Рой: Битва бессмертных
Шрифт:
— Ну, брат… боюсь я, что многие такой бараньей жизни будут только рады.
— Не исключаю. — Алексей устало провел ладонями по лицу. — Не исключаю… Да только недолго такой музыке играть.
— Почему?
— Потому что человек предназначен в этом мире для другого. Цель у него другая, понимаешь? Творчество, созидание… ну, я не знаю, назови как хочешь, главное, что ты меня понял, я вижу. Вот это и есть то, что держит человечество, всю Землю держит, не дает пропасть. И свобода, конечно. Творчество может быть только свободным. Рой, дурак, этого, похоже, не понимает. Эти наши… мудрецы
— Да.
Валера прекрасно понял и представил это. Пускай лишь… ну, сколько там?.. Пять, десять процентов людей живут творчеством и свободой, но и этого худо-бедно хватает, чтобы человечество как система развивалось. А там, куда вздумают загнать мир благодетели в союзе с Роем, — там и этого не будет. И такой мир скоро зачахнет, засохнет, загниет, как цветок, которому перевязали стебель…
Алексей слушал друга — тот, может, не слишком изящно выражался, но ясно и твердо — и уже не улыбался, не кивал. То, что прежде было предположениями, догадками, прогнозами, теперь слилось, срослось воедино. И разговор становился не отвлеченной безответственной беседой, но законом: каждое слово — знак, печать, память! Оба они, теперь навсегда неразлучные, Алексей Меркурьев и Валерий Подольский, увидели и поняли: обратного хода нет.
Они взглянули друг другу в глаза.
Алексей сказал:
— Значит, мы не можем ждать, когда это случится. Мы должны успеть.
Валерий устало помассировал переносицу:
— Ты хочешь сказать, что у этого… Роя есть какое-то слабое место?
— Больше того! Слабое и главное. Должна быть где-то некая сущность… центр, сердцевина, мозг… смерть Роя!
— Игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце…
— По сути, да. Какое-то ядро должно быть. И нам надо его найти.
— И уничтожить, — подытожил Валерий.
Парочка неразлучных спецагентов связалась со своими и в срочном порядке отбыла — вскоре за ними прислали легкую вертушку. Пилоты лишь коснулись колесами крыши — агенты запрыгнули в дверь, и машина свечой взмыла ввысь, видно, летчики только о том и мечтали, чтобы поскорее убраться подальше от зараженной территории…
Алексей с Валерой, видевшие это, переглянулись, усмехнулись: для них-то жизнь Зоны давно стала привычной, и торопливость гостей уже казалась чем-то чужеродным, забытым… из той, прежней жизни.
Агенты так и не сообщили своих имен, поэтому про себя Алексей назвал их Болеком и Лелеком. Болек — который за старшего, а Лелек — его молчаливая тень.
Теперь нужно было ждать развития событий. Впрочем, не тупо ждать, а заниматься своими делами. Дело у них с Валерой было одно, они это решили твердо: найти, так сказать, матку Роя и постараться прикончить ее. Но про себя они договорились: ни одна живая (или мертвая)
Меркурьев попросил Романа собрать всех сталкеров на совещание. Когда те набились в большую комнату, Проводнику хватило одного взгляда, чтобы все понять. И Балериной телепатии не надо. Помыслы этих типов были перед ним как на ладони.
— В общем так, братва, — пряча ухмылку, сказал он, — вижу, ваши глазки так и блестят, так и косятся в ту сторону, — он указал куда, — а посему будем спасать добро. Тем более, что добра в том сейфе на всех хватит…
Он сделал паузу — и правильно оценил ситуацию. Кое-кто явно трусил, но жадность перевешивала. Золота хотелось всем.
— Короче, так, — продолжил Алексей, — разбиваемся на две группы: одна сторожит здесь — под командованием капитана Подольского. Остальные идут со мной — за добычей.
Так и сделали. Проводник, пока шли к искомому месту, усиленно сканировал местность вокруг — на предмет появления вражьей силы. Но все было тихо. Может, и впрямь Рой решил, пока идут переговоры, объявить перемирие?.. Что ж, мы не против.
Сейф лежал никем не тронутый — зомбакам ценности не нужны. А монстр куда-то подевался — то ли на лежку ушел, вволю потешившись, то ли еще что… Меркурьев приказал сталкерам трупы товарищей сжечь — на всякий случай. Облили соляркой и подожгли. Подхватили сейф и, ощетинившись стволами, потащили его к Башне.
Все прошло без сучка, без задоринки. На базе несколько умельцев принялись возиться с замком и дверцей — в попытке вскрыть ящик. Алексей, глядя на их потуги, покачал головой — сюда бы болгарку или сварочный аппарат. Потом махнул рукой — надо, и так взломают. Вышел в подъезд, приметил Романа с двумя товарищами — командирами двух оставшихся групп сталкеров, поманил их за собой.
— Слышь, мужики, — начал он, — надо бы прошвырнуться кой-куда, пошнырять кое-где. Помощь нужна.
Те кивнули — мол, без проблем.
— Тогда пятерых самых путевых ко мне. Я им сам задачу поставлю.
Проводник повернулся и пошел в апартаменты Подольского. А через минуту туда подтянулись отобранные своими буграми сталкеры. Пятеро серьезных мужиков зашли в комнату и молча встали у стены, ожидая указаний.
— Ставлю задачу, — без предисловий начал Меркурьев, — необходимо проверить подземные ходы к биологическому институту, что в Белой роще. Там, правда, сейчас развалины. Но снизу, по канализации, можно пробраться. Во всяком случае, попытаемся…
Он встал со стула, глянул мельком на Валеру — тот уже давно все понял — и закончил свой монолог приказом:
— Всем облачиться в ОЗК. Возьмете на складе, что на первом этаже. Там заперто — вот ключ. Все.
Когда сталкеры ушли, Подольский поинтересовался:
— И что надеешься там найти? Все ведь сгорело, а что не сгорело — покрошили в щебень те же служивые из рылеевской роты химвойск…
— Ты же знаешь — я уверен, что у Роя есть центр. А там как раз и был источник заразы, оттуда все началось. Хочу проверить.