Рой: Битва бессмертных
Шрифт:
Капитан Сидорчук не знал, что теперь делать. После того как его группу размолотили в пыль, он связался с другими отделениями. В третьей группе полегли командир и двое бойцов. Во второй пока обошлось без потерь, повезло ребятам. К тому же у них был снайпер.
А вот с первой группой, теми, кто вошел через ворота, дело обстояло плохо — полегли все, включая командира «Волкодава». Выходит, теперь, как старший по званию, именно капитан Сидорчук должен был взять командование отрядом на себя.
Он приказал всем рассредоточиться и занять выгодные позиции.
«Ну, совсем славно!» — с досадой подумал капитан. Он увидел, как омоновцы спешно погрузились в автобусы и рванули в город. Теперь спецназ остался один на один с враждебной зоной.
Что там творится? Неужто персонал колонии снюхался с зэками? Все поголовно ссучились или только часть их?..
— Лейтенант, — обратился он к радисту в командирском микроавтобусе, — нужно послушать, может, они там переговариваются.
— Есть, товарищ капитан. Попробую выйти на их частоту.
Довольно скоро им удалось подслушать переговоры здешних обитателей. Причем на сотрудников колонии они не были похожи. Означало это одно — осужденные завладели рациями и оружием.
Капитан взял переговорное устройство в руки и потребовал сдать оружие. Через минуту ожидания рация ожила:
— Внимание! Вызываю командира группы спецназа. Повторяю: мне нужен командир группы спецназа. Прием.
Сидорчук поднес рацию к губам:
— Слушаю. Капитан Сидорчук. Кто говорит?
— Бывший командир подразделения СОБРа, капитан Абдульманов.
Брови Сидорчука поднялись:
— Я так понимаю, вы осужденный, капитан Абдульманов. Откуда у вас рация?
— Слушайте внимательно, офицер. Никакого бунта не было. Часть контролеров съехала с катушек, они открыли огонь по своим и по осужденным. Нам пришлось обороняться. Мы вооружены и занимаем стратегическое положение. Предлагаю вступить в переговоры. Прием.
Капитан задумался. Ситуация явно не стандартная. Разруливать ее должно высокое начальство, а не старший одной из групп спецназа. Но командир убит и весь отдел спецназначения — точнее, его остатки — находятся под его, капитана Сидорчука, командованием. И что прикажете делать?
Он включил рацию на передачу:
— Осужденный Абдульманов, спецназ в переговоры не вступает. Требую немедленно сложить оружие и сдаться!
— Да ну?! Че-то ты гонишь, капитан. Мне лично известны случаи, когда даже «Альфа» вступала в переговоры. А вы — не чета им.
— Не обсуждается! — отрезал Сидорчук.
— Слушай сюда, браток. Ты, кажись, так ничего и не понял! Нам терять нечего, а вот вы потеряете своих, если полезете на рожон. Готовы к новым потерям? Кстати, у нас в заложниках старший кум. Послушай его.
Спустя мгновение в эфире послышался новый голос:
— Говорит заместитель начальника по оперативной работе майор Слепян. Капитан Сидорчук, полагаю, новая кровь никому
— Откуда мне знать, что со мной говорит действительно майор Слепян? — зло поинтересовался Сидорчук.
Послышался треск, и в переговоры вклинился еще один голос:
— Докладывает старший по наряду, прапорщик Тюлькин! Мы находимся в караульном помещении. Подтверждаю: это действительно старший оперативник, майор Слепян.
— Да, и еще, капитан, — вновь раздался голос кума, — здесь бээсники из пятого блока. А пятый отряд строгого режима, чтоб вы знали, сформирован из ваших коллег — бывших бойцов и офицеров спецназа, осужденных на длительные срока. Так что им действительно терять нечего, да и воевать они умеют. В отличие от оперов и пэпээсников. Отбой.
Сидорчук выругался. Оглядел своих бойцов, собравшихся возле командира и выжидающе смотревших на него. В их глазах он прочел одно: приказ, конечно, выполнят, но умирать никто не хочет. Лучше бы решить это дело бескровно.
Он прикинул соотношение сил: «волкодавов» осталось пятнадцать человек, выходило, что людей у него в три раза меньше, чем окопавшихся в здании администрации бээсников — в прошлом служивших в спецподразделениях армии, флота и милиции. Расклад был не в их пользу. Тем более что преимущество всегда на стороне обороняющихся.
— Нужно зайти со стороны ворот и добраться до караулки, — принял он наконец решение. — Вытащим оттуда сотрудников. Вторая группа обеспечивает прикрытие. Снайперу занять удобное положение, чтобы простреливать внутренний двор. Остальные за мной.
Шестеро бойцов — все, что осталось от двух штурмовых групп, бегом направились вслед за командиром.
Валера-убийца неотрывно осматривал окрестности в снайперский перископ — следил за обстановкой. Когда заметил какое-то неясное шевеление возле дальней вышки, сразу же насторожился. Вскоре его догадки подтвердились — наверху вспыхнул и погас блик.
«Ага, снайпер засел, — злорадно подумал Подольский, — „кукушку“ из себя изображает».
Он сдвинул угол обзора вправо и вниз. Снайпер «волкодавов» засел на точке не просто так — скорее всего, страхует группу, идущую на прорыв. Так оно и оказалось. Вскоре в поле зрения стрелка показалась фигура в сером камуфляже, за ней другая. Спецназовцы крались вдоль низких построек со стороны КПП.
Валера отложил перископ, взял карабин, поудобнее устроил его — так, чтобы не опираться о бетонный бортик. Грамотно повел переднего. Вот боец высвободил левую руку — автомат удерживает правой, достал дымовую гранату… Подольский выбрал момент и выстрелил. Пуля вышибла автомат из рук бойца, тот, выронив гранату, схватился за простреленную ладонь и прыгнул за ближайшее укрытие. Остальные тут же попрятались.