Россия 2020. Голгофа
Шрифт:
Если ты не идешь на войну – война придет к тебе…
– Закурить есть? – спросил капитан.
Старик достал пачку дешевых сигарет. Закурили…
– Видишь? – капитан показал на закутанную в одеяло женщину, которая сидела чуть в стороне под присмотром одного из штурмовиков, дожидалась «Скорой». – Они ее сюда привезли, твари. Изнасиловали. За что, скажи, отец?
– Тело отдай, – сказал старик, – по шариату хоронить быстро надо. Не так, как у вас.
– А не положено, – с мстительной злобой в душе сказал капитан, – по закону тела виновных в терроризме родственникам не выдаются. И я имею право сделать все что угодно, хоть на куски порезать и спустить их в сортир.
Старик
– Возьми, у меня больше нет. Но если хочешь, я отдам тебе дом.
– Ты что, думаешь, я из-за этого?
Старик посмотрел прямо в глаза милиционеру.
– Нет, не из-за этого. Я знаю, вы воевали там, на юге. Вы и они. Озлобились и принесли свою злобу сюда. И войну тоже. Ты уже наказал моего внука, но нас-то за что? Аллах уже наказывает нас. Поэтому подумай, что из-за этого, возьми и отдай мне тело моего внука.
– Он тебе внук?
– Да.
Капитан отпихнул руку с деньгами.
– Лузга! – позвал капитан одного из подчиненных и, когда тот подбежал, приказал: – Отдай им тело. Они скажут, какое…
Машинально капитан использовал не имя и не звание подчиненного, а боевую кличку. Так делали на Кавказе – исламисты имели скверную привычку мстить, иногда могли отомстить даже родным или приехать и отомстить в Россию. Потому пользовались кличками и носили маски, которые сейчас были на всех участниках штурма. Война пришла и сюда…
Информация к размышлению
Документ подлинный
Премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган посетил сегодня Казанский федеральный университет, где встретился с преподавателями и студентами крупнейшего в Поволжье университета.
После экскурсии по музею Казанского университета в сопровождении Президента Татарстана Рустама Минниханова и ректора КФУ Ильшата Гафурова Реджеп Тайип Эрдоган выступил с публичной лекцией в Актовом зале Казанского (Приволжского) федерального университета.
Премьер-министр Турции в своей речи назвал Казань жемчужиной Поволжья и отметил, что для него большая честь находиться в Татарстане.
«Я нахожусь среди братского народа. Долгая разлука подошла к концу, ведь татары и турки это родственные народы, и у нас общее сердце. Мы живем в унисон друг с другом», – сказал в своем выступлении Эрдоган…
11 сентября 2020 года
Россия, Ижевск
Железнодорожный вокзал
Заплеванный плацкартный вагон подрагивал на стыках. Скрипел изношенными до предела сочленениями, жалуясь на человеческое невнимание и на свою горькую судьбину…
Осень…
Через простреленное, в паутине трещин окно в тамбуре тянуло дымом. Поезд Москва – Ижевск, двадцать шестой скорый, на второй день своего нелегкого, сорокачасового путешествия наконец-то подходил к его конечной точке, к Ижевску. За окном уже плыли низкие, станционные постройки, палатки беженцев, вагоны, переделанные под временное размещение. Там, в беженском таборе, гнойным фурункулом вскочившим на теле тяжело больной страны, жарили картошку, варили на кострах немудреный суп и старались не думать о будущем. О зиме, которая в этой части России бывает очень суровой.
России…
Сорок часов железнодорожного безумия подходили к концу. С литерными, эшелонами с боевой техникой, пропускаемыми без очереди, с нищими старухами на безымянных полустанках, предлагающими проезжающим на поездах нехитрую снедь, чтобы выручить хоть немного денег на жизнь. Раньше ехали через Казань, Агрыз, Зеленый Дол. Теперь – это чужое государство, чужая страна. Сейчас этот поезд шел другим путем, северной веткой, через Балезино. И все равно их обстреляли по дороге. Нет, не для того, чтобы остановить и ограбить, силенок не хватит. Просто чтобы хоть немного утолить ту сжигающую душу жажду крови, пополняя кровавый счет между двумя братскими, четыреста лет жившими в мире народами…
В тамбуре стоял человек. Под его ногами была большая сумка.
Зачем-то он вышел первым, когда только проехали Балезино. В тамбур обычно выходят, чтобы покурить, но этот человек не курил. Просто стоял и смотрел на медленно ползущий за окном пейзаж через дыру от пули, как через прорезь прицела.
Человек был русский. Удмуртия, маленькая республика в центре России была его родиной.
В тамбур вышла проводница. Человек, не говоря ни слова, подвинулся.
Человек был странным. Совсем не таким, какие обычно ездят в поездах дальнего следования в плацкартных вагонах. Что-то в нем было нехорошее… отпечатавшееся в глазах пламя. Раньше проводница не обратила бы на это внимания, раньше вообще жили легче и проще, но сейчас во взбаламученной войной России следовало обращать внимание на все и на всех, если хочешь выжить. Особенно смущала эта самая сумка – массивная, тяжелая. Взрыв поезда Санкт-Петербург – Москва был только восемь дней назад, точно такая же сумка погубила тридцать одну душу. Проводница сообщила Сане, знакомому сопровождающему из ЛОВД [5] . Но Саня так ничего и не сделал, а когда она подступилась к нему с вопросом во второй раз, зыркнул на нее так, что она больше и не спрашивала ни о чем.
5
Линейный отдел внутренних дел на транспорте.
Хорошо вроде хоть русский. Хотя сейчас и это не признак. Вон, та, что экспресс взорвала, говорят, тоже русская, за черного вышла, б…ща.
Мимо плыл уже перрон. Их вели на первый, главный путь. Пригородная касса, вокзал дальнего следования, переделанный под старину, вроде как дореволюционный – хотя на самом деле новодел. Бетонная арка переходного моста, пригородный вокзал, выполненный в стиле советского конструктивизма, щерящийся на мир острыми зубьями стекол – после взрыва стекла так и не вставили…
Взрыва…
Дальше шло здание – высотка почты и дистанции пути. Поезд дернулся, в последний раз скрипнул-бухнул всеми своими сочленениями и, устало выдохнув, застыл на месте.
Вот и все. Конец пути. Ижевск…
Человек сошел с поезда первым. Привычно быстро, приметливо огляделся по сторонам.
На перроне многолюдно, так многолюдно, как никогда не было в мирные времена, все-таки Ижевск не проходной город, тупиковая ветка. Главная станция несколько ближе – Агрыз, город на самой границе Татарстана и Удмуртии, Агрыз-Товарный входит в десятку крупнейших станций России по грузопотоку. Но сейчас на вокзале яблоку негде упасть. Враз обедневшие, снявшиеся с мест, ставшие беженцами в родной стране люди продают свой нехитрый, сейчас никому не нужный скарб, шастают дети – просто нечего делать и голодно; для этих детей школы не открылись, не ходят они в школу. Старухи торгуют семечками, пирожками и просят милостыню.