Россия и мусульманский мир № 9 / 2015

А. Казаков, кандидат политических наук, депутат Государственной думы РФ

События последних лет свидетельствуют о том, что Россия в очередной раз подвергается массированному прессингу со стороны Евро-Атлантического сообщества. Хотя по сути речь идет о нанесении ей стратегического поражения, с тем чтобы окончательно устранить ее с мировой политической арены и поставить под контроль ее богатейшие

ресурсы и коммуникации. Именно эта идея фикс доминирует во внешнеполитической стратегии США с окончания Второй мировой и, соответственно, начала «холодной» войны. Свое идеологическое оформление она получила в виде постулата с претензией на историческую аналогию: «Карфаген должен быть разрушен». Автор этой фразы римский сенатор Катон Старший едва ли предполагал, что его слова будут столь востребованы более чем через два тысячелетия уже в отношении России (провозглашенной в конце XV в. Третьим Римом).

В наше время эта фраза, приписываемая Г. Киссинджеру, является по сути доминантой внешнеполитического курса США, направленного на достижение глобального превосходства путем устранения одного из ведущих государств мирового сообщества. И хотя смысл фразы предельно извращен 1 , тем не менее она позволяет понять ту одержимость, с которой США стремятся к достижению этой цели.

В значительной мере она обусловлена тем, что американский истеблишмент осознал, что расчет на то, что Россия после крупнейшей геополитической катастрофы XX в. – распада СССР – не оправится и ее уделом будет последующая стагнация и энтропия, не оправдался. Более того, в последние годы Россия демонстрирует свое фактическое возрождение: обеспечена внутриполитическая стабильность, преодолены последствия кризисных процессов 90-х годов прошлого столетия в экономике, социальной и духовной сферах. Очевидно также и укрепление ее международного авторитета на фоне неприятия большинством стран мирового сообщества четвертьвекового американского диктата, эскалации военно-политической напряженности, реализации технологий «цветных революций» с целью насаждения марионеточных режимов, провоцирования межэтнических и межконфессиональных конфликтов и откровенной поддержки различного рода радикальных и экстремистских формирований 2 .

Твердая позиция Российской Федерации в Совете Безопасности ООН по целому ряду вопросов международной безопасности в значительной мере снижает эффективность американской стратегии «управляемого хаоса», и это, безусловно, является одним из важнейших факторов, предопределивших ярко выраженный антироссийский курс США и их союзников.

Примечательна в этом плане комплексность использования средств, методов и технологий подрыва потенциала России. Перечень их чрезвычайно разнообразен, а спектр предельно широк. Это, в частности, попытки политической изоляции России и ее дискредитации посредством информационно-пропагандистских кампаний ангажированных СМИ, внешнеполитический прессинг и санкционная политика и т.д., вплоть до открытого вмешательства во внутренние дела страны путем финансирования различного рода оппозиционных структур под предлогом продвижения демократии и воздействия на различные сферы жизнедеятельности российского общества.

Не исключают США и использование военно-силовых средств, направленных против РФ. Об этом, в частности, свидетельствует расширение военной инфраструктуры НАТО на ряде направлений в непосредственной близости от территории России и проведение на приграничных территориях учений с провокационной антироссийской легендой. Помимо этого, четко выраженную антироссийскую направленность имеют также размещение элементов американской ПРО в Европе и концепция глобального удара, которые должны, по мнению американских стратегов, нейтрализовать ядерный потенциал России.

То, что до сих пор конфликт не перерос в вооруженную стадию, свидетельствует о пока еще не утраченном инстинкте самосохранения европейских континентальных элит, отчетливо осознающих, что именно на их плечи будет возложена миссия вооруженного противоборства с Россией. США же со своим ближайшим союзником – Великобританией – как два островных государства будут находиться над схваткой до тех пор, пока результаты этого противоборства не будут очевидны.

Но это перспективное направление, которое будет развиваться только в том случае, если Россия не сможет гарантированно ответить на возможную вооруженную агрессию.

Пока же США, опираясь на непримиримых русофобов Восточной и Центральной Европы, реализуют стратегию раздражения и изматывания России, заставляя ее реагировать на их провокационные антироссийские акции. И Украина действиями своего нового руководства играет в этом ключевую роль. Возможны разные варианты развития событий в Украине [Кошкин, Липатова 2014], но именно ей в настоящее время отведена роль сакральной жертвы в противостоянии с Россией.

Проблема только в том, что руководство РФ, осознавая инспирированность этих процессов, не идет на поводу у режиссеров украинской драмы. При этом наиболее активные участники этого процесса не понимают или не хотят понимать, что если бы не было текущего украинского кризиса, то его вполне мог бы заменить какой-либо иной. (Как это было, например, в случае с авантюрой М. Саакашвили в августе 2008 г., осуществленной под протекцией США, от которой Грузия до сих пор не может оправиться.)

Следовательно, в отношении России реализуется, как было отмечено выше, комплексная стратегия прессинга. При этом ее главным направлением является обострение внутриполитической ситуации в России, с тем чтобы инициировать системный кризис в стране. Другими словами, Россия должна быть повержена изнутри, как это было почти 100 лет назад в ходе революций 1917 г. и последовавшей за ними Гражданской войны.

Ставка делается на реализацию технологий «цветных революций», апробированных в Югославии («революция бульдозеров», 1999), Грузии («революция роз», 2003), Киргизии («революция тюльпанов», 2005, 2010), Молдове (2009), Украине («оранжевая революция», 2004, 2013–2014), а также на Ближнем Востоке (Тунис, Египет, Ливия, Йемен, Сирия) в рамках так называемой Арабской весны (2010–2012) и ранее – в ходе «революции кедров» в Ливане (2005).Попытки реализации «цветных технологий» свержения законных органов государственной власти имели место также в Венесуэле (2002), Узбекистане (2005), Азербайджане (2005), Белоруссии (2006), Армении (2008), китайской провинции Гонконг (2014), ну и, конечно же, в Российской Федерации в 2011–2013 гг.

По мнению профессора А. Манойло, даже западные СМИ сегодня отмечают, что «цветные революции», которые они называют технологиями проведения операций по экспорту демократии через акции гражданского неповиновения, настолько отточены, что их методы превратились в руководство по смене политических режимов [Манойло 2015a; Манойло 2015б].

Действительно, обращает на себя внимание шаблонность и схематичность реализации основных элементов этой стратегии. Среди них, в частности, можно отметить:

– подрыв идеологической основы путем подмены общегосударственных ценностей либеральными или национально-этническими (в случае если ставка делается на сепаратистские структуры);

– использование объективного социально-экономического кризиса и создание кризисной обстановки искусственным путем посредством санкций и давления на финансовую и экономическую систему страны;

– дискредитация органов государственной власти и управления;

– формирование протестного движения;

–направление недовольства на конкретного «виновника» кризисов посредством создания образа «врага», «коррупционера», «чужого» в общественном сознании населения;

– нарушение системы управления посредством активной деятельности оппозиции с использованием наиболее критической массы общества – радикализированной молодежи;

– контроль над силовыми структурами, а при невозможности – их дискредитация;

– провоцирование резонансного инцидента с летальным исходом среди протестующих (расстрел на Майдане) или знаковых представителей оппозиции 3 ;

– ультиматум власти и ее свержение вне зависимости от того, будут ли приняты их условия.