Ронан-варвар
Шрифт:
Ронан стремительно сместился вправо от лучника, так что нападающим оркам пришлось повернуть в его сторону. Теперь, вместо того, чтобы атаковать его одной линией, они неслись один за другим, спотыкаясь на неровной земле и рыча от злости. Когда Ронан внезапно остановился и развернулся, разум его был чист и холоден словно горное озеро. Как всегда в таких случаях, годы тренировок взяли верх, и Ронану стало казаться, что события разворачиваются медленно, тогда как мысли, точно стрелы, свистят в голове.
Здесь встань потверже, повернись и рубани двумя руками – меч идеально отбалансирован, так и свистит – какое дурацкое выражение на морде первого орка, пока его голова летит с плеч – перешагни через труп, осторожно, черная кровь фонтаном бьет из шеи, может быть скользко – наотмаш рубани второго орка по брюху –
Тарл стоял, с разинутым ртом глазея на то, как Ронан превратился в смертоубийственный вихрь, после чего головы, кишки и прочие куски орков полетели во все стороны. Пожалуй, именно этого он обычно и желал тем, кто скверно с ним обошелся, но тут все же вынужден был признать, что реальность оказалась чересчур жуткой. Бедные мудозвоны. Внезапно рык чьего-то проклятия вернул Тарла к собственному незавидному положению, и, обернувшись, он обнаружил, что вожак орков как раз в этот миг на него бросился. Визжа от страха, Тарл отскочил назад и споткнулся о корень дерева. Орк нанес меч, чтобы ударить, и охваченный диким ужасом Тарл вскинул руки, стремясь хоть как-то себя защитить. Мощная волна страха, похоже, пронеслась от его мозга по рукам – и всплеск голубого пламени, вырвавшись из ладоней, объял орка. На пару секунд тот застыл на месте от изумления, слегка дымясь, а потом одна из его опаленных бровей вдруг отвалилась. Рыча, вожак орков снова завес меч, но прежде чем он успел ударить, раздалось громкое чпок! – и кончик ронановского кинжала высунулся наружу рядом с его кадыком. Липкая черная кровь заструилась прямо на поднятые руки Тарла, а затем орк рухнул за землю бок о бок с Тарлом, и тот облегченно вздохнул.
Мозг Ронана гнал по инерции дальше. Прекрасный бросок – с подонком расчет, с Тарлом порядок, занятный фокус с голубым пламенем – клят! Кинжал-то был нужен для лучника – хватай оркское копье, бросай – клят! Он за деревом, не могу его взять – знаешь ведь, какие орки отменные лучники, бывает, бегущему человеку стрелу с пятидесяти шагов в глаз кладут, а мы тут мишени хоть куда – клят! Вот мы и огребли, он в Тарла целится…
Лишай, орк-лучник, был полностью уверен в себе. Он отлично знал, как классно он владеет луком. Просто стыдно за других парней, зато их доля гонорара им уже не потребуется. Скалясь себе под нос, Лишай решил сперва уложить мелкого недоноска, и он как раз целился в Тарла, когда все его мышцы вдруг словно окаменели от дикого ослиного рева. А потом что-то вроде снабженной зубами кувалды долбануло его сзади, и Лишай полетел вперед, на корни ближайшего дерева. Подняв взгляд, он обнаружил, что смотрит прямо в застывшие красные глаза низкорослого бурого осла. Находясь сантиметрах в пятнадцати от него, эти глаза казались миль на двадцать ближе, чем хотелось бы. Прежде чем орк успел шевельнуть хоть пальцем, осел ударил как змея. Оскаленные зубы резали не хуже стальных ножей, и Лишай завизжал, корчась на земле. Из его отрубленной у локтя руки обильно струилась кровь.
Тарл с трудом поднялся. Ему просто не верилось, как быстро все закончилось. Тридцать секунд назад ему непосредственно угрожала жуткая смерть. А теперь те, что ему угрожали, в виде кровавых кусков валялись по лесу. До жути завороженный, Тарл наблюдал, как Ронан поднимает бесчувственное тело единственного еще живого орка из тех пятерых и вешает его за ремень на удобный сук, после чего подходит к вопящему лучнику и мгновенно приканчивает его колющим ударом меча.
– Боги мои! Котик! Зачем у тебя во рту эта гадость? – спросил возмущенный Тарл.
Осел сперва с жалостью на него посмотрел. «Просто мне показалось, – подумал он, – что ты, может, захочешь чью-нибудь руку пожать. Зачем у меня во рту эта гадость? Никакая это не гадость. Это мой сегодняшний обед. Одна оркская лапа – и то хлеб». Тут в ослином взгляде засквозило пренебрежение. «Да, приятель, знавал я ледники, которые быстрее твоих мозгов пошевеливались.» – подумал Котик и отвернулся.
Тарл присел на камень. Он вдруг понял, что весь дрожит. Вообще-то когда он так дрожал, это просто означало, что прошлой ночью он прекрасно время провел. Но в том, чтобы так дрожать без всякой на то причины, веселого было мало. Совсем ничего веселого не было. «Если это приключение подумал Тарл, – то я им по горло сыт». Внезапно в полуметре за его спиной раздался голос Ронана, и Тарл упал с камня.
– Кончай так делать! – буркнул он, снова приходя в себя.
– Извини, – фыркнул Ронан. – Я привык двигаться неслышно. Так меня в Школе воинов учили. – Он нагнулся и вытер окровавленный меч о спину оркского вожака. – А здорово ты его с этой огненной ерундой огорошил, – добавил он. – Как тебе удалось…
– Не хочу я об этом!
Ронан с интересом на него посмотрел, потом заметил у него в руке рукоять меча. Выглядела рукоять до странности знакомой.
– Отважный поступок, – небрежно заметил он. – На восьмерых орков, да еще со сломанным мечом…
– Клятская штуковина! – выругался Тарл. – Дай мне только как-нибудь снова в Порт-Ред заглянуть.
– Что? – Ронан вдруг замер как статуя.
– Я намерен с этого урода Эльрика деньги стребовать, даже если мне после этого не жить. Честный Эльрик, вот уж точно! Мне следовало бы догадаться. Ведь он всего один таблон попросил! Приличный меч за такую цену даже на дешевой распродаже не купишь. – Тарл умолк и стал приглядываться к Ронану, пока тот засовывал свой меч обратно в ножны. «Странно, – подумал он. – А ведь этот парень не на шутку озабочен. Наверное, он меня полным мудаком считает, раз у меня такое оружие!»
Ронан действительно был не на шутку озабочен. Он размышлял, сколько еще никчемных мечей его отца развалилось в самое неподходящее для других невинных бедолаг время. Хотя вряд ли слово «невинный» могло первым делом прийти на ум при взгляде на Тарла. Погруженный в задумчивость, Ронан выдернул свой кинжал из шеи оркского главаря и прошел туда, где с дерева свисал единственный уцелевший орк. Он явно приходил в чувство и уже начал дрыгать ногами и корчиться. Тарл последовал за Ронаном, стараясь не смотреть на останки других врагов.
– Странно горных орков в лесной глуши встретить, – заметил он. – Как думаешь, за кем они тут охотились?
Ронан аккуратно вытер кинжал о грязную куртку орка. Тот вдруг перестал извиваться и стал совсем-совсем не подвижным. Тарлу подумалось, что статуи порой бывают куда оживленней. Ронан внимательно заглянул орку в глаза и поднял кинжал.
– Хочу вот эту тварь убедить, чтоб рассказала, – прорычал он. Орк превзошел самого себя и стал еще не подвижней. А Тарла слегка затошнило.
Впрочем, волноваться ему не стоило. Хотя Ронан очень даже смахивал на человека, высшим удовольствием в жизни для которого бывает острым ножом удалить чьи-нибудь почки через прямую кишку, в душе он был весьма деликатен. Даже трех лет в Школе воинов не хватило, чтобы избавить его от вечных угрызений совести. Всякий раз, как он кого-то убивал, вне зависимости от того, насколько честной и достойной была драка, у Ронана всегда оставались сомнения, правильно ли он поступил и одобрила бы это его мама. В данный конкретный момент он очень сожалел о том, что ему пришлось положить конец страданиям того раненого орка. А при мысли о пытке этой до смерти перепуганной твари, что перед ним висела, ему, как и Тарлу, стало дурно. Курс «допроса и пытки» в Школе воинов Ронан в свое время благополучно завалил. Однако он выяснил, что чаще всего вовсе не требуется и впрямь пытать пленника. Вполне достаточно того, чтобы он поверил в твою готовность это делать.