Россия ментовская
Шрифт:
В 1911-1912 годах находился на военной службе. После окончания службы женился на Варваре Афанасьевне, своей верной боевой подруге. В 1914 году у них родилась дочь Нина, а через два года вторая дочь Зоя. В 1914 году В. Н. Толмачев вновь призван и направлен на турецкий фронт. Будучи в армии, в марте 1917 года организовал Совет солдатских депутатов гарнизона и был избран его председателем. В ноябре 1917 года вместе с частями фронта прибыл в Тифлис, а затем бежал от меньшевиков в г. Новороссийск, где назначен заведующим военным отделом и избран заместителем председателя Новороссийского комитета партии, затем назначен новороссийским военным комиссаром.
Здесь,
Как и почему именно В. Н. Толмачев сменил на посту наркома внутренних дел РСФСР А. Г. Белобородова, не очень ясно. Случай помог этому,. либо какие-то личные связи, другие обстоятельства.
Красноречив приказ по Народному комиссариату внутренних дел N 138 от 23 августа 1928 года.
"При обходе здания наркомата мною обнаружена большая небрежность в уборке рабочих помещений.
Коменданту объявляю выговор за недостаточное наблюдение за чистотой зданий".
И снова приказ НКВД N 170 от 29 сентября 1928 года.
"При произведенном осмотре помещений НКВД я установил, что все здание от подвала до кабинета наркома находится в крайне запущенном состоянии. Грязь и пыль, беспорядок и неряшливость представляют собой привычное и прочно установившееся явление. Видно, что годами накопленные залежи мусора, пыли и грязи годами же не привлекали к себе ничьего внимания.
Не лучше обстоит дело и в рабочих кабинетах наркомата. Всюду на подоконниках, в шкафах навалены груды дел. В ящиках письменных столов находятся совершенно ненужные для работы предметы. Деловые бумаги и принадлежности остаются неубранными и после работы. На стенах неряшливо наклеены и болтаются лохмотьями разные зачастую ненужные плакаты, надписи т, п. Этим загрязняются и портятся стены, а учреждению придается вид какого-то временного полужилого помещения.
Разнокалиберная мебель иногда совершенно бесцельно загромождает комнаты, усугубляя и без того гнетущую картину общей неряшливости. Особенно возмутительным и совершенно недопустимым оказалось состояние кухни и столовой..."
Этот приказ больше напоминает докладную записку школьного завхоза.
Большое значение имело обследование органов милиции и уголовного розыска, проведенное Наркоматом рабоче-крестьянской инспекции в феврале-мае 1928 года.
К обследованию были привлечены широкие круги рабочих и крестьян. Оно находилось под постоянным контролем Центральной контрольной комиссии ВКП(б). В июне 1928 года на совместном заседании Президиум ЦКК и коллегия НК РИ СССР, заслушав доклад Центральной комиссии НК РКИ СССР, приняли постановление "О результатах обследования милиции и органов уголовного розыска", в котором отметили достижения и недостатки в работе милиции и уголовного розыска и указали меры улучшения их организации и деятельности. Докладная записка о состоянии и деятельности милиции и уголовного розыска была представлена в ЦК ВКП(б).
В определении путей совершенствования милиции большую роль сыграл Второй Всероссийский съезд административных работников, проходивший в Москве с 23 по 30 апреля 1928 года с участием представителей от всех союзных республик.
9 июля 1930 года СНК РСФСР заслушал НКВД о состоянии милиции и уголовного розыска.
"Констатируя ряд достижений в деятельности милиции и уголовного розыска, признать работу этих органов в общем удовлетворительной и взятый ими курс на широкое
Отмечались и недостатки: незначительная партийная и рабочая прослойка среди личного состава; большая текучесть, неудовлетворительное состояние дисциплины, разложение в отдельных звеньях; низкое качество расследования уголовных дел, слабая раскрываемость. В постановлении были намечены меры по устранению недостатков.
Мы видим, что проблемы в деятельности милиции в
1930 году были почти такие же, как и сейчас, с учетом лишь поправки на новую историческую обстановку.
Большой заботой для наркома было и налаживание деятельности исправительно-трудовых учреждений. На 1 мая 1930 года в НКВД было 279 таких учреждений, в которых содержалось 171 251 человек. В числе названных исправительно-трудовых учреждений 176 территориальных домов заключения, 24 лесозаготовительные колонии, 14 фабрично-трудовых, 24 сельскохозяйственных и 18 других колоний.
Эти данные не полностью характеризуют исправительно-трудовую систему того времени, так как наряду с колониями НКВД к тому времени начала уже складываться система лагерей ОГПУ. К описываемому периоду существовал Соловецкий лагерь ОГПУ (так называемый СЛОН - Соловецкий лагерь особого назначения), а также группа лагерей особого назначения ОГПУ с центром в Усть-Сысольске (ныне Сыктывкар), в которых в общей сложности содержалось примерно 100 тыс, человек. Для осуществления общего руководства исправительно-трудовыми лагерями в 1930 году было создано Управление лагерями (УЛАГ) ОГПУ, которое в 1931 году было реорганизовано в Главное управление лагерями (ГУЛАГ) ОГПУ.
К началу 30-х годов общее число лиц, содержащихся в местах лишения свободы, составляло примерно 300 тыс, человек. К 1934 году, к моменту создания НКВД СССР, в связи с массовыми репрессиями это число возросло до полумиллиона, а в 1935 году приблизилось к миллиону человек.
26 марта 1928 года ВЦИК и СНК отметили в качестве положительных моментов работы НКВД: "правильность в основном направления политики... в области применения исправительно-трудовых мер воздействия на лиц, находящихся в местах лишения свободы, рост культурно-просветительной работы среди заключенных, а также организацию научного изучения преступника и преступности". Наряду с этим в постановлении указывалось и на крупные недочеты в работе исправительно-трудовых учреждений:
"а, недостаточно обоснованное предоставление в ряде случаев льгот для классово чуждых и социально опасных элементов; б, недостаточную дисциплину в местах заключения; в, слабое руководство наблюдательными комиссиями и недостаточное внимание к работе распределительных комиссий; г, недостаточное внимание к перевоспитанию заключенных, принадлежащих к рабоче-крестьянской молодежи".
ВЦИК и СНК признали необходимым в области карательной политики применять суровые репрессивные меры исключительно в отношении классовых врагов, преступников-профессионалов и рецидивистов. В отношении же социально неустойчивых элементов, совершивших преступления случайно, рекомендовалось развить в максимальной степени практику замены кратких сроков лишения свободы иными мерами наказания, применять лишение свободы только в тех случаях, когда иные меры либо невозможны, либо явно нецелесообразны.