Россия. Уроки прошлого, вызовы настоящего

Лузан Николай

Временное правительство во главе с Керенским, сменившее в Зимнем дворце царских вельмож, также было обречено пасть. Оно не смогло решить ни одну из ключевых проблем, ставших причиной крушения монархии, и продолжало разрушать главную опору российского государства – армию и флот. Военный министр А. Гучков, не нюхавший пороха, безжалостно принялся за их чистку. К апрелю 1917 года были уволены все командующие фронтами, подавляющее большинство командующих армиями, командиры корпусов и дивизий. На их места назначались лояльные Временному правительству, в большинстве своем далекие от армии и не популярные в ней люди. Дисциплина в войсках резко упала, они стремительно деградировали.

Ситуация в армии и на флоте усугублялась еще и тем, что 1 (14 марта) 1917 года приказом № 1 Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов в войсках и на флоте были созданы выборные

солдатские (матросские) комитеты. В условиях двоевластия Временное правительство правило, но не командовало. Фактически вся власть в армии и на флоте перешла к комитетам. Они, а не назначенные правительством Керенского командиры, решали занимать или нет боевые позиции, идти в бой или нет.

Войска охватил хаос. Армейских, флотских офицеров, пытавшихся остановить анархию в частях, поднимали на штыки или выбрасывали за борт в море. Одной из множества жертвой самосуда стал прославленный герой русско-японской войны, командующий Балтийским флотом и создатель военно-морской разведки вице-адмирал А. Непенин. После зверской расправы его тело подверглось глумлению. Опьяненные безнаказанностью мерзавцы, воткнули труп флотоводца в сугроб, а в рот засунули окурок. За период с 28 февраля по 4 марта 1917 года только на одном Балтийском флоте были убиты 95 офицеров, 11 пропали без вести, четверо покончили с собой. Помимо Непенина жертвами самосуда стали адмирал Р. Вирен, контрадмиралы А. Бутаков, А. Небольсин и Н. Рейн.

Николай II и Керенский расплачивались за то, что не прислушались к тому, что говорил радетель земли русской император Александр III:

«Во всем свете у нас только два верных союзника – наша армия и флот. Все остальные, при первой возможности, сами ополчатся против нас».

Кто тут временные? Слазь! Кончилось ваше время!

Керенский и его окружение не пытались остановить кровавую вакханалию в армии и на флоте. Они пребывали в эйфории от свалившейся на них власти. На словах они служили народу, в действительности лакейски пресмыкались перед истинными своим хозяевами – правительствами Франции и Великобритании. В угоду им Временное правительство продолжало вести бессмысленную, разорительную войну с Германией и Австро-Венгрией, обещало исполнить свои «союзнические обязательства».

18 апреля 1917 года министр иностранных дел П. Милюков направил ноту, в которой заверял Лондон и Париж в том, что в России есть, дескать, «всенародное стремление довести мировую войну до решительной победы».

Народ думал иначе, чем Милюков, Керенский и их окружение. Через несколько дней более 100 тысяч рабочих и солдат вышли на улицы Петрограда с лозунгами: «Долой войну!», «Долой Милюкова!».

Милюков подал отставку. Позже в своих воспоминаниях он признался, что его рукой водили союзники. Накануне подготовки ноты посол Англии в России Д. Бьюкенен у себя в резиденции провел совещание с членами Временного правительства. Он требовал от них выполнить союзнические обязательства и «довести мировую войну до решительной победы». Милюков клятвенно обещал «возродить энтузиазм армии». Дальше в дело включился эмиссар правительства Франции А. Тома. Фактически под его диктовку Милюков писал пресловутую ноту и внес в нее те самые правки о «всенародном стремлении довести мировую войну до решительной победы».

Послушные марионетки Лондона и Парижа – Керенский и Милюков полностью финансово и экономически зависели от тех, кто привел их к власти, – британских и французских политиков. «Вожди февраля» были не в силах возразить им даже во имя жизненно необходимых решений, способных предотвратить нарастающий хаос в стране и сползание ее к новым потрясениям.

Крупный русский экономист Н. Кондратьев в мае 1917 года, так описывал состояние России:

«Силы народа иссякают. Народ несет огромные жертвы кровью, трудом, имуществом. В такое время не должно быть места роскоши. Не должно быть и места сказочным военным прибылям. Тяжесть войны должна упасть и на плечи богатых капиталистов. Прибыли их должны быть ограничены, и значительная их часть должна пойти на нужды народного хозяйства и армии».

Обращение Кондратьева было гласом вопиющего в пустыне. Капиталисты и не думали делиться «баснословными военными прибылями» и были готовы удавиться за каждую копейку. Лидер партии эсеров В. Чернов позже вспоминал, как Временное правительство гробило почти все законопроекты, направленные на улучшение положения рабочих. Обструкции подвергались даже, казалось

бы, самые кричащие из них. В правительстве Керенского проект декрета о запрете детского труда на фабриках отклонили по той причине, что он «противоречил суровой реальности». Проект декрета о правах рабочих на забастовки был заклеймен как «антиобщественный». Предложение о введении 8-часового рабочего дня министры-капиталисты саботировали под предлогом того, что оно не находится в компетенции Временного правительства. До ноября 1917 года, прихода к власти большевиков, продолжал действовать старый закон, определявший рабочий день продолжительностью в 11,5 часов.

Керенский и его окружение напоминали известных персонажей из басни Крылова – лебедя, рака и щуку. Они обрекли буржуазную революцию на поражение. Главные опоры власти – армия, флот фактически перестали существовать. С каждым новым днем государственный корабль под названием Россия неумолимо приближался к неизбежной катастрофе. Казалось, ее ждала та же судьба, что постигла другие великие империи: Римскую, Византийскую. Они канули в небытие. Судьба в очередной раз оказалась милостивой к России.

Народ, измученный бессмысленной войной, уставший от бесконечной говорильни и обещаний, хотел только одного – немедленного прекращения кровопролития, а крестьяне, истосковавшиеся по земле, возвращения домой. Классическая марксистско-ленинская формула о революционной ситуации, была воплощена в жизнь самим Временным правительством. Война довела «низы» – нищую часть населения до бедственного состояния. «Верхи» – чиновники уже не могли править по-старому.

Вождь партии большевиков – Владимир Ульянов – Ленин чутко уловил этот пульс времени. Его крылатая фраза: «сегодня – рано, а завтра будет поздно», обозначила исторический перелом в развитии России. Можно спорить, были ли действия большевиков 25 октября (по новому стилю 7 ноября) 1917 года переворотом или революцией. Факт остается фактом, практически без боя к штурвалу власти прорвались эсеры и большевики. Спаянные крепкой дисциплиной, прошедшие через каторгу, тюрьмы и горнило первой русской революции, они железной рукой принялись собирать осколки империи. Происходило это жестоко и кроваво. Возможно, эту трагедию в истории России удалось бы предотвратить, если бы такие ее важнейшие государственные институты, как армия, флот и спецслужбы, не были бы дезорганизованы и фактически перестали существовать.

Часть 2

Без разведки армия слепа, а без контрразведки – беззащитна

Эпохальные по своим масштабам и последствиям события 2020 года наглядно показали, насколько уязвимо государство, и то, как его устойчивость, а значит благополучие граждан, зависят от дееспособности властных институтов. Сегодня, когда стремительно формируется новое мироустройство, для того чтобы обеспечить государственный суверенитет и иметь будущее необходимо не только сохранять, а и всемерно укреплять армию и спецслужбы. Для России их ослабление, как показала история, оборачивалось катастрофическими потрясениями. Свидетельством тому служат события Смутного времени и недавнего прошлого, имевшие место в 1917-м и 1991 году. Они приводили к кровавым междоусобицам, огромным людским потерям и утратам значительных территорий. Нынешнее развитие технологий вооружает армию и спецслужбы таким оружием, которое практически неограниченно расширяет их возможности и позволяет бескровно решать задачи глобального характера.

От «Боярской избы» к Приказу тайных дел

Понимание необходимости создания такого важного государственного института, как спецслужба, возникло на заре образования государства Российского. Свои классические черты она стала приобретать в период правления Великого князя Московского и Владимирского Дмитрия Донского.

В 1375 году боярин И. Вельяминов, изменивший Донскому, бежал из Москвы в Золотую Орду и принялся учинять «злокозненные дела против великого княжества». В 1378 году московская дружина, разгромив «войско ордынское» на реке Вожжа, обнаружила в захваченном обозе «некоего попа», служившего Вельяминову. При обыске среди вещей у «обретоша у того попа злых лютых зелий мешок». Они предназначались для того, чтобы «изводить людей добрых». Донской приказал учинить розыск Вельяминова. Через год хитростью – в результате, выражаясь современным языком, контрразведывательной комбинации – изменника выманили в Серпухов и захватили в плен. 30 августа 1379 года на Кучковом поле Вельяминов был казнен. Это была первая публичная казнь в Москве. Она произвела огромное впечатление на всех присутствовавших.