Россия и Ближний Восток. Котел с неприятностями
Шрифт:
Информация к размышлению
Двуречье и Левант
Приближающийся вывод из Ирака американских войск, как показывают непрерывные антиправительственные выступления и теракты в этой стране, активизирует гражданскую войну «всех против всех». Курдские военизированные подразделения «пешмерга» завершили захват города Киркук, на монопольное владение которым претендуют иракские курды, и успешно зачищают от арабов и туркоманов Мосул. Суннитские подразделения «сахва», сформированные для борьбы с «Аль-Каидой», возвращаются к антиправительственной деятельности, поскольку не были, как обещало американское командование, интегрированы в ряды армии или полиции. Присутствие в правительстве министров проиранской «Армии Махди» Муктады ас-Садра уравновесило суннито-шиитский блок Айяда Алауи, предоставив Ирану свободу действий в центральном и южном Ираке. Основной внешней силой на севере, в Иракском Курдистане, остается Турция, войска которой действуют в приграничных районах против боевиков Рабочей партии Курдистана. На
Современный Ирак – не столько государство, сколько территория, экономические и политические связи отдельных частей которой между собой часто слабее, чем с соседями. Дезинтеграция этой страны неизбежно окажет негативное воздействие на Иорданию, Саудовскую Аравию и Сирию, так же как волнения на их территории дестабилизируют Ирак. В стране активно действуют криминальные группировки, в том числе специализирующиеся на похищении иностранцев с целью получения за них выкупа. Иракские беженцы и перемещенные лица, число которых составляет более 4 миллионов человек, осложняют ситуацию в Иордании и Сирии – официального статуса беженцев подавляющее большинство их не получило. При этом офицеры силовых ведомств Саддама составляют костяк наемников, вербуемых в Ираке для участия в конфликтах, охвативших регион с началом «арабской весны».
Ликвидация в 2003 г. режима Саддама Хусейна не привела к появлению в Ираке устойчивого правительства. Багдад балансирует между Тегераном и Вашингтоном, Анкарой и Эр-Риядом. Иракские вооруженные силы и полиция без поддержки американских войск не способны проводить контртеррористические операции и сдерживать наступление внешнего противника. Засилье шиитов в силовых подразделениях превращает их в «эскадроны смерти», проводящие зачистку суннитских и христианских районов, вытесняя оттуда постоянных жителей. В ряде регионов, в том числе Багдаде и других крупных городах, сформировалось разделение районов проживания по этническому и конфессиональному принципу. Особому давлению подвергаются религиозные меньшинства. Полностью вытеснена из страны палестинская община, пользовавшаяся привилегиями при Саддаме. Серьезные проблемы испытывают этнические персы, в том числе жители лагерей беженцев, сформировавшихся в Ираке после иранской исламской революции 1979 г.
Восстановление экономики Ирака, запасы углеводородов которого представляют интерес для инвесторов, идет с трудом. Доступ к крупным проектам получают компании США и других стран антисаддамовской коалиции. Большая часть средств, выделенных на поддержание иракской экономики, исчезла: украденными оказались десятки миллиардов долларов. Единственный стабильный регион страны – Курдистан, большую часть инвестиций в котором осуществляет Турция. Добыча и экспорт нефти и газа осложнены коррумпированностью, высоким уровнем бюрократии, отсутствием правительственных гарантий и законодательными противоречиями. Итоги тендеров на разведку, разработку и добычу углеводородов неоднозначны: условия проведения осложнены, ожидания Багдада завышены, а итог непрозрачен. Российские перспективы в Ираке, за исключением работы на подряде у западных корпораций, участия в реализации межправительственных соглашений с гарантией оплаты со стороны внешних финансовых институтов и разовых поставок, чрезвычайно сомнительны.
Антиправительственные выступления в Иордании ставят под вопрос будущее правящей династии. Влияние исламистского фактора и роль, которую играют «Братья-мусульмане» – крупнейшая фракция в парламенте, экономические проблемы, отягчаемые присутствием в Иордании до миллиона выходцев из Ирака, поддерживаемый королевой Ранией рост политической активности и ужесточение требований нелояльных к династии палестинцев, составляющих более 60 % из 6,4 миллиона жителей страны, дестабилизируют королевство. Решение короля передать право формирования правительства парламенту ограничивает его возможности управления страной. Опасность для будущего страны представляют поддержка иорданских исламистов Саудовской Аравией и конфликт родственников королевы – семьи Ясин с бедуинскими шейхами и лидерами чеченской и черкесской общин. Опорой режима является армия – одна из лучших на Ближнем Востоке. Отношения короля Абдаллы II, управляющего страной с 2000 г., с Западом прочны, хотя от Израиля он, в отличие от отца, короля Хуссейна, дистанцировался, сохраняя с ним дипломатические отношения и сотрудничая в борьбе с терроризмом.
Существенную угрозу для иорданской монархии представляет нестабильность на палестинских территориях, контролируемых Израилем. Иордания обычно извлекает прибыль из региональной нестабильности и если проблемы Сирии и Ирака не распространятся на ее территорию, может сыграть роль стабилизатора Машрика. Не исключена организация в королевстве боевиками «Аль-Каиды» и близких к ней группировок терактов по иракскому образцу, как это было в Аммане после начала оккупации Ирака войсками США. Заинтересованность Саудовской Аравии и малых монархий Персидского залива в поддержке иорданской армии в случае войны с Ираном снижает эту возможность. Характерно, что после начала волнений на Бахрейне Иордания закрыла свои границы для граждан Ирана.
Иорданская экономика высокоразвита, промышленность (включая добычу солей Мертвого моря), инфраструктура, банковская сфера, туризм, образование и медицина созданы по британским стандартам, в достаточном количестве наличествует квалифицированная рабочая сила. Страна привлекательна для инвесторов, хотя конкуренция российских компаний на иорданском рынке с европейским, арабским и американским бизнесом высока. Отношения российского и иорданского руководства имеют прочную личную основу.
Палестинская национальная администрация (ПНА) в Рамалле коррумпирована, неэффективна, не может ни построить инфраструктуру государства, ни прекратить антиизраильский террор, ни завершить конфликт с Израилем и движением ХАМАС в Газе, хотя и ведет с ним переговоры о «палестинском единстве». ХАМАС, в случае одностороннего объявления руководством ПНА палестинского государства, может захватить власть на Западном берегу реки Иордан, с дальнейшим развитием экспансии в направлении Иордании. До начала в Сирии волнений летом 2011 г. это движение опиралось на Дамаск и Тегеран. Альянс распался после того, как его лидеры отказались принять участие в сирийской гражданской войне на стороне Асада. Поддержку движения на Западе осуществляют левые и антиглобалисты. До охлаждения отношений с ХАМАСом Иран, при нейтралитете новых египетских властей, наладил поставку в Газу оружия и боеприпасов. Сектор является плацдармом для ракетных и минометных обстрелов Израиля, ставящих под угрозу безопасность более половины территории этой страны, включая ядерный реактор в Димоне и американский радар в Негеве, контролирующий воздушное пространство Ирана. Обстрелы территории Израиля из сектора Газа и теракты, организованные с использованием Синая для обхода пограничных блокпостов, провоцируют ликвидации израильтянами лидеров террористических группировок и операции по перехвату направляющихся в Газу судов с оружием. Периодически направляемые в Газу «Флотилии свободы», задача которых – срыв регулярного досмотра грузов, идущих в сектор, как правило, останавливаются Израилем, не достигая цели.
Вероятность проведения Иерусалимом зачистки Газы по аналогии с операцией «Литой свинец» 2008–2009 годов достаточно высока. Не исключено, что в результате Армия обороны Израиля вернет контроль над границей Газы с Египтом, «Филадельфийским коридором», а возможно и всем сектором. Разрыв отношений Израиля с ПНА в случае объединения ФАТХ и ХАМАСа без признания последним Израиля, либо дальнейшая эскалации конфликта с ПНА из-за обращения его руководства в сентябре 2011 г. к ООН с требованием признать Палестину государством в границах 1967 г., будет означать денонсацию соглашений Осло. В то же время на Западном берегу идет хозяйственная интеграция еврейских поселений и палестинских населенных пунктов. Внешние силы, включая «коспонсоров мирного процесса», играют в палестино-израильском конфликте дестабилизирующую роль. Их деятельность привела к росту претензий палестинских лидеров к Израилю, замораживанию его отношений с ПНА и увековечиванию противостояния. В случае окончательного разрыва палестино-израильских отношений или регионального конфликта не исключена аннексия Израилем Иудеи и Самарии с ликвидацией ПНА.
ПНА и ХАМАС полностью зависят от внешней помощи. Бюджет ХАМАСа в Газе составляет около $ 540 млн, но лишь $ 55 млн этой суммы составляют налоги. Из 13 млрд шекелей бюджета ПНА 10,5 млрд составляют внешние поступления – в том числе 4,5 млрд из Израиля. Около 15 % дают налоги, большая часть остального покрывается за счет овердрафтов в иорданских банках. Теневая экономика и контрабанда превышают объем легальной экономики. Палестинская экономика представляет интерес только для фирм, связанных с донорами или местной элитой, в качестве подрядчиков проектов, необходимых для отчета перед донорами о том, куда пошли вложенные в развитие ПНА средства, большая часть которых расходуется нецелевым образом. Квалифицированная рабочая сила, перспективы использования христианского паломничества, туристический потенциал и связи палестинского руководства с Россией не имеют шансов на реализацию вследствие отсутствия стабильности и устойчивых связей с Израилем. Эффективные проекты реализуются палестинцами в партнерстве с израильтянами в обход властей ПНА: объем «серых» палестинских инвестиций в израильскую экономику и поселения составляет от $ 2,5 до 5,8 млрд. Экономическое значение Палестины для России равно нулю.
Сирийская арабская республика, единственный военно-политический союзник Ирана в арабском мире, в середине 2011 г. стала одним из главных объектов давления в рамках «арабской весны». Столкнувшись с массовыми волнениями, охватившими всю страну, режим попытался подавить их, частично трансформируя политическую систему. Выступления бедуинов на границе с Иорданией и Ираком, исламистов, курдов, составляющих около 10 % населения, друзов и других протестных групп были поддержаны Западом, Турцией, Саудовской Аравией, Катаром и другими странами ССАГПЗ. Сирия стала фронтом необъявленной войны между ними и Ираном. Большая часть алавитов (16 % населения), составляющих военную элиту, наряду с умеренными суннитами (более 50 %), христианами (10 %) и лидерами шиитских общин продолжала поддерживать президента Башара аль-Асада, правящего страной с 2000 г., опасаясь распада страны, объединенной Францией лишь в 20–30-х годах ХХ века. Лозунг оппозиции «Христиан в Ливан, алавитов в могилу» говорит о неизбежности этнических чисток в случае ее победы.