Роза
Шрифт:
— Я найду наших и вернусь за тобой! — помахала она Розе маленькой ручкой в светло-жёлтой перчатке и устремилась вглубь роскошной залы.
Роза стала оглядываться по сторонам. Огромную конструкцию, прикреплённую к потолку украшали тысячи свечей, и свет их отражался от зеркал и окон. Она посмотрела вниз — пол под её туфлями блестел и сиял, словно гладь озера — это была голубоватая мраморная плитка с жёлтыми, синими и зелёными вкраплениями. Громадные колонны располагались по обе стороны от центра, а великолепные парчовые гардины лишь наполовину закрывали витражные окна, прихваченные красными бантами им в тон.
— Так… Кажется, так… Вроде бы, получается… — обеспокоенно думала девушка.
Но вот заиграла музыка, и кавалеры стали приглашать на танец дам.
— О боже! Я же не умею танцевать! — беспокойно заламывала руки Роза. Она вздрогнула, когда к ней вдруг обратились:
— Прекрасно выглядите, не откажете ли Вы мне в удовольствии танцевать с вами?
— Голос! Довольно знакомый… — мелькнуло в голове у девушки. Роза обернулась, и карие глаза округлились, щёки покрылись румянцем… Перед ней стоял он, тот самый…
— Э-э… Сэр… Астор? — вспомнила Роза имя юноши и сделала реверанс. Он получился какой-то скомканный.
— Да, — улыбнулся тот. — А вас зовут Роза, я хорошо запомнил это имя. Но музыка играет, а мы все не танцуем, — поторопил её юноша.
— Хорошо, хорошо… — пролепетала Роза и беспомощно оглянулась, плохо понимая, что она должна делать. Девушка подметила, что дамы клали левую руку на плечо партнёра, а правую — вкладывали в руку джентльмена. Что она и сделала, весьма поспешно. Астор тут же закружил её, а Роза не переставала беспокоиться насчёт своего неумения танцевать. Поэтому она негромко сказала:
— Астор… Сэр… Я должна Вам кое в чём признаться…
— Я слушаю Вас, — юноша взглянул на Розу, она робко подняла на него глаза.
— Я… не умею танцевать.
— Я так не считаю, мисс, у Вас прекрасно выходит, — улыбнулся девушке Астор. — Не думайте об этом, слушайте музыку!
И Роза услышала и почувствовала. Музыка играла все быстрее и быстрее, её сердце билось ей в такт. Девушка дышала часто, она уже задыхалась, но ей хотелось ещё и ещё. Они смотрели в глаза друг другу, и все не могли остановиться. Музыка уже закончилась, их лица были совсем близко, они чувствовали дыхание друг друга. Астор медленно начал приближаться, Роза закрыла глаза в предвкушении поцелуя, внутри девушка ощутила лёгкое покалывание… И тут Роза услышала голос Чарли:
— Астор! Роза! Вы что же, так и будете танцевать? Вальс закончился, уже играет полонез.
Астор быстро отпрянул от девушки, Роза смущённо наклонила голову. Юноша отпустил её.
— Полонез? Что это? — негромко спросила Роза. Она не была в курсе последних модных веяний при дворе, и чувствовала себя немного неловко, считая, что задаёт глупый вопрос.
— Когда танцуют все вместе, такой торжественный танец-шествие, - объяснила Чарли.
— Вот глупость, — подошла к ним Джардин, манерно растягивая слова.
— А мне нравится! — пожала плечами Чарли и покружилась в воздухе. — Так уже во всей Европе. Говорят, к нам это веяние завезла кузина Его Величества. Кстати, она тоже сегодня здесь… Мелькало недавно ее лазуритовое платье. Кстати, — взглянула Чарли на Розу, — я тебя хотела кое с кем познакомить.
Роза вспыхнула, не зная как на это реагировать. Что говорить? Как держаться? Девушка была в панике. Между тем Чарли исчезла, и Роза осталась в обществе Астора и рыжей Джардин. Роза молчала, не зная как начать разговор, да и вообще, стоит ли что-то говорить? Но Чарли вернулась через минуту под руку с прекрасной белокурой девушкой в платье цвета ванили, с миндалевидными голубыми глазами и светлой, фарфоровой кожей. В её обществе Роза почувствовала себя некрасивой и несчастной.
— Она вернулась! — почти счастливо воскликнула Чарли, но на неё никто не обратил внимания — должно быть, не слышали. Девушки спустились. — Лайса вот она — вернулась!
— Лайса? — негромко переспросила Роза, обращаясь к Чарли.
— А, ну да, ты же её не знаешь, — спохватилась Чарли — Это Лайса и она не наша родственница. Лайса, познакомься с Розой — она моя приятельница с Земли.
— Ты водишься со смертной? — брезгливо скривила бледные губки Лайса. — Вы все водитесь со смертной? — девушка распахнула пастельного цвета кружевной веер и стала им обмахиваться с таким усилием, словно готовилась упасть в обморок.
— Ну и что, — пожала плечами Чарли, — она из «хороших».
— Из «хороших», из «плохих»! Чарли, дорогая, они все одинаково мерзкие, — сморщила острый носик Лайса, словно повеяло чем-то неприятным.
Этого уж Роза не могла выдержать.
— Одинаково мерзкие? Посмотрите на себя, Лайса, вы, в таком случае, ничуть не лучше нас! Считаете людей презрительными, высокомерными и заносчивыми, как и вы? Моя мама не такая и сестра, и я — вот что я скажу Вам. Не смейте такое говорить о людях в моём присутствии! — закончила Роза и замолчала, поглядывая на Чарли, Джардин и Астора в поисках поддержки. Но все молчали, глядя на неё.
— Ты в своём уме, Роза? — сжала губы Чарли. — Это же Лайса, она дочь Властительницы Душ, Галары. И невеста Астора. Ты представляешь, как ты его обидела и оскорбила его выбор? — уставилась на неё чёрными глазами Чарли.
— Я… Я… Лайса… Его… Но я…
— Они помолвлены, — холодно произнесла Джардин.
— О, Небо, за что мне это? — вскинула голубые глаза наверх Лайса и начала причитать. — Разве я виновата, что выросла в хорошей семье? Что я выше этих грубых никчёмных созданий, называющих себя людьми… О, Небо, как я оскорблена! — девушка выхватила из воздуха платок и утёрла им не существующие слёзы. Чарли подошла к ней и приобняла за плечи, а Джардин покачала головой и холодно произнесла:
— Лучше бы ты извинилась. А то, не ровен час и смерть близка.
— Извиниться? За что?! — возмущённо подумала Роза, а вслух сказала, обращаясь к Лайсе, — простите меня, мисс Лайса. Я должна была молчать, — голос девушки задрожал, и ей стоило больших усилий договорить. А музыка играла и играла. Пары кружили по залу. Выдавив улыбку, Роза обратилась к черноволосой девочке:
— Прости Чарли, что омрачила твой вечер этим неприятным… э-э… конфликтом. И вы извините меня, Джардин и… Астор. Приятного вечера, — голос её едва заметно дрожал. Девушка поклонилась и повернулась, чтобы уйти. Но вдруг как будто вспомнила что-то и, обернувшись, сказала: