Роза пустыни
Шрифт:
Пива в бокале уже оставалось на донышке, а он так ничего и не придумал. Впору было впадать в отчаяние.
– Захар Николаевич? Товарищ майор?
– Полковник. – Захар медленно поднял взгляд.
– Виноват. Вы меня не узнаёте?
Трутень немного прищурился, вглядываясь в знакомые черты, слегка скрадываемые полумраком заведения, потом нахмурился, будто роясь где-то глубоко в памяти, и наконец просветлел. Слабая улыбка немного разгладила суровость лица, глаза вспыхнули и заискрились.
– Дамир! – Захар поднялся и обнял стройного черноволосого, с седыми висками, мужчину неопределённого возраста, одетого в тёмный костюм, без галстука. – Какими судьбами?
– Это я у вас должен спросить, – улыбаясь в ответ, сказал Дамир. – Вы позволите?
– Конечно, садись, капитан. Или уже?..
– Простите, что назвал вас майором, – словно игнорируя вопрос, отвечал Дамир. – Значит, уже полковник?
– Бывший, – поправил Захар. – Уже два года как уволился.
– Да вы что! А я был абсолютно уверен, что вы где-нибудь в генштабе или в министерстве.
– Ладно заливать! Будто ты меня не знаешь.
– Знаю, – вздохнул Дамир. – Вы начальству зад лизать никогда не любили. Стало быть, выдвинули на пенсию?
– Да нет, я сам ушёл.
– Без повода?
– Ну… был, конечно, повод.
– Понятно, – кивнул Дамир.
Он подозвал официанта и попросил принести триста граммов водки, две рюмки и закуску.
– Ты что, я не… – попытался было отказаться Захар.
– Неужели вы откажете мне в удовольствии угостить вас, Захар Николаевич. Мы же с вами столько лет не виделись!
– Нет, конечно, – смущённо пробормотал Захар. – Просто…
– Я угощаю, – понимающе кивнул Дамир. – И возражений не принимаю.
Они выпили за встречу, потом, по старой традиции, за павших товарищей, коих вместе насчитали более двух десятков.
– Да-а, – протянул Захар, – а вот так и не подумаешь, что в мирное время можно столько народу потерять.
– Это для общества время мирное, Захар Николаевич. Мы-то с вами знаем, что во многих точках, где нам довелось побывать, миром и не пахло. Разве не так?
– Да, ты прав, – согласился Захар. – Мир – это зачастую иллюзия, создаваемая политиками и средствами массовой информации. А на самом деле, войны, пусть и не масштабные, бушуют постоянно в разных уголках планеты. Одни государства специально разжигают их, подливая масло в тлеющие конфликты, потому что знают, как много сумеют заработать на этих войнах, а другие, словно пожарные, вынуждены посылать своих людей за тридевять земель, чтобы тушить эти вспышки и стараться хоть как-то избежать массовой гибели людей.
– Да, Захар Николаевич, – улыбнулся Дамир, – вы ещё не растратили свои способности политагитатора.
– Какая к чёрту агитация! Это же и так всё ясно как божий день: кому-то война нужна для укрепления политического влияния, кому-то – для поправки финансового здоровья. Власть и деньги – вот единственные поводы для войны. Ты когда-нибудь слышал, чтобы воевали просто так, для удовольствия?
– Выходит, по-вашему, и мы, то есть, наша страна, вступая в те или иные конфликты, действует исключительно в интересах власти и денег?
– Выходит, что так, – развёл руками Захар. – Хотя я по-прежнему верю в простое человеческое начало, и понятие «интернациональный долг» для меня не пустой звук.
– Я тоже верю, – сказал Дамир. – Верю в правоту и добрые намерения нашего государства. Верю, потому что знаю: несмотря ни на какие ошибки и промахи, несмотря на преступные выходки некоторых людей, общая концепция на создание мира во всём мире доминирует, и мы добьёмся этого рано или поздно.
– Ты по-прежнему служишь? – сощурился Захар.
– Да.
– Но не в армии?
Дамир не ответил.
– Значит, ты работаешь на правительство? – усмехнулся Захар, припомнив шаблонную фразу из американских боевиков.
– Я работаю на государство, – делая акцент на каждом слове, произнёс Дамир.
– На какое?
– На наше.
– Что же это за государство такое, которое бросает на произвол судьбы тех, кто отдал ему лучшие годы своей жизни? – в сердцах воскликнул Захар. – Тех, кто служил ему верой и правдой! Они больше не нужны этому государству, оно списало их в утиль!
– У вас что-то произошло? – тихо спросил Дамир.
Захар молча наполнил рюмку и выпил.
– Расскажите, Захар Николаевич.
– Нечего рассказывать, – буркнул тот.
– И всё же? – настаивал Дамир. – Поверьте, вы не совсем справедливы к государству. Я знаю, многое ещё предстоит исправить, но мы стараемся. Если у вас что-то случилось, позвольте мне помочь вам.
– Это ты от лица государства говоришь или от себя лично?
– И то, и другое.
– Нет, Дамир, от государства мне уже ничего не надо. А от тебя я бы, конечно, помощь принял, но, боюсь, ты тоже помочь не сможешь.
– Дайте мне хотя бы попытаться.
– Евдокия, жена моя, тяжело заболела, – вздохнул Захар. – Врачи говорят, что помочь ей уже ничем нельзя, разве что чудо. Вот я и подумал…
– Роза пустыни, – прошептал Дамир.
– Точно! А я думал, только я помню о ней.
– Как можно забыть такое! Мне никогда в жизни не доводилось видеть ничего подобного. Ведь если бы ни это чудо…
– Я бы с тобой тут не разговаривал, – добавил Захар.
– Но это же всё легенда! Откуда вы знаете, что настой, которым вас тогда выходили, был действительно приготовлен из розы пустыни?