Роза для бессмертного принца
Шрифт:
— Какие вещи? — удивилась Алетиш.
— Про смерть, про какого — то Змея, про Сокола, про… В основном только про смерть… Ты — вещунья?
— А я откуда знаю? — пожала плечами Алетиш. Почему-то ей было грустно.
— Знаешь, видеть будущее — здорово. Если бы я видела свое будущее, то возможно, все случилось бы по-другому. Я почти ничего почти не видела в жизни, кроме сада, кареты, парка, библиотеки и своей комнаты. Я читала книги, мечтала, училась правильно себя вести, ухаживать за собою. У меня было три служанки. Представляешь, я даже имена их забыла… А меня звали… Меня звали Эланор. Виконтесса Эланор Кросслет. Все вокруг было таким красивым, утонченным и изысканным. Я читала книги и надеялась, что когда-то они станут красивой сказкой — сказкой
— Что ты чувствуешь? — спросила Алетиш, прислонившись к белоснежному постаменту спиной.
— Не знаю. Мне как-то грустно… И почему-то дрожат руки… Смотри… Я… Не знаю почему я еще жива? Такое чувство, что я уже умерла… Жизнь кажется для меня коротким сном… Как тогда, когда моего отца обвинили в государственной измене. Его казнили, а меня прислали сюда. Мать моя выпила яд, узнав, что ей предстоит умереть в бедности, после того, как по вине отца у нас отберут все имущество… Отец и вправду замышлял убийство короля. Он был очень-очень влиятельным человеком и мог бы не допустить заговора, но тогда на него надавили, подкупили и обманули. Он готовил покушение тщательно… Его, очевидно, предали. Мама тогда поцеловала меня… Мне было четырнадцать лет. А потом протянула бокал с вином… Я выпила три глотка и почувствовала, как что-то страшное твориться внутри. Словно внутренности сворачивает неведомая сила, а потом сжигает и разрывает на части… Горло сдавило, по телу побежала дрожь. Я упала на кресло и почувствовала, как мои руки холодеют. Мутным взглядом я смотрела, как рядом умирает мама. Она дала мне тот же яд, что и выпила сама. У нее кровь горлом пошла, а я лежу и бессильно смотрю, как она умирает, и умираю сама. И тогда я подумала о том, что есть вещи, ради которых стоит жить. Пусть это будет полу-жизнь, пусть это будет четверть-жизнь, пусть даже ничтожное существование, но я буду жить. И я выжила. Чудом. Меня выходили. Я часто задыхаюсь во сне, меня иногда тошнит кровью, но я — живу. А после встречи с Мертвым Королем я нашла то, что искала. Я бы могла сейчас взять кинжал и разрезать себе вены, истечь кровью на белых мраморных плитах, и быть с ним в его вечности. Но… Я должна кое-что закончить перед тем, как умереть… Алетиш, пообещай мне, что если я погибну, то мое тело принесут сюда. Если на тот момент ты будешь жива… Ну мало ли…
— Хорошо, обещаю… — кивнула Алетиш и уснула. Мертвый Король сдержал слово. Этой ночью никто не потревожил их сон.
Глава XV. Ультиматум
Глава XV. Ультиматум
Глава XV. Ультиматум
Утро было молочно-белым, словно окутано маревом тумана. В воздухе пахло дождем, а дорога совсем размокла. Изредка срывались с неба крупные капли, но тучи продолжали висеть свинцовым занавесом на горизонте, изредка пропуская солнечный свет. Постепенно островки света расползались по небу, и становилось светлее.
— Смотри! На небе радуга… — хрипло сказала Чароит, показывая пальцем в небо. Она плохо спала всю ночь, поэтому мечтала дойти быстрее до Улитки и уснуть.
— Красиво… — задумчиво протянула Алетиш, — Только она тает…
— Ничто не вечно на земле, — скептически заметила Чар,
На горизонте реяли птицы, вокруг было спокойно и тихо.
— Ну наконец-то тихие денечки… — сказала Чароит, — Может эта осень будет теплее… А вообще осенью я чувствую себя отвратительно. Такое чувство, что я сплю на ходу. И постоянно зеваю… Хочешь, сказку расскажу? Просто вспомнила и все такое….
— Давай! — обрадовалась Алетиш. Ей давно хотелось послушать что-то интересное.
— Однажды осенью Серая птица села на дерево, устав от перелета. Она смотрела блестящим глазом на серое осеннее небо, на стаи птиц, улетавших на юг, как услышала голос:
— Счастливая… — прошелестел кто-то рядом.
— Кто ты? — удивленно осмотрелась Серая Птица.
— Я — всего лишь лист. Нас много, тысячи и тысячи. Тысячи братьев и сестер шелестят на ветке.
— С чего я буду с тобой разговаривать? — надменно спросила Серая Птица, — ты мне не интересен… Я даже внимания на вас не обращаю.
— А я всегда смотрю на Вас с восхищением! — сказал Лист. — Вы так много видели, так далеко летали… Расскажите мне о дальних краях! Расскажите мне, что такое полет…
— Полет… — задумчиво ответила Серая Птица, — Полет — это лучшее, что можно себе представить. Ты расправляешь крылья и отдаешься ветру… А он подхватывает тебя…
— Ах, как красиво… Жаль, что я никогда не взлечу… Я буду провожать вас взглядом и шелестеть во след от зависти.
Птица посмотрела на Лист:
— Ты не можешь взлететь потому, как ты очень крепко держишься за ветку. Отпусти ее и ты взлетишь! Как я!
Птица вспорхнула с ветки и махнула крылом на прощание.
Порыв ветра поднял ее в воздух и она, расправив крылья, устремилась в небеса.
А Лист посмотрел ей во след, и Ветка его отпустила. Ветке стало жалко, ведь Лист так грустил, а она просто не могла видеть своего ребенка печальным. Ей захотелось подарить ему свободу, отпустить его.
— Прощай, — сказала Ветка. — Не забывай нас, когда взлетишь высоко!
Счастливый Лист оторвался и взлетел. Его закружило ветром, и он закричал Птице:
— Не улетай! Подожди меня! Я теперь тоже умею летать!
Он смотрел на Ветку снизу-вверх. Она стала ему неинтересной и скучной. Тогда он подумал, что другие листья так много теряют, просиживая всю свою жизнь, уцепившись за что-то, что, по его мнению, не стоит и мига его свободы…
— Подожди! Я с тобой! — кричал Лист Птице.
Но порыв ветра покружил его и бросил на траву. Птица его даже не слышала. Ей было не до него… Ей предстоял путь на юг.
— Странная сказка. Только в чем ее суть я никак не могу понять. В чем же ошибся Лист? — спросила Алетиш, поправляя потрепанный манжет курточки.
— Ну… Суть в том, что не всем дано летать. Кто-то летает всю жизнь, а кто-то всего лишь раз… Я так думаю.
— Мне показалось, что все немного не так. Наверное, это — глупо, но суть сказки такая: чтобы мечта исполнилась нужно чем-то пожертвовать. Чтобы подняться ввысь, нужно отдать самое ценное, что есть у тебя — жизнь. Есть мечта, за которую не страшно отдать жизнь.
— Отдать самое ценное… Может быть, — вздохнула Чароит.
Они подошли к Улитке с Востока. Холодные глубокие лужи расползлись грязными озерами, обнажая скользкие кочки.
— Ну как обычно! Везде почти высохло, а у нас по колено грязи! — выругалась Чароит.
Прыгая по кочкам, они добрались до входа. Во внутреннем дворике их встретила Берилл. Он облегченно вздохнула, глядя на девушек. Берилл не любила ждать, не любила оставаться одна, но воином она была никудышным, а хозяйкой — бесценной, поэтому ее никуда не пускали.
Агат, увидев Чароит, заметно расслабился. Сказать по правде, то у него отлегло от сердца, ибо его воображение уже рисовало страшные картины, и он, чтобы не сорваться на Берилл, с остервенением точил меч. Оникс просто разглядывал Черную Карту, внимательно изучая особо гиблые места. Чароит одарила присутствующих равнодушным взглядом и села на свое место.