Рой: Битва бессмертных
Шрифт:
— Как там, на складах, — понял Степанов.
— Точно, — подтвердил Подольский. — Другого решения нет.
Денис поскреб ногтями сильно заросший подбородок, после чего осторожно поинтересовался:
— Это… А ты что, командир, типа Лехи Меркурьева стал? Ну, чуешь опасность или, там, вообще все…
Валера помолчал.
— Не знаю, — сказал он.
Он помнил речи ученых об удивительном феномене Меркурьева, о том, как нановиты активизировали организм Алексея… о том, что подобное исключение из правил встречается раз на миллион, а может, и того
— Не знаю, — повторил он. Улыбнулся: — А думать некогда. Пошли, сержант!
Валерий умел убеждать. Не так много сказал он Трофиму, но тот проникся. И начал распоряжаться. Закипела работа!
Люди в поте лица качали из цистерн топливо, заливали в бочки, грузили их на тележки, маленький транспортный трактор волок все это в депо, в ремзавод, там бочки сгружали, устанавливали… Силантьев, между прочим, выдвинул дельную мысль: уставить бочками не только узкие места, но и вокзальную площадь — так, чтобы всем возможным атакам преградить путь сплошным огненным валом. Валерий сам об этом думал, потому мог только поднять обе руки «за». Работы стало больше, но вырос и темп, все взмокли, несмотря на раннее еще утро.
Точно в десять, как обещал, вышел на связь Ракитин. Разговор состоялся недолгий.
Николай подтвердил, что все остается в силе, плюс одно дополнение:
— Я сам напросился в экспедицию. Начальство не возражает. Так что увидимся.
— Буду рад, — сказал Валера искренне.
Поговорили о деталях и отключились. Подольский окунулся в гущу. дел, а Ракитин, доложив руководству, постарался уединиться. Ему хотелось поразмыслить.
Хотя опять-таки — чего тут мыслить, когда одно ясно, а другое совершенно не ясно…
Ясно то, что тихие штатские с началом операции оживились, их таинственные эволюции усложнились — и Николай понял: у этих людей интерес к теме серьезней некуда. Но вот какой именно?! Кто стоит за всем этим?..
Вопросы без ответов! Как они тревожили майора Ракитина… Он понимал, что играть в угадайку бесполезно и глупо. Но и отделаться от вопросов уже не мог и чувствовал, что темная игра вокруг Зоны лишь начинается…
Люди на вокзале ничего этого знать не могли, да им было и некогда забивать себе голову загадками, они спешно возводили горючие баррикады — и наконец к полудню справились с поставленной задачей.
В начале первого часовые, стоявшие на дальних рельсовых путях, сообщили, что на противоположном берегу обозначилось движение. Два катера подошли к пристани, что несколько западнее, стояли в готовности, пыхтели дизелями. Минут через десять показались два буксира с небольшими баржами… Эвакуация стала очевидной реальностью.
Еще в самом начале возни с бочками и соляркой Подольский отправил двух бойцов в дозор — метров за триста-четыреста
— Командир!..
«Началось!» — не сговариваясь, враз подумали Подольский и Силантьев.
— Идут! — выпалил гонец. — Толпа — смерть!
По-спартански — в трех словах — он описал все.
— Далеко? — спросил Валера.
— Когда увидел — где-то в километре были.
— Ну, минут десять у нас есть, — решил Подольский. — Трофим! Давай своих на берег! Женщин и детей. Мужчины — все на фронт! — Сам он бросился к рации: — Материк! Материк, Зона вызывает вас. Ответьте срочно! Материк, слышите меня?..
— Слышу, Зона, — раздался незнакомый недовольный голос. — Что там у вас? Мы через четверть часа отправляем…
— Поздно! — перебил Валерий. — Поздно будет… — и объяснил суть дела.
Незнакомый голос ахнул, засуетился:
— М-мать… Ах сволочи!.. Все, приступаем! Немедля!
— Ну, и то слава богу, — вздохнул Подольский.
— Теперь одно — продержаться!
Из всего того добра, что было на складе МЧС, у Валеры осталось двадцать зажигательных патронов к «калашу» — и он их берег как зеницу ока, на самый крайний случай…
И вот он, этот случай, — прет сюда.
Слепая, бездушная, безумная толпа запрограммированных на мочилово монстров! Впервые Валерию пришла в голову мысль: зомби могут вести себя сравнительно разумно в сложных ситуациях — Рой позволяет им включать какие-то довольно сложные психические механизмы. А когда надо, он отключает психику бывших людей — и они превращаются в бессмысленную биомассу, давящую все вокруг тупой силой…
Но это открытие не имело сейчас никакого значения.
Валера раздал каждому из своих по два-три зажигательных патрона:
— Сперва обычными пробиваем штук десять бочек. Бейте понизу, чтобы побольше солярки вытекло! А когда толпа выйдет на рубеж — лупим зажигательными.
— Шашлык сделаем! — хохотнул Штепа.
— Только жрать не придется, — добавил еще кто-то.
Спецназовцы рассредоточились по фронту, образованному людьми Силантьева. Все замерли в полной боевой готовности.
Топот тысяч мерно шагающих ног сливался в грозный шум, похожий на рокот океанского прибоя, когда волна жмет к берегу с неукротимой страстью сокрушить все на своем пути. Да так оно и есть — в самом деле волна, бессмысленное нечто, масса бывших человеческих существ.
Будь Валерий Подольский иным человеком, он, возможно, пережил бы сложную душевную минуту. Но он был готов к схватке — и только. Отложил ненужную сейчас СВД и взял «калаш», аккуратно пристроил рядом два зажигательных патрона с зеленым ободком вокруг пули.
Он находился сейчас на вокзальной площади, за баррикадой из бетонных блоков. Решение перекрыть огненной чертой площадь он считал верным.
Шум стал близким настолько, что острый слух Валеры стал слышать топот отдельных подошв… Пора!