Роркх-7
Шрифт:
— Я пришел договориться. Нам нужно, чтобы Древние выступили против Роркха следующей ночь.
— Договор, уговор, приговор, — рассмеялся Хохуро, возвращаясь к привычной манере.
— Хватит этого. Можешь же нормально общаться, — прервал я его, не сдерживая раздражения.
— Древние живы благодаря Договору. И благодаря ему же, мы независимы. Но наши тела созданы Роркхом. Если мы попытаемся нарушить договор, пусть и косвенно, то нам это аукнется.
— И что дальше? Будете сидеть здесь и разлагаться?
— Погибнем там, погибнем навсегда. Тебе не понять. Ты лишь потеряешь одну из шкурок, но таким как ты, не привыкать.
— А еще нам не привыкать жить вечно. И вам бы не советовал. Уж лучше сдохнуть живым, чем жить тенью тени былого величия, — вернул я Хохуро его же слова.
— Ты не понимаешь чего просишь. Когда время не властно над тобой, умирать становится еще страшней. Ваши жизни пусты и мимолетны, потому вы готовы отдавать их так легко. Жизнь Древнего — бесценна. И даже призраки прошлых сейчас живее, чем многие из людей. А ты предлагаешь им лишь смерть. Зачем им это? Зачем рисковать?
— Чтобы сделать то, для чего они и стали Древними. Вам не подарили эту вечность за ваши заслуги. У вас и заслуг никаких нет. Вы просрали все, что у вас было и вам просто подкинули еще один шанс. А теперь вся ваша братия решила просрать и его.
Я чувствовал как начинаю закипать. И тут уже не было вопросов, кто из нас с Джексом начал злиться первым. Мы оба, одновременно. Слова старой мумии выводили нас из себя.
— Шанс? Нет никакого шанса. Если вы нашли Ключника, значит Роркх позволил вам это сделать. Если вы откроете врата, значит Роркх хочет, чтобы вы их открыли. Невозможно обыграть чудовище в его же игру. Он куда опытнее вас.
— Новичкам везет, — пожал я плечами. — Да и должна была эта древняя развалина хоть раз ошибиться. Ты же трухло старое и то ничего не можешь. А Роркх и того древнее. И если он сам решил пустить нас к себе, то это его ошибка.
— Ошибка? Ты наивен, котенок. Ты ничего не знаешь об этом существе. Или ты думаешь, что он отдал вам ведающего будущее, а себе ни одного не оставил? Думаешь, ваши с Юмидаем попытки просчитать парадигмы, не часть его плана? Не будь столь самоуверен.
— Буду. А ты не будь таким трусом.
— Трусом? — прогрохотала мумия. — Я Царь-Бог…
— Трус ты замшелый, — прервал я его, повысив голос. — И вся ваша компашка такие же. Мечник сдох сотню раз и готов помереть еще сотню, лишь бы отомстить Роркху. А вы все, сборище крыс, разбежавшихся по углам.
— Не зазнавайся, Ключник! — проревел Хохуро. — А то ты можешь и не дожить до следующей партии.
— И что ты мне сделаешь? Убьешь одну мелкую шкурку? Это все, на что ты способен, да? Царь-Бог. Если ты и остальные Древние, это сильнейшие воины своих миров, то я не удивлен, что вы проиграли. По сравнению с Мечником, вы позор своих миров. И ты прав, раз вас выбрали Древними, то Роркх всех обыграл. Он подсунул нам бесхребетных слабаков.
Меня понесло, но я уже не мог остановиться. Даже ублюдок Мечник, что убивал меня из раза в раз, вызывал больше уважения, чем этот дряхлый старик. Если бы можно было превзойти резонанс по синергии, то сейчас я бы это сделал.
Потому что Джекса тоже раздирало от ярости. Мы, по сути простые люди, стоим сейчас перед древнейшим божеством и убеждаем его пойти сражаться вместе с нами. Ради общего дела, против общего врага. Но вместо переговоров это похоже но увещевания капризного ребенка.
— Ты оскорбил меня, Ключник, — пророкотал Хохуро. — Никто никогда не смел говорить со мной в таком тоне. Ты жалкое примитивное создание, посмевшее замахнуться…
— Хватит трепаться, — проорал я.
Но мои слова затонули в грохоте выстрелов. Я даже сам не понял, когда Лисы успели прыгнуть в ладони. Ленты среагировали мгновенно, сплетаясь в тугой клубок на манер щита. Мой отряд сдвинулся с места, я почувствовал растекшуюся ауру и жар недавно нанесенной татуировки.
— Не лезть, — рявкнул им. — Это наш с Джексом бой.
— Ключник, вратник, привратник, — расхохотался Хохуро. — Мы это уже проходили. Хочешь повеселить старого Хохуро. Давай я помогу, чтобы было интересней.
Я видел выстрелившие нити лент и почти успел среагировать. Но в последний момент замер, позволяя им впиться в мое тело. Сразу шесть полос протянулись от Хохуро ко мне. Я видел алую волну силы, катящуюся по рунам, чтобы влиться в тело Джекса.
Бросить Лис, круговым движением собрать ленты в пучок. И вырвать их разом из своего тела. Рывок на себя, слышится возглас удивления и неверия. Тощее тело мумии срывается из-под потолка и летит в мою сторону.
Выстрелившие в стены и колонны ленты останавливают полет твари, но слишком поздно. Длань Бога сияет белым, не уступая по яркости багровым вспышкам лент. Длань Бога складывается в кулак. Прямой удар в челюсть. Ленты собираются в узел, защищая лицо хозяина, но этого не достаточно.
От ударной волны с потолка осыпаются мелкие камни, а на полу появляются новые трещины. Тело Хохуро с грохотом выстреливает в противоположную стену. Удар и каменная кладка осыпается на пол.
Я стою в ореоле белого света, испускаемого моей левой рукой. Алые ленты пульсируют в такт учащенного сердцебиения Древнего. Из-под завалов слышится довольный хохот, а мой отряд отступает, прячась за колоннами.
Из-под груды камней выстреливают к потолку ленты, а затем они вытягивают тщедушное тело мумии. Тварь поднимается под потолок, а я достаю Лис обратно и силой воли заставляя Око вновь работать. Я вижу все и даже больше.
— Поиграем, — рокочет Хохуро и его голос эхом разносится по залу.
Первая атака состояла из пяти лент, копьями вонзившимися в пол под моими ногами. Хохуро учел ошибки предыдущего раунда и теперь ленты атаковали стремительно, но возвращались к хозяину еще быстрее.