Россия и мусульманский мир № 1 / 2013
Шрифт:
Представляется необходимым вкратце остановиться на понятии «политической коммуникации» и ее производной – «информационной политике», неотъемлемой частью которых являются средства массовой информации. Политическая коммуникация – это смысловой аспект взаимодействия субъектов путем обмена информацией в процессе борьбы за власть или ее осуществление. Непрерывный процесс обмена информацией осуществляется как между индивидами, так и между управляющими и управляемыми с целью достижения согласия. Чем интенсивнее оказывается обмен информацией, тем интенсивнее протекают и сами политические процессы. Информационная политика – есть составная часть политико-идеологической деятельности заинтересованных в ней сил, имеющая целью максимально эффективное доведение до сознания массовой аудитории позитивных настроений относительно собственных политических и идеологических задач, предполагающая обретение сторонников, а также распространение негативных данных о своих оппонентах. Иными словами, информационное оружие применяется для того, чтобы скрыть свои истинные намерения по отношению к тем субъектам социально-правовых отношений, против которых оно распространяется. В большинстве случаев информационная политика радикально ориентированного подполья направлена на реализацию даже не политических или религиозных прав и свобод, а скорее на достижение явной экономической выгоды.
Идеологическая
В Концепции противодействия терроризму, утвержденной президентом России Д.А. Медведевым 5 октября 2009 г., содержатся следующие тезисы, касающиеся именно информационных составляющих, причин и условий, обусловливающих возникновение и распространение терроризма в Российской Федерации либо способствующих ему. Это ненадлежащий контроль за распространением идей радикализма, пропагандой насилия и жестокости в едином информационном пространстве Российской Федерации, отсутствие единого антитеррористического информационного пространства на международном и национальном уровнях, распространение идей терроризма и экстремизма через информационно-телекоммуникационную сеть Интернет и средства массовой информации, заинтересованность субъектов террористической деятельности в широком освещении своей деятельности в средствах массовой информации в целях получения наибольшего общественного резонанса. В Концепции также отмечена необходимость создания системы противодействия идеологии терроризма. Представляется, что данная система должна содержать комплекс норм, позволяющих эффективно развивать деятельность органов власти и правоохранительных структур по идеологическому противодействию террористической деятельности; должен быть создан институт осуждения экстремизма и сепаратизма в обществе, обоснованный в первую очередь общепринятыми в нашей стране морально-этическими и религиозно-правовыми нормами. В своем первом послании депутатам на сессии Народного собрания Республики Дагестан президент Дагестана Магомедсалам Магомедов также констатировал, что дагестанское общество по-настоящему так и не осудило терроризм и экстремизм, и отметил, что органы исполнительной власти работают в данном направлении исходя из исключительно формальных позиций.
В результате совершения террористических актов достигается одна из важнейших целей радикалов – запугивание населения, которое приобретает массовый характер в связи с осознанием общественной опасности подобных деяний и возможности их повторения в случае невыполнения требований. Каждая акция экстремистов резонансно отражается на состоянии общества, которое узнает о произошедшем посредством СМИ и реагирует на произошедшее сообразно полученным эмоциям. Ответственность за теракты в московском метро и дагестанском городе Кизляре взял на себя Докку Умаров, один из лидеров и идеологов северокавказского бандподполья, предположительно дислоцирующегося на территории Чеченской Республики. Президент Чечни Рамзан Кадыров выразил мнение, что Умаров взял на себя ответственность за совершенные в московском метро теракты с тем, чтобы «вызвать в России гонения против жителей Северо-Кавказского региона и чтобы преследуемые правоохранительными органами мирные граждане начали поддерживать боевиков назло силовикам». Действительно, после установления органами ФСБ России исполнителей теракта в московском метро 1 и освещения данной информации на Центральном телевидении, а также публикаций в печатных СМИ и Интернете, антикавказские, в частности антидагестанские, настроения в российском обществе заметно усилились и обострились на всех уровнях. Намеренно или нет, но средства массовой информации разожгли костер неприкрытой агрессии межнациональной и межрелигиозной розни к представителям мусульманских регионов России (в основном, к выходцам с Северного Кавказа), фактически провозгласив одну из мировых религий источником зла и насилия, отождествляя религиозный фундаментализм с экстремизмом. Фундаментальный ислам апеллирует к возврату к базовым догмам религии, но никак не призывает к убийствам и иным противоправным действиям. Попытки представления ислама как религии агрессии и источника опасности для мирового сообщества приведут к обострению межконфессиональных противоречий в поликонфессиональных и полиэтнических регионах страны. Таким образом, в свете отсутствия централизованной идеологической доктрины по противодействию радикализму все отчетливей становится видна роль СМИ как мощного инструмента по противодействию религиозному экстремизму.
1
Джаннет Абдурахманова – вдова экс-главаря дагестанского бандподполья Умалата Магомедова (Аль-Бара), нейтрализованного 31 декабря 2009 г. в г. Кизляре; Марьям Шарипова – вдова финансиста и представителя «Аль-Каиды» в Дагестане «доктора Мухаммеда», нейтрализованного 30 августа 2009 г. в с. Муцалаул, Хасавюртовского р-на РД; впоследствии исламская жена главаря губденской бандгруппы Магомедали Вагабова, нейтрализованного в с. Гуниб 21 августа 2010 г. М. Вагабов предположительно являлся организатором теракта в московском метро.
СМИ играют роль фактора, интенсивно используемого заинтересованными сторонами для формирования необходимого общественного мнения относительно происходящих событий и отдельных социальных групп, в частности работников правоохранительных органов, как в Дагестане, так и во всей стране в целом. Одна из статей еженедельника «Черновик» под названием «Террористы № 1» от 04.07.08 г. № 27, которую затем использовало СУ СК при Прокуратуре РФ по Республике Дагестан в качестве материала для возбуждения уголовного дела в отношении указанного издания, в заголовке содержала следующее: «Зачем была выдвинута версия о самоубийстве? Затем, что, скорей всего, милиция догадывается, что убила мирного жителя (или заложника, если он находился в одной квартире с террористом). И когда в дальнейшем эта тема будет муссироваться в прессе и среди общественности, ручной эмвэдэшный эксперт, скорей всего, выяснит, что “да, так все и было: постреляли они друг друга – с наших спросу нет”». В итоге создается впечатление, что правоохранительные органы в ходе проведения оперативно-боевых мероприятий намеренно или в результате преступной халатности могут совершать критические ошибки, такие как уничтожение заложников или убийство гражданских лиц. Публикации издания, имеющего постоянную читательскую аудиторию, способствуют формированию у обывателя устойчивого отрицательного мнения и откровенно негативного настроя против правоохранительных органов в частности и, как следствие, против органов исполнительной власти в целом. В той же статье цитируются полевой командир и глава дагестанского бандподполья Раппани Халилов и один из идеологов бандподполья, действовавшего в Ингушетии, Саид «Бурятский». Подобными публикациями данное издание также способствует созданию благоприятной почвы для появления антиобщественных настроений, так как идеологам НВФ предоставляются возможности легального освещения своих намерений и планов среди населения республики. Фактически радикальным лидерам, находящимся вне закона, дается возможность провести рекламную акцию, PR-ход в защиту и обоснование своей антиконституционной деятельности, провозгласить актуальность и востребованность выдвигаемых тезисов.
В результате анализа различных публикаций в СМИ и сети Интернет, работ независимых авторов и неформальных контактов можно сделать вывод, что достаточно большой процент населения усматривает в радикалах некий движитель борьбы против чиновничьего произвола, коррупции и даже считает их заступниками за якобы неправомерно преследуемых органами правопорядка. Ведь, в принципе, используемая радикалами идеология салафитов, с ее акцентом на социально-политическую активность индивида, служит эффективным средством для мобилизации на борьбу против несправедливости и беззакония. Данное положение дел есть наглядный результат в первую очередь активной идеологической пропаганды определенных социальных и религиозных ценностей среди населения с целью обретения сторонников и сочувствующих лиц. Определяющим фактором тут несомненно явилось то, что обстановка в республике расшатывалась и приобретала все большую политическую и общественную нестабильность в течение длительного периода времени.
С середины 1990-х годов в регионе непрерывно действует радикальное подполье, которое внедряет в различные социальные слои определенные идеологические ценности. В результате недооценки опасности, отсутствия четкой политики противодействия и, как следствие, недоработок различных компетентных структур сложилась существующая на сегодняшний день реальность. Соответственно, процесс стабилизации обстановки займет достаточно длительный период времени, поскольку в сознании населения, в частности поколения 1990-х годов, достаточно прочно закрепились мнимые понятия о дозволенности нарушения светского закона в угоду религии. Процесс урегулирования обстановки в республике и разрешения проблемы религиозного экстремизма не может осуществляться без должного информационного сопровождения в интересах проводимых силовых мероприятий. В процессе разработки системы противодействия радикальной идеологии необходимо учитывать особенности местного менталитета. Необходима апелляция к обычаям и традициям, сложившимся в течение многих лет существования дагестанского общества, подключение к указанной деятельности традиционных религиозных организаций (Советы муфтиев, Духовные управления мусульман и т.д.), которые, оперируя базовыми религиозными и этическими ценностями, сформулируют грамотное теологическое обоснование недопущения противоправных антиобщественных действий общественно опасного характера с позиций и под прикрытием религии.
На Съезде народов Дагестана, прошедшем в Махачкале 15 декабря 2010 г., Аббас Кебедов 2 в своей речи выразил готовность к мобилизации всех сил на решение стоящих перед республикой проблем и консолидации власти и народа: «Ислам, так или иначе, влияет на все процессы, протекающие в республике и регионе в целом. И он постепенно становится в Дагестане основным фактором развития гражданских и общественных отношений.
К сожалению, сегодня исламские концепции работают на сепаратизм и экстремизм, а не в интересах консолидации народа и стабильности в Дагестане. Совершенно очевидно, что без идейного потенциала ислама в государственных средствах на сегодняшний день невозможна дерадикализация воинствующей молодежи. К сожалению, республиканские органы власти воспринимают шариат как атрибут исламского сепаратизма. Отрицается любая возможность его использования, хотя шариат имеет огромный потенциал и может сыграть роль примиряющей основы для определенной части мусульман в рамках Конституции. Задача республики – не отделять ислам от политики, а направить его политическую активность в необходимое русло, отвечающее интересам республики. Поэтому сейчас как никогда необходимо дать нашей молодежи внятные ориентиры. Проблема состоит в том, что у нас в Дагестане отсутствует адекватная идеологическая платформа, которая могла бы работать на объединение нашего народа. Недопустимо, чтобы ислам стал фактором дестабилизации в Дагестане. А реальность наша такова, что эта “дестабилизирующая нива” является благодатной почвой для закулисных интриг тех, кто заинтересован в ослаблении России через Дагестан и Кавказ в целом. Исламский фактор в Дагестане является приманкой для тех, кто ищет уязвимое звено России, с целью ее дискредитации и последующего демонтажа». Тем не менее введение норм шариата на законодательном уровне представляется нецелесообразным, поскольку в условиях демократического государства и предоставленных конституционных свобод нет препятствий для соблюдения религиозных догматов и правовых норм в общественном порядке.
2
Аббас Кебедов – видный религиозный деятель, приверженец фундаментального исламского течения салафизм в умеренной его форме – был в числе соратников своего брата Багаутдина Магомедова (Кебедова), который считается одним из идеологов ваххабизма в Дагестане. В данное время А. Кебедов является членом Комиссии при Президенте Республики Дагестан по оказанию содействия в адаптации к мирной жизни лицам, решившим прекратить террористическую и экстремистскую деятельность на территории Республики Дагестан.
Конец ознакомительного фрагмента.