не дурак?»
— А вот скажи, ты ведь знал, что это просто стул? Ты же этими своими штучками-дрючками можешь, говорят, электричество вырубить? — Димка подскочил к нему. — Может, сам и вырубил? Хотел себя самым лучшим показать, а мы типа подлецы?
Его лицо было перекошено. Олег снова почувствовал, что закипает. Не зря говорят, что, если день начался неудачно, ничего хорошего от него не жди.
— Тут и показывать ничего не нужно, про вас и так все было ясно с самого начала! — ответил он, глядя Димке в глаза.
Чуд, которому передалось состояние хозяина, зарычал.
— А скажи, — продолжал Димка, — ты с Юлей мутишь или с Пановой? Мы тут с пацанами поспорили. А может, с обеими? У вас как это называется, шведская семья?
Олег с удивлением увидел, как его рука с зажатой в ней тростью обрушивается Димке на голову. Парня мотнуло в сторону, и он, зажав лицо руками, с воем покатился по земле. Чуд, рванув поводок, с рычанием бросился на лежащего.
Этот рывок отрезвил Олега.
«Что же я делаю? — подумал он, оттаскивая Чуда от Димки. — Я ведь не хотел! Как помутнение какое-то!»
Остальные ребята опрометью бросились прочь. Кто-то из них крикнул:
— Волков взбесился! Избил Иванова и собаку на него натравливает!
Димку увезли в медблок, но вскоре выставили оттуда, снабдив холодным компрессом на пострадавшую щеку.
Всех участников происшествия Наталья Михайловна вызвала к себе и по очереди беседовала с каждым при закрытых дверях. Волков оказался последним.
Он честно рассказал ей все, кроме непосредственного содержания Димкиных ругательств.
— Я очень сожалею, просто не сдержался, сам не знаю, что на меня нашло, — закончил Олег.
В директорском кабинете, несмотря на еще теплую пору, было как-то зябко. Директриса восседала за своим столом с очень прямой спиной, словно кукла, и смотрела на студента совершенно бесстрастно. «Как судия», — промелькнуло в голове.
— Конечно, он тебя спровоцировал, — наконец произнесла Наталья Михайловна. — Но то, что ты не умеешь обуздывать свое раздражение, это очень-очень плохо. По сути, это оружие, которое можно использовать против тебя в любой момент.
Олег молчал: что еще тут скажешь.
— Я думаю, тебе надо дополнительно поработать над самоконтролем. В любом случае с тебя минус восемь баллов: три за драку, они у нас строго запрещены. И пять за то, что не смог сдержаться, поддался на обидные слова. Это на самом деле гораздо хуже. Принимать более серьезные меры пока не будем, потому что ты, похоже, осознаешь проблему и, стало быть, можешь с ней справиться. Я поговорю с нашим психологом, чтобы она позанималась с тобой дополнительно. На этом всё.