Рождён среди однажды умерших

Круш Луи

«Ты всё правильно понял. Это определённо перерождённая, тело которой взяли под контроль, но не убили, дабы скрыть своё присутствие в ауре девушки».

«Ну вот видишь, сам же сказал, что это живая девушка, а не какая-то там утопленница. Уйди, не загораживай обзор», – сказал Касьян, жестом показывая, что мальчик должен сделать.

Наблюдавшая за всем этим девушка оставалась в недоумении, так как парень словно перестал её замечать, уйдя куда-то в мир фантазий. Ну а когда Касьян помахал ей рукой, дополняя всё презрительным взглядом, тем самым прося свалить прочь, она и вовсе готова была сойти

с ума и вспылить, но сдержалась, так как цель оказалась превыше гордости.

Вспомнив о том, чего ради всё замыслила, девушка расплылась в блаженной улыбке, сделав вид, что поведение парня вовсе не кажется ей чем-то странным. Положив руки на берег земляной проруби, она собиралась выбраться из воды, дабы самой приблизиться к Касьяну.

А тем временем два парня продолжали спорить, и если бы кто-то мог видеть это, то посчитал бы, что сама причина обсуждения была напрочь проигнорирована. Мальчишка показательно выдохнул, когда его попытались столь неуважительно отогнать, аки надоедливую муху, аргументами пойдя ва-банк:

«Это же очевидно, что тебя просто собираются взять в заложники, дабы ты выманил пацана за пределы безопасной зоны».

Выражение лица Касьяна сразу же стало серьёзным, мигом накрыв былую игривость и наивность. Не сдержавшись, на выдохе он проговорил свои мысли вслух, подняв руку, дабы в довесок словам шлёпнуть себя по бедру:

– Да пиздец как.

Упёршись в слой дёрна, девушка как раз хотела подтянуться и в силу своих возможностей элегантно выскользнуть из воды, но замялась на время от неожиданности. Впервые услышав голос Касьяна, к тому же наполненный таким обилием эмоций, она непроизвольно подняла голову, дабы посмотреть на парня.

Следом послышался глухой стук удара, словно плоти о камень, ибо рука угодила прямиком по попке раздутого Обжоры. Раздался хлопок, сопровождаемый яркой вспышкой золотого света, и статуэтка моментально ужалась до своего первоначального состояния, если и став больше, то совсем чуть-чуть.

Молодого Касьяна, улыбнувшегося напоследок, уже и след простыл, и ничто не напоминало о его присутствии. Как и ничто не загораживало обзор довольной взрослой версии, смотрящей на девушку, верхняя часть головы которой попросту исчезла.

По-прежнему опираясь на землю, она демонстрировала Касьяну своё тело, правда, на сей раз личико разглядеть было невозможно. Всё, что осталось от головы, так это нижняя челюсть с чудом сохранённым языком, цепляясь за который и прячась в горле, сидела маленькая зелёная лягушка, громко квакнувшая от удивления.

Омываемая кровью, брызжущей с раскрытых артерий, оставшихся после взрыва черепушки её марионетки, она посмотрела на улыбающегося Касьяна. Квакнув ещё разок, лягушка не растерялась после провала своего изначального плана, быстро придя в себя и распространив зелёную ауру, подставить цвету её кожи, демонстрируя свою силу парню. Не желая сдаваться, она решила перейти к более кардинальным действиям, применив силу.

Ухмылка мигом сошла с лица Касьяна, когда он ощутил ауру лягушки на себе. До этого она скрывалась внутри девушки, по сути, находясь внутри её души, чьи эманации перекрывали её собственные, и до парня доходили лишь отдалённые отголоски. Хоть чуткость Касьяна и была завышенной

для его стадии, однако даже он смог лишь понять, что тело взято кем-то под контроль, но о силе кукловода оставалось только догадываться.

«Пик четвёртого уровня… Ну что за невезуха».

Не став применять каких-либо навыков, дабы не дать парню времени отреагировать, лягушка что есть мочи оттолкнулась от языка, прыгнув на Касьяна. Парень только и приметил, как труп девушки резко погрузился под воду, а в его сторону полетела зелёная вспышка.

Попав под влияние чужеродной ауры, Касьян удивился силе соперника, но не опешил и не растерялся, отринув защиту в сторону. Это не было какое-то направленное заклинание, просто сама суть ауры несла в себе сковывающее и подчиняющее воле владельца действие. Оно замедлило рефлексы Касьяна, но не саму реакцию, оставляя возможность ответить.

Наспех скопив энергию в руках, Касьян поднял Обжору, разинувшего рот, куда и угодила лягушка. Зелёная аура мигом растворилась в округе, когда парень захлопнул тому губы. Обжора сразу же стал всё такой же обыкновенной золотой статуэткой, более не подавая никаких признаков жизни.

Осмотрев навык Олицетворения Чревоугодия, Касьян, кроме своей, так и не заметил посторонней ауры, на первой посчитав, что лягушка была мигом переварена. Однако, учитывая силу проглоченной твари, Обжора должен был уже начать раздуваться, чего так и не происходило.

В подтверждение догадок парня фигурка затряслась, а из её чрева начало доноситься рассерженное кваканье, вперемешку с человеческой речью:

– Ква! Выпусти меня! Ква-ква-ква!

Последние звуки явно отдавали болью, из чего Касьян сделал вывод, что, несмотря на живость лягушки, Обжора во всю трудится, дабы переварить её. Сложность данного процесса с живым существом ни в какое сравнение не идёт с мёртвым, душа которого сама по себе начинает рассеиваться. В первом же случае духовные нити накрепко удерживаются, словно имеют некий общий узел, который исчезает вместе со смертью, и клубок, теряя натяжение, начинает распутываться.

Но что именно скрепляет душу, Касьян не знал, да и сейчас не до подобных размышлений было. Истошно вопя, лягушка начала скакать в чреве Обжоры, который так и норовил выскользнуть у него из рук. Для пущей надёжности парень зажал фигурке рот руками, стараясь хоть как-то определить состояние запечатанной внутри добычи.

Жаль, но статуэтка навыка, истинного чуда Земель Благодетелей, оказалась для него совершенно непроницаема. Даже телекинез не мог проникнуть хотя бы на долю вглубь фигурки, и только звуки доносились изнутри:

– Выпусти! – в который раз раздалось приглушённое кваканье.

Напрочь лишенный возможность узнать о происходящем внутри, Касьян поинтересовался:

– Эй, жаба, ты там скоро сдохнешь?

– Ква! – послышалось рассерженное кваканье, и лягушка излилась руганью на парня, напрочь позабыв о боли, – Как ты меня назвал? Я принцесса! Ква!

– Жабья? – уточнил Касьян, не понимая, о чём та молвит.

– Какая, к чёрту, жаба? Я принцесса!

От злости лягушка начала прыгать внутри чрева Обжоры в два раза активнее, чуть ли не выламывая Касьяну руки. Удерживая фигурку изо всех сил, парень спросил: