Роза в цвету
Шрифт:
Грохоча копытами, лошади въехали на конюшенный двор. Дункан соскочил на землю; Роуз просто выпала из седла. Дункан поймал ее за руку и помог удержаться на ногах; с широкой усмешкой, не обращая внимания на потрясенных конюхов, он побежал по булыжникам, увлекая за собой посмеивающуюся Роуз.
Они ворвались в дом через вход для слуг. Дункан отдавал приказания направо и налево, он пробежал, не останавливаясь, к задней лестнице, оставляя позади себя хаос и смятение. Горничные и его камердинер поспешили следом, домоправительница послала мальчиков-слуг за горячей водой и велела дюжим лакеям принести наверх медные
Дункан не стал ждать; он увлек беспомощно хихикающую Роуз на второй этаж. Там, на безлюдной галерее, остановился и поцеловал ее безумным поцелуем.
Дункан посмотрел на Роуз блестящими глазами:
– Поспешите – я буду ждать вас здесь.
И с этими словами отпустил ее. Первые горничные уже поднимались по лестнице. Круто развернувшись, Дункан пошел к себе.
Роуз посмотрела ему вслед, потом рассмеялась, сделала пируэт и тоже пошла к себе.
Следующие полчаса были воплощением безумия. Целая стая горничных помогла ей раздеться; другая стая наполнила ванну; третья по ее указаниям рылась в гардеробе. Ее личная горничная, Люси, стояла в середине комнаты, раздавая указания. Все посмеивались – всех заразило чувство бешеного возбуждения. Роуз выкупалась, оделась, в рекордно короткое время ей сделали прическу. Люси суетилась, все еще застегивая ожерелье, а Роуз уже направилась к двери.
– Ваша шаль, мисс! – Кто-то из горничных выбежал из комнаты и быстро накинул шелковую шаль ей на руки.
Послав горничной, а также всем, кто собрался в дверях и смотрел ей вслед, широкую и благодарную улыбку, Роуз выскользнула на галерею.
Дункан ждал ее, такой высокий и мрачно-красивый, что сердце замерло. В качестве самозащиты она послала ему насмешливый, пылкий, понимающий и возбуждающий взгляд.
Взяв ее за руку, Дункан склонил голову и провел губами по краешку ее уха.
– Потом, – пробормотал он.
Роуз задрожала и бросила на него предостерегающий взгляд.
А он усмехнулся волчьей усмешкой и направился к главной лестнице.
Гости постарше толпились в коридоре перед бальным залом, болтая и обмениваясь сплетнями; все головы повернулись, когда Дункан, гордый и уверенный, сошел вниз, держа под руку элегантную и казавшуюся совершенно спокойной Роуз. Их приветствовали улыбками, одобрительными кивками; их знали здесь все. Гости шепотом отпускали замечания; когда пара спустилась в коридор, выложенный плитами, и без всяких усилий начала исполнять свои светские роли, Роуз услышала, как кто-то сказал:
– Да, потрясающая парочка. Они всегда хорошо ладили, когда не дрались.
Роуз улыбнулась. Она присела в реверансе и коснулась щекой щеки одной из grandes dames. Из бального зала доносилась музыка – зовущие звуки вальса. Подчиняясь нажатию пальцев на ее локоть, Роуз извинилась перед дамой. Дункан повел ее через дверь-арку в зал; они закружились в вальсе, но тут музыка стихла.
Дункан бросил взгляд на Роуз:
– Слишком поздно.
Его шепот был заглушён шумом множества шагов – это его матушка спустилась вниз в сопровождении толпы гостей.
Леди Гермиона была просто воплощением великодушной любезности. Она настояла, чтобы Роуз и Дункан пересказали всю историю, а потом объявила, что сама посетит утром потерпевших. Соседи поняли все как должно; они одобрительно кивали – сами они поступили бы точно так же. Наследный глава
Только на Клариссу, державшуюся с краю толпы, это не произвело, кажется, никакого впечатления. Она сердито смотрела на Дункана; потом заметила Джереми, спокойно стоявшего сбоку и мягко улыбавшегося Роуз. Глаза Клариссы сузились: выждав немного, она направилась к нему.
Спустя некоторое время Роуз отошла от Дункана и присоединилась к Джереми и Клариссе. Джереми с улыбкой сказал:
– Кажется, все кончилось благополучно.
– Да, слава Богу. – Роуз улыбнулась в ответ. – Их оказалось двое.
– Это мы уже слышали, – едко заметила Кларисса. Роуз посмотрела на нее, ничего не сказав, а потом снова улыбнулась Джереми:
– Уже поздно – не буду вас задерживать.
– Пожалуй, – подтвердила Кларисса. – Я как раз хотела попросить Джереми проводить меня наверх.
Джереми не сводил глаз с Роуз:
– Мы поговорим с вами завтра.
Роуз плавно наклонила голову:
– Завтра.
– Роуз!
Все трое обернулись и увидели, что леди Гермиона манит Роуз к себе.
Они простились, и Роуз подошла к Дункану и его матери – гости уже разъезжались. Втроем они стояли на нижних ступенях и махали им руками. Роуз стояла справа от Дункана, леди Гермиона – слева.
Когда последняя карета с грохотом отъехала, леди Гермиона вздохнула.
– Кончено дело. – И, решительно кивнув, она подобрала юбки. – Я иду спать, дорогие мои. Спокойной ночи.
Кивнув им с царственным видом, она принялась подниматься по лестнице. Дункан шел за ней, держа Роуз под руку; он шел медленно, задумчиво устремив взгляд на спину удаляющейся матери.
Он остановился в коридоре второго этажа; внизу Фолторп запирал входную дверь. Дункан посмотрел на Роуз; она посмотрела на него и выгнула бровь. Он усмехнулся:
– Я просто умираю с голоду.
Роуз просияла всеми своими ямочками:
– И я тоже.
Они совершили набег на буфет, потом отнесли тарелки с едой в бальный зал, чтобы не мешать прислуге заниматься уборкой. Они устроились на диванчике, ели и болтали, сравнивая свои впечатления от гостей, сообщая друг другу, кто что сказал, подкрепляясь кусочками, взятыми с тарелки другого. Вокруг прислуга приводила комнату в порядок, расставляла по местам мебель, подметала навощенный пол широкими метлами. Лакеи становились на скамейки, чтобы задуть свечи в люстрах и настенных светильниках; когда Дункана спросили, оставить ли свечи, он покачал головой. Постепенно бурная деятельность стихла, их оставили в покое, и теперь комнату освещали только белые полосы лунного света, проникающего в окна.
Когда было съедено все, что лежало на тарелках, Роуз облизала пальцы и, посмотрев на танцевальный зал, сказала:
– Жаль, что мы опоздали на последний вальс.
Дункан бросил на нее взгляд, потом взял из рук тарелку, отставил ее в сторону, встал и отвесил Роуз изящный поклон.
– Полагаю, вы мне не откажете.
Роуз, посмеиваясь, подала ему руку. Он помог ей встать, обнял и закружил в медленном вальсе. Роуз позволила ему умчать себя; они наклонялись и качались в полном согласии, тела их двигались в одном ритме. Роуз чувствовала силу обнимающих ее рук, ощущала прижимающееся к ней стройное, крепкое тело.