Рональд Лэйнг. Между философией и психиатрией
Шрифт:
Немалое значение в увлечении Востоком сыграл для Лэйнга Эрик Грэхем Хау. Он знал множество людей, соприкасавшихся с буддизмом и с Индией, множество европейцев, занимавшихся восточными практиками (например, Алана Уотса), и сам иногда позволял себе попрактиковать нечто подобное. Так, одно время раз в неделю на сорок минут он собирал своих единомышленников в кабинете Лэйнга на Уимпол-стрит и организовывал занятия медитацией на сердечной чакре. Собиралось человек восемь, совершенно не знакомых друг с другом. Они сидели и медитировали.
Сама мысль о поездке приходит Лэйнгу несколькими годами ранее, но он отвечал за Кингсли Холл. Его беспокоила ответственность не столько за пациентов и за проект, сколько тот договор, который они заключили с Мюриэл Лестер. Он должен был «досмотреть» за Кингсли Холлом до окончания арендного соглашения. После этого он мог ехать куда угодно.
В конце 1970 г. Лэйнг постепенно завершает все дела. За несколько месяцев до отъезда он перестает принимать новых пациентов, с помощью адвокатов приводит в порядок свои юридические дела. Вести оставшиеся он поручает Мэри Дьюиг, бывшей монахине и в прошлом его пациентке. И к середине февраля он будет уже готов ехать. Первоначально он хотел отправиться в это путешествие один: Восток не требовал компании. «Я хотел убежать от людей и от своих мыслей, – вспоминал он. Мне хотелось отдохнуть, а отдых для меня был сопряжен с одиночеством» [398] . Но Ютта его не отпустила. Она боялась, и, надо признать, небезосновательно, что Лэйнг решит остаться, и она больше никогда его не увидит.
398
Ibid. P. 237.
Тогда Шри-Ланка пребывала в состоянии гражданской войны, но это не нарушило планов Лэйнга. В поездке на Цейлон им помогал знакомый Эрика Грэхема Хау Ньянапоника Тхера, тогда проживавший в Канди. Утром 30 марта Лэйнг и Ютта с детьми Адамом и Наташей, а также с помощницей Брендой направились в аэропорт Хитроу. Их ждал рейс «Лондон – Коломбо», они направлялись на Цейлон. Лэйнг действовал по правилу: с собой никаких книг, никаких бумаг для письма, никаких музыкальных инструментов, никаких наркотиков. Он летел к новой жизни. Хотя Эдгар Фриденберг и утверждает: «Это была бы одна из величайших шуток истории, если бы Лэйнг в своем путешествие на Восток стал посланником науки. Заражая древние монастыри и храмы вирусом эмпиризма…» [399] , Лэйнг не стремился принести на Восток свои законы. Напротив, он был готов принять то, что ему дадут.
399
Friedenberg E. Z. R. D. Laing. P. 54.
Прибыв в Коломбо, они провели несколько дней в гостинице в нескольких милях к югу, а затем на джипе двинулись сначала в небольшую гостиницу в Канди, а потом в маленький домик, расположенный в сорока минутах езды от Канди. Хотя домик стоял посреди огромной чайной плантации, а до ближайшей деревеньки Матале нужно было добираться около двадцати минут, этого Лэйнгу показалось мало. Он почти сразу оставляет семью и отправляется медитировать в буддийский монастырь в Кандубода, в центральную Шри-Ланку, где остается в течение шести недель.
Это была сингальская ветвь буддизма хинаяны, и проживающие в Кандубода бикши проходили очень сложный путь медитации: хинаяна требовала немалой выдержки. В те шесть недель, которые он провел в Кандубода, Лэйнг вел типичный образ жизни бикши, стремясь к очищению сознания:
В конце концов, я вообще бросил спать; двадцать четыре часа в день в течение нескольких недель я сидел в позе лотоса и медитировал, вслушиваясь в свое дыхание [400] .
Его сознание стало очищаться. Теперь все, что он делал, если он совершал какие-либо движения, происходило без предшествующего понимания, без осознания совершаемого. Только 26 июня Ютта получила письмо о том, что он возвращается.
400
Mullan B. Mad to be Normal. P. 238.
Большую часть времени после возвращения Лэйнга они с Юттой жили в маленьком домике близ Канди. Иногда путешествовали с экскурсией по острову, а летом некоторое время гостили у друга в бунгало в Тринкомали, маленькой деревеньке на северо-восточном побережье Шри-Ланки.
Около дома специально по желанию Лэйнга была сооружена хижина для медитации, в которой он и проводил большую часть своего времени. Он отдыхал, умеренно питался, медитировал, изучал восточную философию, пали и санскрит. Одевался он в оригинальные сингальские одежды. Его обычный день выглядел так:
03.0–05.00–утренняя медитация
06.30 – рис
06.45–08.00 – медитация
08.0–09.00 – завтрак
09.0–11.00 – чтение сутр Мадджхима-никая
11.0–12.00 – медитация
12.0–13.15 – ланч
13.15–15.00 – чтение
15.0–17.00 – медитация
17.0–18.00 – послеобеденный чай
18.0–20.00 – медитация
20.0–21.00 – общение с другими после их ужина
21.0–22.00 – медитация
22.0–03.00 – сон
Это было очень трудно: полностью отдаваться волне медитации, вставая на путь очищения сознания, и одновременно общаться со своей семьей, общаться в обычной манере и стиле. В интервью Маллану он говорит о тех днях:
Около дома я устроил хижину для медитации, где проводил большую часть времени, сидя в позе лотоса, постоянно занимаясь практикой медитации и очищением сознания. Мое тело превращалось в марионетку, и я должен был управлять им. Это была целая система, было очень и очень сложно делать шаги, двигать ступнями, существует огромное количество мышц, и необходимо было ощущать каждую из них, продираясь через осознание целой системы, в которой мышцы являются лишь одной из частей. Я также медленно перемещался, очень медленно ходил… <…> Когда я был с Юттой, я вел себя, как обычно. Я не смешивал это со своей повседневной жизнью, в которой по-прежнему был вежлив, следил за своей внешностью, абсолютно нормально и четко говорил и двигался [401] .
401
Ibid. P. 239.
В начале сентября Лэйнг захотел сменить Шри-Ланку на Индию. Никаких определенных планов у него заранее не было. Ему хотелось увидеть Мадрас, Калькутту, Дели, Гоа и Бомбей. 23 сентября вместе с семьей он прибыл в Мадрас. Через некоторое время они отправились в Нью-Дели и, в конечном счете, остановились в отеле в двухстах километрах от Дели и в часе ходьбы от деревеньки Альмора в предгорье Гималаев. Там они и провели большую часть времени до отъезда в Лондон. Деревенька располагалась крайне удобно: в сорока минутах от города, поблизости была дорога, а в домишках – проведено электричество.
Лэйнг и здесь искал заповедные уголки. Все говорили об отшельнике: эти места посетил швейцарский доктор вместе со своей женой, жена умирала от рака. Некоторое время она провела вместе с ним и чудом выздоровела. Лэйнгу не терпелось познакомиться с этим человеком. Он удалился в Наини-Тал, местечко в пятидесяти километрах на юго-запад от Альмора, в предгорье Гималаев. В этом старинном индийском городке когда-то давно были заложены основы восточной медицины. Там он и проводил время со старым отшельником Ганготри Баба.