Рояль в кустах
Шрифт:
– Иван Кузьмич! Всю квартиру и так превратили в макулатурный склад! Стол же поцарапать можно! О, Господи! Где вы только находите друг друга?
Лиза решила не вмешиваться в семейные разборки. Она ждала, пока ее представит Иван Кузьмич. С ним – то контакт налажен, а вот тетка могла и не признать незваную родню, седьмую воду на киселе. Старик не спешил отвечать. Он не возмутился, не вскипел, а лишь прищурил умные с хитринкой глаза. Ей даже почудилось в них мальчишеское озорство.
– Не хотят признавать родственную душу! – обратился он со смехом к Лизе. Обострять отношения с невесткой Иван Кузьмич видно не собирался и поэтому просто сказал: –
Ни имя, ни фамилия невестке ничего не сказали, она молча повернулась и пошла раздеваться. Из прихожей доносился ее ворчливый голос:
– Да хоть Екатерина вторая.
Иван Кузьмич подмигнул Лизе и стал складывать книги обратно в чемодан. Он показал на отложенные в сторону пять книг и громко сказал:
– А эти я возьму с вашего позволения, освежу память!
Чемодан он не понес обратно в прихожую, а поставил рядом с кожаным креслом. Невестка Серафима хоть и ушла раздеваться, но видно прислушивалась к разговору в гостиной. Царственной походкой она снова выплыла к ним. Оглядев залу и увидев небольшую кучку отобранных книг, она пожалела Лизу.
– Это все, что вы выбрали? – с удивлением спросила она Ивана Кузьмича перебирая книги. – На вас не похоже!
Лиза стала догадываться, что ее приняли за книгоношу. Старик вел какую-то свою, непонятную ей игру. В другое, более благополучное время, она тоже с удовольствием включилась бы в розыгрыш, но только не сегодня. Никак она не могла сбросить напряжение. Происшествие в подъезде не выходило из головы и тянуло за душу. С каждой минутой отдаляющей ее от события в подъезде, она сознавала все больше и больше, что допустила грубую ошибку, не рассказав об увиденном. Лиза кинула мимолетный взгляд на старика. Неужели он не представит ее, и ей снова придется заводить старую шарманку и доказывать свое дальнее родство именно с Серафимой Карловной. А то, что это именно она, Лиза сразу поняла.
– А остальное я Наташке оставил, – посмеивался в прокуренные усы Иван Кузьмич. – Не хочет пользоваться моей библиотекой, пусть другие книги нашей дорогой гостьи перечитает, они классически подобраны.
До невестки, наконец, дошло, что старик не собирается отказываться ни от одного из томов, принесенных в дом. Она повернулась к старику:
– Иван Кузьмич, вы уже рассчитались? Берете вместе с «чумоданом»? – она специально исковеркала название это объемного вместилища для вещей используемого Лизой не совсем по назначению. Свекор расплылся в довольной улыбке.
– Берем вместе с «чумоданом» и с его владелицей! – он заговорщически подмигнул Лизе, – вот дожидался тебя, чтобы посоветоваться, куда нашу гостью размещать, к Наталье в комнату, чтобы им веселее было или отдельно поселим в угловую комнату! Она у нас свободна.
Серафима Карловна быстренько сообразила, что старик до ее прихода принял решение в отношении странной гостьи и сейчас всего лишь ставит ее, Серафиму, перед свершившимся фактом. Она вспомнила, как недавно по простоте душевной заикнулась о том, что в приличном доме должна быть постоянная кухарка. Заикнулась она из того расчета, что постоянная кухарка, в отличие от приходяще-уходящей, поднимает престиж дома, статус проживающих хозяев. С последней кухаркой, четвертой за этот год по счету, она разругалась вчера. Сбегали кухарки от излишне требовательной Серафимы.
Неужели дед сговорился с этой молодицей? Серафима изучающим взглядом посмотрела на гостью. Рост метр семьдесят два или три сантиметра, красивое лицо, чуть-чуть полноватое тело, но красивая фигура, волевой подбородок, открытый взгляд и самое главное, то, чем она, Серафима, была от природы обделена, степенная властность в движениях. Порода чувствовалась в ней. Девица, видно, знала себе цену! Серафима тут же вспомнила о своем муже Ван Ваныче. Разве можно рядом с этим кобелем иметь такую кухарку? Когда она о домработнице-поварихе заикалась, то имела в виду пенсионерку лет в шестьдесят, а тут красавица с бездонными глазами в двадцать лет. Ну, свекор, паршивец, приготовил ей под Новый Год подарочек.
Поскольку инициатива с новой прислугой исходила не от нее, а иметь такую секс-бомбу в доме она не собиралась, Серафима решила быстро, до прихода мужа, закруглить это представление. При его появлении голоса распределись бы два к одному, не в ее пользу. Ишь, как деду сразу приглянулась! И чай уже пили! А чемодан поставили на стол! Ха, ха, – усмехнулась про себя Серафима Карловна, – вот и веская причина для отказа. Полетишь ты у меня, пташечка, дальше, искать угол в другом месте. А может быть ей предложить другой вариант и убить одним выстрелом сразу двух зайцев? Нет, даже трех! Она с возмущением вспомнила о том, как сосед с верхнего этажа, ровесник ее мужу, клеился к ее дочери. Козел плешивый думает в деньгах счастье. Большое дело, выкупил две квартиры, целый этаж наверху. Да у нас недвижимости может больше, чем у него волос на голове. Серафима натянула ни лицо вежливую маску, и лучезарно улыбаясь, обратилась к нежданной гостье:
– Ты, милая, сходи этажом выше, поспрошай там…
Предложение осталось недосказанным. Лиза непроизвольно вздрогнула, в глазах у нее появились и погасли легкие всполохи страха.
«Боишься девочка потерять обещанное место», – злорадно подумала Серафима, наблюдая за реакцией Лизы. Хозяйка дома наконец-то хорошо рассмотрела гостью. Юбка и блузка подобраны, конечно, со вкусом, и сидят на тебе красавица хорошо, говорил ее сочувствующий взгляд, вот только куплены они еще в начале перестройки. Каким ветром занесло тебя в эту квартиру? Серафима сейчас жалела, что разругалась с прежней поварихой. А свекор продолжал светиться иудиной улыбкой. Со смешком в голосе он вопрошал:
– Угловая комната не наверху, а в углу, дорогая Фимушка! Значит, ты предлагаешь Лизе, занять отдельную комнату, что выходит окнами во двор? Я тебя правильно понял?
Двое из членов далекой Лизиной родни похоже любовью друг к другу не пылали, и не собирались это особо скрывать на людях. Змеиный яд вперемешку с желчью так и сочился из обоих.
– О чем вы говорите, уважаемый Иван Кузьмич, не пойму я никак? – поджала губы невестка.
– А о том и говорю, – старик брал реванш за какие-то старые обиды, – Лиза оказывается тебе родня, а ты ее даже не признала. А еще тетка называешься! Заелись вы тут все, москвичи! Вас бы на коммунальную кухню, чтобы в очередь к плите и к туалету постояли, а они, видишь ли, в баре выбились, кухарку им подавай. Перебьетесь!
Невестка попыталась что-то возразить, но старик встал из-за стола и властным голосом сказал, как отрезал:
– Лиза там будет жить. Как я сказал, так и будет! А «чумодан», так и быть мы тебе подарим, ты любишь антиквариат собирать. Его адмирал Колчак с собой в поезде возил! – Иван Кузьмич едва заметно склонил голову в поклоне, – Я покину вас на минуту, а ты, дорогая невестушка, пока познакомься покороче со своей родней!
– Это правда? – потерянно спросила Серафима Карловна, надеясь услышать от Лизы отрицательный ответ.